Первое время она старалась бодриться и невольно вздрагивала от каждой проезжающей мимо темной иномарки и не выпускала из рук телефон, стараясь не пропустить самый важный в своей жизни входящий звонок, но Клим не звонил. Гордость не позволяла Софии спросить его номер у Кости, тем более что брат не скрывал своего ликования, видя ее каждодневные страдания. Он по-прежнему на нее дулся и не разговаривал с ней с того самого вечера, когда она уехала куда-то в ночь с незнакомым мужчиной, и всем своим видом показывал, что не только не одобряет ее опрометчивого поступка, но и злорадствует, что она сейчас пожинает плоды своего легкомыслия.

София мужественно держалась, старалась не реагировать на его колкости и в глубине души соглашалась и прощала своего любимого брата, понимая природу его чувств и опасений, но, несмотря на это, продолжала ждать, каким бы мучительным ни было это ожидание. В конце концов она сникла настолько, что начала и сама думать, что все это было некоей нелепостью, полной чушью, а может быть, просто плодом ее больной фантазии, и все эти ночные разговоры и поездки – не что иное, как искаженное воображение, которое она почему-то смела принять за реальность. И в тот самый момент, когда она уже готова была окончательно поверить, что никакого мужчины с холодными голубыми глазами и не существовало вовсе, Клим позвонил.

– Дома? – начал он, словно продолжая начатую когда-то беседу.

София что-то хмыкнула в надежде, что он не услышит через телефон, как неистово забилось ее сердце.

– Отлично. У ворот стоит мой водитель. Я скину номер телефона, по которому тебе нужно будет позвонить, когда вы доедете до места. Тебя встретят, проводят и подготовят… Доверься и не задавай никаких вопросов ни мне, ни там.

– Что-то мне боязно, – растерянно вымолвила девушка.

– Ты переживаешь, что я причиню тебе зло?

– Нет…

– Тогда собирайся и выходи. На месте нужно быть в девять. Я буду чуть позже, а ты, пожалуйста, не опаздывай.

С этими словами он положил трубку.

Несколько секунд она смотрела на еще не потухший экран, чувствуя, как кровь приливает к ее голове, а потом молча, как в немом кино, надела черное трикотажное платье, белые кеды, медленно и даже немного заторможенно расчесала волосы и, взяв в руки маленькую сумку с телефоном, вышла из дома.

Машина, как и обещал Клим, стояла у ворот, и девушка, глубоко вздохнув, нерешительно села на заднее сиденье незнакомого автомобиля, понимая, что обратной дороги уже нет. Мужчина за рулем вежливо ей кивнул и с совершенно безразличным видом повез ее по одному ему известному адресу. Они ехали долго, плавно огибая пробки и загруженные улицы, и наконец остановились перед небольшим отдельно стоящим зданием из красного кирпича, которое не было подсвечено и выглядело одиноким и угрюмым.

София никогда раньше не была в этом месте, но по тому, что машина остановилась, догадалась, что это и есть конечная точка их маршрута. Выйдя на улицу, она позвонила по номеру, который ей прислал Клим.

– Открываю, – раздался женский голос на другом конце телефона, и в ту же секунду девушка увидела, как распахнулась темная металлическая дверь с торца здания, осветив небольшой кусок асфальта перед входом.

София поежилась и робко зашла внутрь, оказавшись в небольшом тамбуре. В дверях стояла невысокая женщина. В полумраке София с трудом могла определить ее возраст. Та была в темном костюме, напоминающем пижаму, и ласково улыбалась. Женщина жестом показала, что нужно снять обувь и надеть белые махровые тапочки – как те, что обычно бывают в гостиничных номерах.

«Видимо, это спа, – облегченно подумала девушка. – Наверное, такие люди, как Клим, не любят тратить время на долгие разговоры и ухаживания и предпочитают сразу переходить к делу…»

Убрав куда-то ее кеды, женщина нежным, но уверенным голосом попросила Софию следовать за ней. Они прошли буквально пару шагов и оказались перед лестницей, ведущей в подвал. На какую-то секунду Софию сковал страх, и она почувствовала, как тревожно и одновременно волнительно потянуло внизу живота.

Женщина в пижаме привела ее в небольшую слабо освещенную комнату, из которой в разные стороны расходились тяжелые деревянные двери. Стены вокруг были из такого же красного кирпича, как и само здание.

Незнакомка подвела Софию к одной из дверей и все так же ласково сказала:

– Вы можете здесь раздеться и принять душ. Как будете готовы, выходите, вас встретят.

С этими словами она приветливо улыбнулась и скрылась из виду, закрыв за собой дверь.

Оставшись одна, девушка неуверенно разделась, приняла душ и, оглядевшись по сторонам и не найдя банного халата, завернулась в полотенце и вышла наружу. Там ее действительно ждали.

В коридоре стояла высокая крупная женщина с пышными формами, одетая в чулки, туфли на высоченных каблуках и платформе, как в хорошем стриптиз-клубе, и прозрачное черное нижнее белье, сквозь которое Софии сразу же бросились в глаза большие темные соски.

Женщина улыбалась, позволяя Софии рассмотреть ее получше. Она тоже была не молода, как и та, что встретила девушку на входе. Но при этом совершенно не стеснялась ни своего возраста, ни своего пышного тела. У нее были крупные черты лица, ярко выраженные скулы и большие мясистые губы, накрашенные сочной помадой цвета спелой вишни. София не могла разглядеть цвет ее глаз из-за полумрака, но предположила, что они такие же черные, как и ее волосы, собранные в высокий хвост на голове.

– Кто тут у нас такой хорошенький? – пропела женщина низким голосом и, подойдя к Софии поближе, взяла ее за руку.

От нее пахло кожей и едва уловимым запахом чего-то елового, а еще… сексом.

София смутилась и ничего не ответила. Женщина, не выпуская ее руки, потянула девушку в ближайшую приоткрытую дверь.

– У нас есть какие-то пожелания? – спросила женщина на ходу, мягко перебирая пальцы Софии.

– Пожелания? – переспросила София пересохшим от волнения голосом. – Можно воды?

Женщина усмехнулась, подошла к стоящему у стены столику с графином и стаканами, наполнила один из них и протянула Софии. София осушила его залпом.

– Тише, тише, – успокоила незнакомка Софию. – Я все поняла – начнем с небольшого релакса, а там как пойдет, – прошептала она ей на ухо, заводя в комнату.

Оказавшись внутри, София на секунду перестала дышать. Безусловно, она не была невинной монашкой и раньше уже слышала про такие места и видела что-то похожее в фильмах, но одно дело слышать или видеть на экране – и совсем другое очутиться там физически.

В комнате, освещённой слабым красноватым светом, стояла большая широкая кровать, покрытая черной шелковой простыней, деревянная скамейка, похожая на алтарь для жертвоприношений, и такой же деревянный крест, прислоненный к стене, на котором с легкостью мог поместиться высокий мужчина. Все стены были увешаны какими-то плетками, резиновыми палками и цепями, а в углу стоял низкий стол, сплошь заставленный фаллоимитаторами всевозможных цветов, форм и размеров. Были в комнате и еще какие-то предметы, предназначенные для секса, но София, в силу отсутствия знаний и опыта, не знала ни их названий, ни предназначения. Кровь стремительно прилила к ее голове, а потом все так же стремительно спустилась вниз к промежности, сделав ее тело свинцовым ниже пояса.

«Ты переживаешь, что я причиню тебе зло?» – глухо отдавался в ушах голос Клима.

– Ты что, испугалась? – ласково спросила ее женщина, легонько коснувшись обнаженного плеча.

София вздрогнула. Она боялась признаться самой себе, что не просто испугалась, а почувствовала нечто большее – смесь ужаса, любопытства, страха, трепета и возбуждения. Ей хотелось развернуться и убежать, прямо вот так, в полотенце, схватив в охапку свои вещи, но больше всего ей хотелось остаться и понять, что же там бывает дальше, после того как человек переступает через ужас и трепет своих собственных чувств.

Женщина осторожно сняла с нее полотенце и подвела Софию к кресту.