– Нервничала? – удивленно спросил Джейк, сдерживая улыбку.

Люсианна стыдливо опустила глаза.

– Нервничала и злилась, – повторила она, сознавая, что ее голос звучит не так уверенно, как бы ей хотелось.

– Мда… Понятно. А когда Джон так смотрит на твои губы, как ты обычно реагируешь? – спросил он без всякой насмешки, но Люсианна не знала, куда деться от этих вопросов.

– Джон никогда так на меня не смотрит, – выпалила она – и поняла, что в очередной раз прокололась.

– Бедняжка! Я уверен, здесь, – он слегка похлопал по книгам, – ты найдешь кое-какие полезные советы, которые подскажут тебе, как вести себя в подобных ситуациях; если же нет, то я всегда смогу…

Но Люсианна не слушала. Выхватив книги у него из рук, она прямиком направилась к кассе, сохраняя гордый и независимый вид, пока продавщица с явным интересом посматривала на названия книг, укладывая их в пакет.

– Я ее знаю. Ремонтировала машину ее матери, – недовольным голосом сказала Люсианна, когда они вышли из магазина. – Кажется, ты находишь все это очень забавным, – продолжала она, выуживая по одной книге из пакета и зачитывая их названия с интонацией высочайшего презрения: – «Наука о языке тела. Как наиболее эффективно применять его на практике», «Искусство флирта».

– Забавным? – повторил он и тут же ответил: – Нет, Люсианна. У меня и в мыслях не было потешаться над тобой.

Он выглядел таким мрачным и, казалось, был так погружен в свои мысли, что дальнейшие расспросы о том, что же он на самом деле думает обо всем этом, она сочла неуместными.

– Сюда, – сказал он, направляясь в сторону красивого городского сквера, видневшегося впереди. Уютно расположенный, со множеством скамеек и спасительной тенью в жаркий полдень, он, очевидно, пользовался большой популярностью среди клерков, которые могли здесь спокойно есть свои сандвичи.

Одна парочка поднялась со скамейки, и Джейк поспешил занять свободные места.

– И что теперь? – утомленно спросила Люсианна, когда Джейк пригласил ее сесть.

– Теперь мы немного поглазеем по сторонам, – ответил он. – Проверим, насколько ты наблюдательна и умеешь чувствовать людей, а также как ты улавливаешь суть искусства телодвижений.

– По-моему, ты говорил о языке телодвижений, – поправила его Люсианна с легкой издевкой.

– Это одно и то же, – холодно ответил Джейк. – Итак, – сказал он повелительным тоном, не давая ей расслабиться, – внимательно посмотри вокруг и скажи мне, что ты видишь.

Люсианна сделала глубокий вдох, сосчитала про себя до десяти и раздраженно выпалила:

– Я вижу городской сквер, часть центральной улицы и…

– Я не об этом, Люсианна, – прервал Джейк и посмотрел на нее выразительным взглядом, который указывал ей, кто здесь главный и кого надо слушаться.

В детстве такие взгляды Джейка действовали на нее моментально. Она даже побаивалась их. К своему разочарованию, Люсианна обнаружила, что Джейк мало изменился с тех пор, а ей уже наплевать на эти испепеляющие взоры. Просто интересно, что он будет делать дальше. В конце концов, если она сейчас встанет и уйдет…

Будто почувствовав ее желание смотаться, он предостерег:

– Я бы на твоем месте не стал этого делать. Назвался груздем – полезай в кузов. Если тебе позарез нужно доказать, что…

– Я не собираюсь ничего доказывать, – оборвала его Люсианна.

– Знаешь что, Люсианна? – Джейк скорчил кислую мину. – Твое настойчивое стремление заполучить Джона напоминает мне упрямство капризного дитяти, которое требует игрушку или сладость, зная, что все равно ее не получит. В этой связи мне интересно: не потому ли Джон так притягателен для тебя, что недосягаем? Насколько мне известно…

– Я уже не ребенок… – начала было Люсианна, но поняла, что опять попалась в его хитрую ловушку, когда он сказал:

– Но ведешь ты себя именно так. Еще раз оглянись вокруг и скажи мне, что ты видишь, но внимательно понаблюдай за людьми. Например, вон та компания, которая выходит из аптеки, – что ты можешь сказать о них?

С тяжелым вздохом Люсианна вперила внимательный взгляд в группу, на которую указал Джейк.

На тротуаре рядом с аптекой стояли женщина, мужчина и двое маленьких детей. Она улыбалась ему. Мужчина доставал из кармана какие-то бумаги. Радостные дети скакали рядом, явно чем-то возбужденные.

В этот момент женщина инстинктивно оттащила детей от дороги поближе к себе, потому что мимо пронеслась машина, а мужчина выставил вперед руку, защищая их. Они были семьей, счастливой семьей. Люсианна поняла это по их улыбкам и смеху, когда они рассматривали фотографии в руках мужчины. От радости дети готовы были выпрыгнуть из штанишек.

Но она упрямо не желала делиться своими мыслями с Джейком и вслух сказала:

– Я вижу мужчину, женщину и двоих детей.

– Ты начинаешь испытывать мое терпение, Люсианна, – предостерегающе заметил Джейк. – Посмотри еще. Обрати внимание, как ведет себя мужчина со всеми троими: он любит их, стремится защитить. И посмотри, как женщина реагирует на его заботу: ей кажется, что он делает что-то особенное. Посмотри, как резвятся дети, как им хорошо. Похоже, эта молодая пара собирается в свой первый отпуск за границу, и они только что получили фотографии на паспорта. Возможно, они давно планировали совершить это путешествие, им пришлось кое-чем пожертвовать, мужчина, скорее всего, работал сверхурочно, чтобы оплатить поездку…

– Не ущемляй женщин в правах! Откуда ты знаешь? Может, это ей пришлось зарабатывать? – возразила Люсианна.

– При чем здесь ущемление в правах? Я вижу, о чем говорят их телодвижения, и перевожу это на нормальный язык, – ответил Джейк. – Ты только взгляни, какими влюбленными глазами она на него смотрит, как она гордится им, как она дотрагивается до его руки и как он отвечает на ее любовь. Психолог-анималист сказал бы, что они сейчас исполняют древний ритуал ухаживания. В царстве животных тот, кто физически сильнее, оберегает и защищает слабого, так что здесь, я думаю, основной кормилец – мужчина. Кроме всего прочего, он еще и заботливый отец. Посмотри, как он застегивает старшей дочке туфли и с какой готовностью она к нему наклонилась. Видно, для него самое обычное занятие, и дочка это знает…

– Здорово заливаешь, но я не понимаю, какое отношение это имеет ко мне, – резко оборвала его Люсианна. Созерцание счастливого семейства заставило ее еще острее почувствовать свое одиночество. – Не стану же я завязывать шнурки Джону и ублажать его, – язвительно проговорила она.

– Ну, "шнурки – это уж слишком, но вот насчет ублажения… Ухаживание – неотъемлемая и очень приятная часть человеческих отношений. Легкие прикосновения, целомудренные ласки – это так важно… Может быть, я старомоден? Секс в наше время утратил былое очарование и чувственность. Как будто оргазм – это приз за победу в какой-то сумасшедшей гонке, и двое ее участников так напряжены и сосредоточены на том, чтобы поскорее прийти к финишу, что не могут расслабиться и растянуть удовольствие, остановить мгновение и почувствовать всю прелесть ласки. А что предпочитаешь ты, Люсианна? Подобную видимость любви, сведенную к обычной физиологической потребности в удовлетворении собственной похоти?..

– Мои представления о сексе не имеют ничего общего с твоими россказнями, – огрызнулась Люсианна.

– А должны бы иметь. Если ты боишься или стесняешься дотронуться до него, а он не обнимает тебя…

– Мы никогда не обнимаемся на людях, – прервала его Люсианна, вся покраснев, – да я этого и не хочу.

– Это очень плохо, – мягко сказал он и прежде, чем она смогла ему помешать, нагнулся к ней и взял ее за запястье.

От одного прикосновения ее сердце забилось чаще, и она решила, что это от возмущения его высокомерием. Он поглаживал большим пальцем то место на руке, где обычно измеряют пульс, делая это медленно и ритмично, как будто чувствуя ее напряжение и желая успокоить, но глухие удары сердца стали еще сильнее отдаваться в груди, а частота пульса возросла до астрономических пределов.