Шатл руководителя службы протокола подлетал к Земле, когда станция полиции рапортовала об амнионском сторожевике класса «Бегемот», который вошел в контролируемое пространство орбитальной платформы. Команда шатла, связисты Койны и охрана получили это предупреждение по отдельным каналам. Экипаж начал транслировать принимаемые сообщения на пассажирскую кабину, чтобы каждый человек на борту мог услышать их. Однако помощник шефа Форрест Индж, ответственный за охрану директора Хэнниш, быстро оправился после первого потрясения и приказал отключить динамики кабины.

– Если это будет продолжаться, – сурово сказал он командиру экипажа, – мы не сможем собраться с мыслями.

Техники службы протокола переключили вещание на наушники, чтобы пассажиры имели возможность не только слушать сообщения станции, но и общаться друг с другом. Тем не менее какое-то время никто не говорил. Все молча принимали информацию. Кризис был слишком большим, чтобы обсуждать его или задавать бессмысленные вопросы. Койна вновь и вновь открывала рот, но звуки не выходили из горла. Казалось, что она забыла слова, которые хотела произнести.

Амнионский сторожевик класса «Бегемот» приближался на огромной скорости к командному пункту полиции Концерна. Немногим ранее станция заняла геосинхронную орбиту над Сака-Батором. Вражеский корабль летел вперед, как плазменная пуля, нацеленная в сердце Уордена Диоса. Койна не могла думать ни о чем другом и только повторяла про себя: «Что мне теперь делать? О Боже, что мне теперь делать?»

Внезапно миссия, с которой ее послали на Землю, стала выглядеть самой большой ошибкой Уордена. Сейчас нельзя было говорить о нарушениях и должностных преступлениях полиции. Худшего момента невозможно было представить. Не важно, что истинной целью атаки являлся Дракон. Уорден пострадает раньше, чем последствия достигнут Холта Фэснера. У вражеского судна имелась сверхсветовая протонная пушка. Следовательно, все, что угрожало репутации Уордена Диоса, становилось смертельно опасным для полиции, Сака-Батора и человечества Если оборона Земли не найдет адекватного ответа, орудия амнионов опустошат половину планеты.

В чем теперь заключался долг Койны? Она не имела понятия.

Ей следовало что-то сказать. Она считалась самой высокопоставленной персоной на борту. Ее люди, персонал Форреста Инджа и экипаж должны были равняться по ней. Ведь она являлась руководителем службы протокола, не так ли? Разве это не входило в круг ее обязанностей? Она должна была указывать направления, давать объяснения и излагать перспективную суть событий. Зачем же еще нужен человек, ответственный за «общественные связи»?

Однако Койна не понимала происходящего. Она не знала, что ей делать дальше. Вот почему она раздраженно спрашивала себя, для чего, черт возьми, нужен руководитель службы протокола? К счастью, реакция Инджа была другой. Он несколько минут прислушивался к сообщениям, поступавшим со станции, а затем потрясенно и гордо сказал:

– Клянусь Богом, директор Диос предвидел это!

Он говорил негромко. Но его голос услышали все пассажиры. Охранники и связисты подняли головы и посмотрели на помощника шефа, словно он предлагал им какую-то надежду. Его настроение так сильно отличалось от ошеломления и страха Койны, что ей стало стыдно. Забыв о сомнениях, которые минуту назад сжимали ее горло, она изумленно спросила:

– Что вы имеете в виду?

Форрест нахмурился. Очевидно, он не хотел пропускать сообщение, полученное со станции полиции. Однако помощник шефа не заставил себя ждать.

– Когда к нам прилетел дрон с «Вэлдор Индастриал», директор Диос создал вокруг планеты кордон из канонерских кораблей и малых крейсеров. Он вызвал «Кузнечный молот» и отправил сигнальные ракеты к «Доблести» и «Рискованному».

Об этом знали все, но Койна не перебивала Форреста. Она почти не замечала того факта, что помощник шефа растерял свою былую деликатность. При таких обстоятельствах Индж не желал делать скидок для гражданских лиц.

– Никто из нас не понимал его, – продолжил Форрест. – Мы думали, что это излишние предосторожности. Нам и в голову не приходило, что возможен такой поворот событий. А Диос его предвидел! Он готовился к обороне, не зная, с какой стороны начнется атака.

Помощник шефа закрыл глаза, словно представлял расположение кораблей.

– Командный центр сформировал оборонительные линии. «Кузнечный молот» и «Рискованный» летят к Земле. Скоро здесь появится и «Доблесть». Если сторожевик не скроется в гиперпространстве, он окажется под перекрестным огнем. Пусть мы понесем какие-то потери, но он будет уничтожен.

– Потери?

Она почувствовала неосознанный протест.

– У амнионов протонная пушка. Они могут сжечь нашу станцию и стереть с лица планеты Сака-Батор. Вы называете это «какие-то потери»?

– Да, ущерб может оказаться огромным, – страстно ответил Индж. – Но и они найдут здесь свою смерть!

Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

– В любом случае, амнионы пока не стреляют. Я не понимаю, чего они ждут, но чем дольше продлится отсрочка, тем меньше ущерба мы понесем в сражении с ними.

Интуитивно Койна знала, чего ожидали амнионы. Они вторглись в человеческий космос, чтобы уничтожить «Трубу». Но сторожевик потерпел неудачу. Логически предположив, что «Труба» и «Каратель» направятся от Массива-5 к Земле, амнионы решили перехватить их здесь. Они воздерживались от атаки, потому что боялись погибнуть до того, как им представится еще одна возможность нанести удар по скауту.

Странная уверенность не повлияла на ее сомнения. Однако Койна могла говорить. Она больше не находилась в ступоре. Собравшись с мыслями, она повернулась к одной из своих связисток.

– У вас есть канал с командным центром? Я должна получить кое-какую информацию.

– Секунду, директор.

Женщина набрала несколько команд на мобильном пульте, который связывал руководителя службы протокола с командным пунктом полиции. Очевидно, антенны станции принимали неимоверное количество запросов и звонков. Связистка несколько раз повторяла вызов с приоритетным кодом Койны, прежде чем получила отклик диспетчера.

– Канал открыт, директор.

Она быстро передала начальнице ларингофон. Койна прижала его к горлу и решительно произнесла:

– Это руководитель службы протокола Хэнниш.

– Центр слушает, директор Хэнниш, – ответил бесстрастный голос. – Извините за задержку. У нас тысячи звонков.

– Я вас понимаю и не хочу усложнять вашу работу.

Койна говорила четко и быстро, стараясь не отвлекаться на гул голосов в помещении центра.

– Полагаю, директору Диосу некогда беседовать со мной. Но, возможно, он оставил для меня какие-то инструкции?

Форрест хмуро взглянул на нее, словно она разочаровала его. Однако он не стал задавать ей ненужных вопросов.

– Одну минуту, директор.

Койна услышала отдаленное пощелкивание клавиш. Затем голос диспетчера вновь зазвучал в наушниках. Казалось, что он доносился из каменного склепа.

– Да. Сообщение имеется.

Если сторожевик откроет огонь, станция полиции Концерна будет уничтожена. Многие из людей, которых Койна знала и любила, погибнут в пожаре плазменных взрывов.

– Директор Диос велел не отсылать его без вашего запроса, – извиняющимся тоном пояснил мужчина. – Мы должны были передать сообщение после вашего звонка.

– Все ясно, центр, – ответила она, хотя и ничего не понимала. – Продолжайте.

– Вот оно.

Очевидно, мужчина читал текст с экрана

– Тут написано. «Ничего не изменилось. Действуйте».

Диспетчер сделал паузу и смущенно добавил.

– Я извиняюсь, директор, но это все.

– Вполне достаточно, – ответила Койна. – Спасибо.

Она не хотела, чтобы диспетчер центра и пассажиры шатла заметили ее страдания. Взглянув на связистку, Койна молча кивнула головой. Однако она не вернула ей ларингофон. Откинувшись на спинку кресла, Хэнниш попыталась разобраться в своих чувствах.