- Мне совестно признаться, - усмехнулся Сергей, - но я почти никого из них не знаю…

- Как же так? – удивилась Анна.

- Это очень дальние предки… А я, увы, никогда не интересовался своими корнями… Я рано лишился родителей и покинул дом, ты же знаешь… Пансион, кадетский корпус…служба, - он улыбнулся и поцеловал руку жены.

Как всегда, вдвоём им не было скушно. Сергей ловил себя на том, что не хочет покидать это уединённое место. Оказалось, Анна чувствует то же. Часто без видимой причины её лицо становилось грустным, непонятная печаль мелькала во взгляде.

- Сердечко моё, что тебя тревожит? Отчего ты грустишь? – с беспокойством заглядывая в любимые глаза, спрашивал Серей.

- Всё в порядке, - пыталась успокоить Анна, словно искала убежища в его объятиях и прятала лицо на его груди.

- И всё-таки, - целуя её волосы, однажды стал настаивать Сергей, - не скрывай, скажи мне, что тебя тревожит.

- Я… мне очень страшно за нас…, - призналась Анна дрогнувшим голосом.

- Это дом так действует на тебя?

- Нет! Вовсе нет…Здесь мрачно, но…Здесь мы одни и никто не мешает нашему счастью. Я боюсь возвращаться…, - призналась Анна, и слёзы хлынули из её глаз.

- О, сколько бы я отдал за то, чтобы не возвращаться…, - он губами осушил слёзы, бежавшие по её щекам. - Но … ведь мы – не преступники, не совершили ничего дурного… Мы обвенчаны пред Богом и людьми, не преступив никакого закона…Мы должны рассказать всё тётке. Ведь она, наверняка, думает о нас нелучшим образом, - рассуждал Сергей.

- Да, конечно, ты прав! Я знаю это…, - согласилась она. - И вообще было бы жестоко оставить Марью Фёдоровну одну… - добавила, вдохнув.

А после минутного молчания упавшим голосом призналась: - Но всё равно я не могу избавиться от дурного предчувствия.

- Опять ты что-то воображаешь, - улыбнулся Сергей, стараясь успокоить её. – Теперь уже ничего не может случиться.

- Да, наверное, но… - Анна посмотрела на него долгим взглядом, словно вчитывалась в его черты. – Я часто вижу тот сон…

- Сон? – переспросил Сергей, не понимая.

- Да… помнишь, тогда в лесу?

- Ах, тот сон! Тот сон, что был порождением твоей усталости и нервов, - он вновь улыбнулся, - мы заблудились, ночевали под открытым небом – не диво, что тебе приснился кошмар! – и попытался обратить всё в шутку: - Кроме того, любовь моя, помнится, тогда ты не слишком-то мне доверяла, даже побаивалась меня.

Смутившись, Анна всё же возразила:

- Нет, накануне нашего венчания… за сутки, когда всё было решено, я тоже видела этот же сон. Он повторился в точности.

- Вот видишь! В этот раз твои нервы тоже были напряжены. Тебя пугал наш побег, ты, как и положено юной девушке, волновалась перед венчанием… - объяснил Сергей, - ведь и когда мы приехали сюда, ты вообще оказалась без чувств.

- Наверное, ты прав… - губы Анны преобразила печальная улыбка.

Что-то необыкновенно щемящее и нежное было в ней, отчего Сергей сам испугался. Он крепче обнял жену, словно хотел спрятать её в своих объятьях, их губы встретились.

На следующий день они отправились в поместье. Анна молча сидела на лошади впереди мужа.

- Не тревожься, сердечко моё, - накрыв своей рукой её руку, улыбнулся Сергей, - я ни за что не позволю тебя обидеть!

- Меньше всего я беспокоюсь за себя, - отвечала Анна и подняла на него задумчивый взгляд.

- Так почему же ты печальна? – стараясь говорить бодрым тоном, спросил Сергей.

- Я… спрашиваю себя, правильно ли я поступила… Не навредит ли тебе брак со мной? – с нескрываемой печалью прозвучал голос Анны. – Марья Фёдоровна хотела бы видеть рядом с тобой девушку знатного рода…

- Любовь моя! Мне наплевать на мнение тётки. И не потому что я неблагодарный племянник! Главное – наши чувства друг к другу… Я же говорил тебе это сотни раз. Нельзя отказывать человеку в счастье! Клянусь, я готов прямо сейчас увезти тебя в Петербург без всяких объяснений! – глаза Сергея яростно сверкнули, словно он сдерживал какой-то внутренний огонь. С тревогой заглянув в лицо жены, Петрушевский прямо, с волнением спросил: - Ведь ты любишь меня … или … ты сомневаешься в своих чувствах?

- О, нет! – воскликнула Анна, её руки взлетели к нему на шею, прямо глядя на него, отбросив своё обычное смущение, она пылко призналась: - Я люблю вас всем сердцем! И не вынесу разлуки с вами!

То, что она, наконец, отбросила своё смущение и призналась в своих чувствах так откровенно, с нескрываемой горячностью, необычайно тронуло Сергея, у него перехватило дыхание. Ему захотелось схватить жену на руки и унести в спальню, где утопить в своих поцелуях. Сейчас было не время предаваться страстным порывам.

- Разлука, разлука…опять тревожные мысли бродят в твоей хорошенькой головке, - лишь усмехнулся он, целуя её долгим поцелуем, точно пытаясь выпить сладость её губ.

Слова жены его взволновали, до этой минуты она держалась с излишней, как ему казалось, скромностью. Но сейчас её истинные чувства выплеснулись так открыто, с присущей ей детской непосредственностью, что он задохнулся от переполнившей его радости. О, как он любил в ней это качество! Анна не умела скрывать, если стеснялась в чём-то признаться, просто опускала взор и молчала. Но никогда он не видел в ней ни капли лжи, ни крупицы той фальши, которую раньше часто встречал в женщинах.

- Никакой разлуки не будет! Слышишь? – его взгляд утонул в её глазах.

Анна, ничего не ответив, молча кивнула и прижалась к нему.

***

Они въехали во двор усадьбы на исходе дня. Спешившись, сразу вошли в дом, провожаемые удивлёнными взглядами дворни. Встретившаяся в коридоре Дарья, всплеснула руками и сразу бросилась в дальние комнаты. Не обращая внимания на поднявшуюся суматоху, Сергей, держа жену за руку, быстро прошёл в малую гостиную, где, как он знал, Марья Фёдоровна по обыкновению проводила вечера.Тётка уже узнала об их возвращении. Заложив левую руку за спину, а правой опираясь на любимую трость, она стояла у окна. Лицо, не выражавшее ничего, напоминало каменную маску.- Здравствуйте, тётя! – спокойно приветствовал её Сергей, не выпуская руки Анны.- Изволили вернуться? – Марья Фёдоровна резко развернулась к ним, спросила с холодной усмешкой, бросив колючий взгляд на Анну.Та тихо прошептала приветствие и присела в реверансе.- Да, - кивнул Петрушевский. – Я должен представить вам мою супругу.Он медленно подвёл Анну поближе к тётке. Слова племянника удивили её, но она не подала вида, лишь в мутно-голубых глазах промелькнуло что-то резкое, отчего взгляд стал ещё жёстче.- Да, не удивляйтесь, - усмехнулся Сергей, прекрасно уловив состояние тётки, - мы обвенчаны перед Богом и людьми. Всё законно. Я не оказался подлецом, как вы, должно быть, полагали, Анна не попалась в мои сети.- Ишь ты… - Марья Фёдоровна окинула их быстрым взглядом. Строго приказала: - Садитесь.И сама опустилась в кресло, вытянув вперёд больную ногу. Сергей усадил жену, а сам встал, опершись рукой о спинку её кресла. Видя волнение и напряжение Анны, он не хотел оставлять её, поэтому то и дело опускал руку на её плечо.- Ну, - протянула старуха, покручивая трость, - расскажи, как тебе удалось увезти Анну.- Боюсь, это уже не имеет значения, - улыбнулся Сергей. – Завтра мы уедем в столицу. Сюда мы вернулись лишь затем, чтобы поставить вас в известность.- Хорош, нечего сказать, - уже миролюбивее проворчала Марья Фёдоровна. – А ты чего молчишь, голубушка? – уставилась она на Анну.- Я…- выдавила та, покраснев, опустила голову, и заговорила сбивчиво, перебирая пальцы мужа: - я виновата перед вами, мадам… Но я люблю Сергея Владимировича… и я отдам всё, чтобы он был счастлив со мною… Я готова умереть за него…- Вот этого только не надо! Не люблю высокого штиля,**– поморщилась Марья Фёдоровна и, громко высморкавшись, добавила: - Умирать за такого повесу! Чего удумала! Не достоин он тебя…Она помолчала, рассматривая племянника и его юную жену, усмехнулась чему-то, потом разрешила:- Ступайте. В твою, голубчик, комнату… Я распорядилась приготовить. Утром зайдёшь ко мне, надо много дел решить, а в столицу – послезавтра. И не перечить! – она строго погрозила пальцем, видя, что племянник хочет возразить.Когда Сергей был в дверях, она окликнула его и жестом подозвала к себе. Петрушевский подошёл к тётке, ожидая, чего ещё она хочет сказать. Старуха долго изучала его взглядом, потом с насмешливой улыбкой спросила:- И где ты прятал своё сокровище всё это время?- В доме отца, - улыбнулся Сергей.- Ах, я дура старая! – Марья Фёдоровна хлопнула себя ладонью в лоб, - не догадалась… И Лукич – идиот безмозглый! Ну, и как?.. — спросила вновь с хитрым прищуром.- Тётя, мы обвенчаны…, - загадочно улыбаясь, произнёс Сергей и вышел.