– Как тебе Майя? – с ходу огорошила ее София вместо привычного «доброго утра».

Ирина попыталась урезонить дочь, округлив глаза и выразительно кивнув в сторону сына, который сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и о чем-то думал, непрерывно теребя свои волосы, точно так же, как это делал его отец. Мужественный профиль Кости, смуглая кожа и густая кучерявая грива приятно контрастировали с их светлой и уютной деревянной кухней. Ирина попыталась поймать взгляд сына, но он был устремлен куда-то сквозь нее за пределы дома, где стояли раскидистые ели с пышными шапками снега, которые задорно искрились и серебрились на утреннем солнце. Ирина вспомнила, как они сажали эти деревья… Костя и София были еще такими маленькими. Прошло время, и деревья, как и ее дети, выросли и стали большими…

– Ой, думаете, я не понимаю, что вы жаждете перемыть ей косточки! – пробормотал ее сын, с трудом вырвавшись из плена собственных мыслей.

– Перемыть ей косточки, пока она не перемыла нашего Костю… – прыснул довольный собственной шуткой Олег. Его юмор был такой же простой и незатейливый, как и он сам.

– Какой восхитительный каламбур, – пробормотал себе под нос Владимир, доставая из холодильника коробку с яйцами. – Кто будет яичницу, а кто омлет?

Старшая копия ее сына – высокий, все еще темноволосый, но уже с небольшой проседью на висках, ее муж расхаживал по кухне на правах хозяина в свободных пижамных штанах, демонстрируя свой подтянутый голый торс. Ирина невольно залюбовалась им. Удивительно, но спустя столько лет он по-прежнему казался ей самым интересным и привлекательным мужчиной.

– Пап, у нас тут не каламбур, а сюр, – развела руками София. – Давай всем омлет!

– Константин, – вкрадчиво начала Ирина, наблюдая, как ее муж ловко моет одно яйцо за другим и затем аккуратно разбивает в большую миску. Каждое его движение было четким и безукоризненным.

– Ма-а-ам, – протянул сын, закатив глаза.

Ирина непроизвольно затянула пояс домашнего халата потуже и поняла, что нервничает. Когда в их семье появился Олег, они удивились, но не насторожились. Олег был сильный, мужественный и беззаветно влюбленный в их дочь. И пусть он не мог отличить Айвазовского от Шишкина, зато он был способен позаботиться об их девочке, обеспечив ей сытую и безмятежную жизнь. Что могла дать их сыну Майя, было непонятно, и это беспокоило.

Достав турку, чтобы сварить кофе, Ирина сделала глубокий вдох и продолжила:

– Сынок, мы же ничего не знаем об этой девушке. Кто она? Из какой семьи? Кто ее родители? Чем они занимаются?

– Общий анализ крови? Мочи? Колоноскопию надо? – оборвал ее сын, рассмеявшись.

– Мама хотела сказать, что она немного переживает, потому что мы пока еще мало знакомы с этой девушкой, – миролюбиво поддержал Ирину Владимир, не переставая взбивать яйца в миске. – Софийка, займись пока ветчиной и сыром!

Дочь кивнула и тут же встала, чтобы выполнить просьбу отца.

– Ну согласись, это как минимум странно, пригласить на Новый год к родителям девушку, с которой ты знаком меньше недели, – продолжила Ирина чуть более уверенно.

– А где, кстати, она? – уточнил с любопытством Олег, который уже стоял рядом с Софией и нарезал хлеб.

– Голова болит. Спит, – отмахнулся Костя. Его все еще больше волновали снежные кроны деревьев за окном.

– Не рассчитала, что ли, вчера свои силы? – загоготал Олег. София тут же наступила ему на ногу.

– С кем не бывает, – резонно заметил Володя, закончив с омлетом и в который раз за утро заглядывая в холодильник. – К разговору про силы: кому шампанского, бездельники?

– Мы будем, – отозвалась София за двоих. Олег не возражал.

– И я, – поддержал ее брат. Он наконец-то вынырнул из своего внутреннего мира и подошел к маме. Ирина почувствовала приятное тепло, и в ту же секунду, как сын ее обнял, по всему ее телу побежали мурашки.

– Ну и ты, любимая, точно не откажешься, – засмеялся муж.

– Предпочитаю думать, что мы все-таки больше аристократы, чем дегенераты, поэтому да, не откажусь, – улыбнулась она в ответ, уткнувшись носом в грудь сына. Он был выше на три головы, и это было восхитительно.

София, которая с детства конкурировала с мамой за любовь Кости, тут же оказалась рядом, юркнув под вторую руку брата. Олег хоть и остался на месте, но не сводил с Софии глаз.

– Кость, ну скажи мне, – промурлыкала София, – чем она тебя покорила? Нам всем так любопытно…

– Да, блин, ничем!

Костя стряхнул их обеих, как надоедливых мух, и отошел к окну.

– Что с ней не так? Вы достали меня уже!

– Коська, не злись, – ворковала София. – Просто это все так неожиданно – ты приводишь домой девушку, которую совсем не знаешь. А девушка эта, ну как тебе сказать… – София тяжело вздохнула, аккуратно подбирая слова. – Она уж очень обычная. Ну прямо совсем. Вот мы и недоумеваем…

– Так, – Костя скрестил руки на груди. – Еще раз. Она разбила тачку автошколы, ревела, мне стало ее жалко. Вот я и пригласил ее на кофе. А потом зачем-то в кино, ну и выяснилось, что она одна на Новый год остается… Какие-то там сложности, ну и я зачем-то ляпнул. Честно говоря, случайно получилось, – Костя развел руками.

От Ирины не укрылось, как София в этот момент хихикнула, состроив гримасу. Хорошо, что Костик этого не заметил.

– А потом уже поздно было. Не мог же я ее слить? Мне просто стало ее жалко, – добавил он сухо, давая понять, что больше не хочет говорить на эту тему.

Услышав про жалость, Ирина невольно потерла виски, пытаясь понять, как можно тактично сказать сыну, что это не самая лучшая жизненная позиция, но вовремя осеклась, потому что на кухню вошла Майя.

Слегка отекшая, немного полноватая и растрепанная, она робко встала в проходе, переминаясь с ноги на ногу в своих узких джинсах, которые невыгодно подчеркивали ее лишний вес.

– Доброе утро, – поздоровалась она, поправляя на себе футболку с яркими стразами и цветами.

Ирина непроизвольно поморщилась, но тут же взяла себя в руки:

– Доброе утро, милая!

– Вы как раз вовремя, Майя. У меня готов омлет! – подхватил Володя, беря Майю за руку и усаживая за стол. – Шампанского?

Майя испуганно помотала головой и застенчиво села. В комнате повисла напряженная тишина. Никто из них не понимал, что могла успеть услышать Майя.

– А вы, кстати, в курсе, что уже через месяц новый президент США приступит к своим обязанностям? – внезапно спросила София, пытаясь спасти положение. Словно пару минут назад они говорили вовсе не про Майю, а обсуждали политику – что может быть естественней утром тридцать первого декабря.

Ирина чуть не подавилась от неожиданности. Олег хмыкнул, прикрывая рот рукой.

– Да, первый афроамериканец, выдвинутый на пост президента, – как ни в чем не бывало отреагировал он, сдерживая смех.

Эти двое точно были командой. Ирина невольно улыбнулась.

– Между прочим, он мулат, но, в отличие от большинства черных американцев, не потомок рабов, а сын студента из Кении и белой американки, – уточнила София, ловко цепляя вилкой кусочек сыра. – Майя, не стесняйся, бери ветчину и сыр.

– Видимо, совсем все у Штатов плохо, если им понадобилось поработать над расовой терпимостью, – включился в игру Владимир.

– А этот президент, он откуда? – Майя попыталась поддержать беседу.

– Ты реально не знаешь про него? – удивился Костя.

Майя потупила глаза.

Костя захохотал:

– Ну ты даешь!

И в тот момент, когда ее сын начал с энтузиазмом рассказывать этой незатейливой и незамысловатой девушке биографию новоизбранного президента Соединенных Штатов Америки, Ирина все поняла. Боже, сколько же восхищения и восторга было в глазах Майи! «Ты самый лучший на свете!» – кричали они. Глаза кричали, а Майя скромно сидела напротив Кости и слушала, внемля каждому его слову.

«Лишь бы она не забеременела», – подумала сокрушенно Ирина.

После встречи с Климом жизнь Софии разделилась на два периода: до и после. Причем если до было прекрасно и безоблачно, то после не существовало совсем, потому что Клим пропал.