Родные пребывали уж вне стен.

Природа, сотрясаясь, не грозила.

И лишь тогда, придя слегка в себя,

Красавица, что ночью уходила,

Вдруг поняла, что у неё в руках

Лежала тихо змейка небольшая,

Которую она сейчас спасла,

Опасности другой не представляя,

Хотя смертелен был её укус.

Спасённую девица положила

На землю, дозволяя уползти.

И ровно через миг о ней забыла.

Так ранее намеченный уход,

В ту ночь из-за невзгод не состоялся.

Да и пират, как многие, теперь

С последствиями бедствий разбирался.

Тряхнуло всех. Откликнулась вода.

Обрушились на землю тут же волны.

На камни наскочил большой корабль.

Разбойник был не просто недовольным.

Он был взбешён! Природа как назло

Расстроила намеченные планы.

Но если свадьбу не перенесут,

То это тоже будет очень странным.

На острове порушены дома…

Не многим улыбнулось снова счастье

Из нынешних бед выйти без потерь,

А значит всё в руках его и власти.

Для возрожденья время ещё есть.

Мешающий единственный соперник

Им будет, безусловно, устранён.

Он слаб пред ним и явно не волшебник!

Парис в момент тот думал о другом:

Добралась ли до дома Теодора

Живой и невредимой в страшный час,

И свидится ли с ним на море снова?

Несчастие несчастьем, а любовь

Наверное, важнее и всех выше.

Что говорить, любой из нас порой

Живёт лишь этим, и лишь этим дышит.

День трудный кратким мигом пролетел,

И опекуншею уединений

Настала ночь. Влюблённые сердца,

Не позабыв чарующих мгновений,

Решились всё же встретиться опять.

Им так хотелось окунуться в счастье…

Друг друга словом добрым поддержать

И хоть на миг стереть в душе ненастье.

Содействуя, чем можно, молодым,

Вода нежнейшим шёлком расстелилась,

Где тут же близ лежащих берегов

Пред каждым черепаха появилась.

Чуть видимые панцири в воде

Задвигались в единое мгновенье.

Казалось, благородные друзья

Все также ждали встречи с нетерпеньем.

И то сказать, как можно не желать

Быть приобщённым к миру и блаженству?

У добрых и огромных черепах

Присутствовала тяга к совершенству,

К движению сближения сердец.

Вода морская вновь двоих сокрыла

И, убоявшись речью напугать,

Сегодня с ними не заговорила.

Парис и Теодора обнялись,

Делясь теплом, что было не впервые.

Земля в горах и ранее тряслась.

Потери чаще были таковыми,

Что уносили жизни… Вспоминать

Об этом почему-то не хотелось.

Царила радость. И от пылких слов

Признаний Теодора раскраснелась.

Никто, кроме Париса, никогда

Её ещё не баловал подобным.

Не ощущалось девушкой стыда,

Как будто было всё делом угодным

Не только ей, но также небесам.

Лилась речь родниковою водою.

Она будто нектар была сладка

И поражала редкой чистотою.

Сложилось время встречи в краткий миг.

Прощаясь, Теодора вдруг сказала:

«Сегодня я в ближайший монастырь,

Чтобы сокрыться там, не убежала.

Я не успела это совершить.

Земля дрожала. Мне пришлось вернуться.

Ты понимаешь, разве ж я могла

Не знать, чем это может обернуться?

Родные пребывали ведь в беде.

Ты знаешь, чем страшно землетрясенье.

Возможно, кто-то к помощи взывал

И ожидал под камнями спасенья.

Всё обошлось. Теперь я удалюсь.

Тебе укрыться тоже где-то стоит.

Не думай, что отступится пират.

Он свадьбу нашу, думаю, расстроит.

Ты встал невольно на его пути.

Я очень за тебя переживаю.

Придётся наши встречи прекратить,

От бед себя и близких ограждая.

Твоей опорой были силы вод,

Я ж обращусь в небесное пространство

И вести стану слать чрез голубей,

При этом соблюдая постоянство

Прилёта их в особый день и час.

Лишь укажи, куда мне птах направить.

Ты будешь знать, что я любовь храню.

От чувств отречься нас ведь не заставить».

Парис ответил: «Милая, прошу

Напрасно обо мне не беспокойся,

А лучше за стеной монастыря,

Как ранее задумала, укройся.

Мне ж прятаться, как трусу, недосуг.

Душой я романтичен, но я воин

И постоять сумею за любовь!

Иначе разве ж я тебя достоин?

Наш враг хитёр, силён, но в данный час

Старается управиться с бедою.

Земля в ознобе много где тряслась.

Он тоже пострадал, как мы с тобою.

Пусть логово его лежит в горах,

Но даже там не спят седые камни.

Уж если он уплыл на корабле,

То всё равно отложит свои планы.

У нас есть время что-то предпринять.

Я постараюсь что-нибудь придумать.

Пока же каждый вечер на скале,

Играя, о тебе лишь буду думать».

Прощальные объятья, поцелуй…

И вот уж молодые вновь расстались.

Они не знали, что в последний раз

Друг с другом в этом месте повстречались.

Не сразу дева в монастырь ушла,

Хотя Парису это обещала.

Она ещё решалась и два дня,

Не приближаясь к берегу, стояла

И слушала, как пел вдали авлос,

Касаясь струн душевных, вечерами.

На третий день игра оборвалась.

Её жених захвачен был врагами.

Он не успел беду предотвратить,

Ведь помогал родным, да и знакомым

Порушенные стены поднимать

И камни убирать вблизи от дома.

Он только собирался разыскать

Края, где набирались сил злодеи,

Где он совсем недавно пребывал,

Но был захвачен редкостным трофеем,

Назначенным для дьявольских утех.

Теперь всё кардинально изменилось.

На этот раз он числился врагом

И вряд ли мог рассчитывать на милость.

Никто свой лик в пещере не скрывал.

Уверены в себе были злодеи.

Парис стоял закованный, в цепях.

Глаза его постылых рассмотрели.

И странность была в том, что лица их

Казались удивительно знакомы.

Он вспомнил, что отдельные из них

Частенько находились возле дома.

Один скупал хваленое вино.

Не по бутылке – бочками, стараясь

Не торговаться сильно, чтоб уйти

Быстрее, на загруженность ссылаясь.

Подобных сразу и не отличишь

От всех кто наблюдаем был в округе.

Одетые неброско. Речь у них

Не отличалась… Даже при досуге

Они не расслаблялись при чужих.

Войти в раж позволяли только горы.

Там можно было всё: ругаться, пить,

Ножами меж собою решать споры.

Шпионы могли слушать, наблюдать,

Выпытывать по-тихому о многом,

А в нужный час добычу настигать…

Грабёж, убийство виделось итогом

Их хитроумных действий. И сейчас

В душе, конечно, парень сокрушался,

Что в щель не всех бандитов рассмотрел

И потому в знакомых ошибался.

Как многое, «грабительский» приют

Застигнут был врасплох землетрясеньем

И пострадал. Но что Парис забыт,

Являлось бы великим заблуждением.

Он главарю теперь уж не мешал,

Лишь разжигал желанье поглумиться.

Ударами, соперника в цепях

Заставили в бесчувствии склониться.

Осталось Теодору привезти

В их логово. А свадьба замышлялась

Не по канонам нравственной страны.

Невеста бы с пиратом не венчалась.

Коварный просто б девушку украл

И указал на место её в доме.

И, безусловно, никогда б не стал

Родных и близких меж собой знакомить.

Его решенье в выборе – закон.

И то, что дева сердце подарила

Другому, им как грех воспринялось,

Который она б вряд ли замолила.

Другой жены пират не представлял,

Но ввергнуть помышлял её в мученье,

Да так, чтобы девица навсегда

Влюблённость в парня придала забвенью.

При ней Париса станут унижать.

Он, как мужчина, будет уничтожен,

Ведь не сумеет противостоять.

План этих действий был лишь заморожен,

Ведь девушка, не зная ничего,

По-прежнему гуляла на свободе.

Её должны сегодня известить,

Что приключилось редкостное горе

В семье Париса. Юноша пропал.

Пират не знал, что и она исчезла

Из дома ночью, не сказав своим,

Что убежала от головореза

И скрылась за высокою стеной

Монастыря. Событье было тайной.

В тот день всё Теодора поняла.

«Песнь» милого прервалась неслучайно.