— Не выйдет, леди! Вам не подкупить меня! Никакие деньги не искупят того ада, в который вы ввергли мою душу и тело!

— Сожалею, если это так. Но вы взяли реванш, мистер Лассетер. Счет у нас равный.

— Нет, не равный, — процедил он сквозь зубы. — За то, что сделали вы, платят кровью.

Он был страшен и омерзителен в этот момент, и она невольно отступила, а он словно ждал этого и, поднявшись со стула, шагнул к ней.

Если он даже нарочито переигрывал, желая напугать ее, то это ему вполне удалось! Однако он не остановился, а крепко схватил ее за руку. Рейвен ощутила боль. Она громко вскрикнула и попыталась вырваться, подбежать к комнатному звонку… Тщетно: она была словно в тисках — как тогда, во время похищения, в карете, а потом в доме у Келла…

И тут вошел О'Малли. Быстро оценив обстановку, он схватил Шона за шиворот и оттащил от Рейвен, а когда тот попытался сопротивляться, поднял свои огромные кулаки и прорычал:

— Оставь ее в покое, паскуда! Или я тебя ничему не научил?

— Не дотрагивайся до меня, гад! — заорал Шон, побагровев от ярости и сразу перестав казаться красивым. — Ты еще пожалеешь!

— Не больше, чем вы, если не оставите в покое мисс Рейвен! — По старой привычке О'Малли продолжал называть свою хозяйку так же, как раньше. — Я просто сверну вам шею, мистер.

Шон сделал движение вперед, собираясь броситься на старого слугу, но вовремя одумался и, сжав кулаки, прошипел:

— Клянусь, что не буду знать покоя, пока не доберусь до тебя. И до твоей хозяйки.

С этими словами он выскочил из холла.

Рейвен, дрожащая и соссршенно обессиленная, опустилась на стул.

— Жаль, что тогда в парке я не прикончил этого негодяя, — сказал О'Малли. — Он бы не досаждал вам, и не было бы ни похищения, ни…

Вероятно, он имел в виду ее внезапное замужество, но Рейвен не стала уточнять.

— Что случилось, то случилось, О'Малли. И нужно думать, как жить дальше.

— Так-то оно так, мисс Рейвен, но на вашем месте я прислушался бы к его угрозам и держал под рукой пистолет или кинжал.

Она слабо улыбнулась, вспомнив, что уже успела ранить одного из братьев.

— Спасибо за мудрый совет. Но тебе он тоже грозил, и ты не забудь запастись оружием.

— Уж я сумею, мисс Рейвен, постоять за себя и охранить вас, не беспокойтесь.

Она и не беспокоилась, потому что знала силу и преданность этого человека, но дрожь не оставляла ее, и она обхватила себя руками, пытаясь умерить озноб.

О'Малли ушел. Взгляд Рейвен снова упал на разбросанные письма с приглашениями. Что ж, в ее отношениях с высшим обществом уже произошел сдвиг, которого она хотела. Но угроза осталась с другой стороны: она сделалась устойчивым объектом мести свирепого и, по всей видимости, не вполне нормального человека. К тому же — ее родственника.

Когда О'Малли появился в его комнате, Келл сидел за столом, просматривая счетные книги. Он с удивлением воззрился на вошедшего, но не сказал ни слова, ожидая объяснений.

— Хотел бы кое-что сказать вам, мистер Лассетер, — проговорил старый слуга почтительно, но без всякой робости. На его лице скорее читался гнев. И крайнее беспокойство.

Келл отложил карандаш.

— Это касается моей жены?

— Да. И вашего брата, сэр.

Келл встревоженно взглянул на него.

— Говорите же!

— Вообще-то я не мастак рассказывать и выдумывать, сэр, но ваш брат… Он заявился сегодня к вам в дом и начал угрожать мисс Рейвен. Еще бы чуток — и ударил бы ее.

— Поднял на нее руку? — резко спросил Келл.

— Ага. Но не ударил, потому как я успел остановить его. Вошел я как раз… Ну и должен был показать ему мои кулаки, чтобы он ушел. А то никак не хотел.

Келл переваривал это сообщение в молчании, а тем временем О'Малли продолжал:

— И я думаю, сэр, прошу прощения, на этом дело не кончится. Ваш брат говорил, он хочет мстить за то, чего сам испытал. Но разве мисс Рейвен виновата… Разве она в ответе за то, что на флоте делают?.. Уж если чья вина тут есть, то, может быть, моя, сэр. Когда ваш брат напал на мисс Рейвен в парке, я, может, не рассчитал чего… ну и ударил сильней, чем надо. А потом оставил его там на травке — пусть полежит, в себя придет… Да разве я мог подумать, что на него та банда напорется и на корабль его запродаст?..

— Нет, — негромко сказал Келл. — Если кто-то и виноват, то в первую очередь Шон.

— Ага! — О'Малли яростно закивал головой. — Именно так, сэр… А вот теперь… чего я пришел-то к вам сюда… жутко я боюсь, не отстанет он от нее, извините. А я разве смогу за всем уследить?

Во взгляде Келла промелькнуло беспокойство.

— Я поговорю немедленно с братом, — сказал он. — Спасибо, О'Малли. Обещаю, что Шон и пальцем больше не тронет ее…

Не найдя Шона в его собственном доме, Келл объехал несколько мест, где тот чаще всего бывал, пока наконец не обнаружил в заведении мадам Фуше. Это был один из наиболее шикарных домов терпимости Лондона, часто посещаемый золотой молодежью из аристократов и разновозрастными богачами более низкого происхождения. Дом славился своими девушками, готовыми угодить любым вкусам посетителей, в том числе и самым экзотическим.

Его хозяйка, француженка, занималась вдобавок и кое-какими побочными делами — к примеру, снабжала желающих различными наркотическими средствами. Именно у нее Шон и запасся теми снадобьями, которые влил в рот Рейвен.

Келла мадам Фуше встретила с почтительным доброжелательством.

— Как приятно видеть вас, мон шер. Вы давно уже не радовали нас своим присутствием. Нам вас не хватало.

Келл ответил легкой улыбкой.

— Я ищу своего брата, мадам, — сказал он. — Его, случайно, нет здесь?

— Конечно, он здесь. Но только он… он занят в настоящее время.

— У меня нет времени ждать, пока он освободится, мадам. Я должен переговорить с ним.

— О, конечно. Вы найдете его в комнате номер семь, месье.

Келл повернулся, чтобы уйти, но мадам Фуше остановила его словами:

— Меня немного тревожит ваш брат, мон шер. Он какой-то… он очень стал беспокойный… Все чаще бывает, что он… очень грубо ведет себя с девушками.

— Вот как? Хорошо, что вы сообщили мне, мадам. Тогда тем более я поспешу поговорить с ним.

— Благодарю вас, месье. Хочу напомнить, что мы вам всегда рады, даже когда здесь нет вашего брата. — Она широко улыбнулась. — Слышала, что вы только что женились. Не желаете ли ненадолго покинуть брачное ложе ради лучшей из моих девушек?

Он ответил без улыбки:

— Благодарю вас, мадам. Буду помнить о вашем любезном приглашении.

Поклонившись, он направился на верхний этаж. Во всем доме было непривычно тихо, но ведь до вечера еще далеко. Его брат довольно рано решил приступить к этим занятиям. Впрочем, других занятий у него нет и не было… В чем немало повинен и старший брат, подумал он не без горечи, припомнив свои собственные похождения в первые годы пребывания в Лондоне. Тогда он почти не думал о том, как это может отозваться в незрелой душе младшего брата.

В недавнее время у него было несколько длительных любовных связей, последняя — со вдовой богатого торговца. Все завершилось большим количеством слез, заклинаний и угроз, после которых он почувствовал, что нуждается в перерыве и отдыхе.

Встреча с Рейвен нарушила этот отдых, о чем он отнюдь не жалел, но чего опасался. Сейчас, поднимаясь по лестнице публичного дома, он подумал с кривой улыбкой, что приглашение милейшей мадам Фуше может оказаться весьма кстати, ибо поможет забыть голубые умные глаза и чудесное тело той, что случайно превратилась в его жену. Свобода — так он понял к своим тридцати годам — это лучшее и самое ценное из того, что мы имеем…

Он уже стоял перед дверью в комнату номер семь, постучал и услышал в ответ резкий голос Шона:

— Кто там еще?

Келл толкнул дверь, вошел и увидел брата, развалившегося в кресле. На коленях у него примостилась полураздетая красотка.