– Я знаю, это тяжело для вас, мистер президент, – согласился он. – Ваша ответственность очень велика. Именно поэтому я и пришел повидаться с вами. Если вы уделите мне десять минут, я постараюсь упростить ваше положение.
С точки зрения Максима, Эбрим Лен был глуп до мозга костей. Однако по стилю и поведению он относился к интеллигентным людям.
– Упростить? – ответил Лен, когда они вошли в уединенную комнату. – Вы, наверное, шутите, Максим? Исходя из опыта, я знаю, что, когда особый советник использует слово «упростить», он просто хочет сделать мою жизнь невыносимо жалкой.
Хотя Игенсард не очень-то желал выслушивать сарказм Эбрима Лена, он выдавил из себя тонкую улыбку.
– Так может показаться только вначале, – признался он. – Но если вы выслушаете меня, то оцените мою помощь.
– Прекрасно.
Президент устроился на низкой софе и вытянул ноги. Зубы, выступавшие над слабым подбородком, придавали ему сходство с кроликом.
– Я вас слушаю. Говорите. По крайней мере, я какое-то время отдохну от звонков.
Максим тоже присел на софу. Из тактических соображений он старался держаться ниже своего собеседника. Временами ему приходилось сжиматься до минимально возможных размеров. Игенсард давно уже понял, что в общении с людьми он получал большие преимущества, когда его считали незначительным и неопасным человеком. Он тут же взял быка за рога – то есть приступил к осуществлению намеченной задачи.
– Мистер президент, минуту назад вы выразили озабоченность, что «это добром не кончится». Вы правильно заметили, что мы находимся в «серьезной проблеме». Но ситуация имеет тенденцию к ухудшению. И я хотел бы помешать усилению кризиса – естественно, в контексте моих обязанностей, как особого советника.
– Ваши заявления похвальны, – сентиментально отметил Лен.
Вероятно, он знал, что такие бессмысленные замечания раздражали Игенсарда. Однако особый советник не пожелал заострять на них внимания. Вместо этого он стал педантичным, используя точность, как форму возмездия.
– Я получил полный текст заявления уважаемого Диоса о том, что амнионы совершили акт вторжения.
Офис президента разослал документ советникам. Те, в свою очередь, распространили его среди своих помощников и консультантов. Так, Сен Абдулла поделился текстом с Максимом, а Сигард Карсин направила документ Клитусу Фейну.
– Новость действительно тревожная. Однако в заявлении упущены подробности, которые я считаю критически важными. Причем эти детали – или, точнее, их отсутствие – пугают меня еще больше. Директор Диос заявляет, что амнионский сторожевик класса «Бегемот» совершил вторжение в человеческий космос. Нарушение пространства произошло не вблизи границ – что можно было бы понять, – а за много световых лет от запретного пространства. И это уже не поддается разумному объяснению. Сторожевик объявился в системе Массива-5, где вступил в бой с крейсером полиции «Каратель».
Лен замахал руками.
– Мне это известно. Я тоже могу читать.
Максим пропустил его замечание мимо ушей.
– Уорден Диос не предложил нам иных объяснений, кроме догадки, что сторожевик якобы гнался за скаутом «Труба» – что амнионы по каким-то невыясненным причинам решили уничтожить это судно.
Особый советник смягчил обвинительный тон.
– Возможно, он прав. Атака на «Вэлдор Индастриал» была бы стратегической ошибкой, поскольку станция могла бы отразить нападение амнионов. Более того, сторожевик почти наверняка оказался бы уничтоженным.
Колония «Вэлдор Индастриал» имела прекрасное вооружение.
Максим прибавил толику сарказма.
– Каким-то чудом «Труба» удрала. «Каратель» тут же вышел из боя и последовал за скаутом, безответственно оставив амнионское судно в человеческом космосе. Уорден Диос вновь не объясняет, почему он посчитал «Трубу» и ее экипаж более важным, чем священную клятву защищать наши пяди от вражеских посягательств.
На удлиненном лице Эбрима появилась гримаса тошноты. Максим испытал удовольствие, хотя его вид не давал намеков на злорадство и презрение.
– Уорден Диос также скрыл причины, по которым на борту «Карателя» оказалась руководитель подразделения спецназа Мин Доннер. Он упомянул о ее присутствии лишь для того, чтобы убедить нас в правильности действий крейсера. Иначе выход из боя выглядел бы проявлением халатности и трусости.
– Нам просто повезло, что она оказалась там, – заметил президент, безуспешно стараясь выразить несуществующую уверенность. – Оперативные действия – ее конек. Она прекрасный специалист. Если Мин не справилась с амнионским кораблем, то, значит, это было просто невозможно.
Игенсард пахал тему, как трактор, нарезая ее бороздками по своему усмотрению.
– Я уже упоминал об упущениях. Конечно, отсутствие полезной информации является тревожным симптомом. Но у меня есть и другое замечание. Уорден Диос не потрудился сообщить, что «Труба» – это тот самый корабль, который был угнан пиратом Термопайлом и помощником шефа службы безопасности Майлсом Тэвернером. Да-да! Это тот самый скаут, который они похитили, бежав из штаб-квартиры полиции Концерна!
Максим усилил долю сарказма.
– И Диос почему-то не назвал вам причину, по которой «Каратель» оказался в системе Массива-5
Лен издал тихий звук, похожий на стон.
– Я полагаю, вы намекаете на то, что крейсер «Каратель» не должен был находиться там. Но мы давно осуществляем патрулирование пространства в секторе Вэлдора. Для этого имеются свои соображения.
Максим кивнул, успокаивая Эбрима Лена.
– В данное время боевую вахту у «Вэлдор Индастриал» несет корабль «Порыв» Он сменил «Карателя», который после долгого и трудного дежурства не стал возвращаться в доки станции полиции Концерна, а, выйдя из подпространства, отправился выполнять очередное задание Уордена Диоса.
Максиму не удалось проникнуть за завесу секретности, скрывавшую деятельность командного пункта полиции. Информацию о «Карателе» он получил, используя свое служебное положение.
– Очевидно, в этот момент Мин Доннер и присоединилась к команде крейсера. Чуть раньше ее видели на станции полиции. Если вы помните, она рапортовала Совету об убийстве Годсена Фрика.
Его тон намеренно стал отстраненным и спокойным.
– Взяв на борт директора Доннер, «Каратель» покинул околоземное пространство и отправился к Рудной станции.
Реакцией Лена было испуганное удивление.
– Как к Рудной станции? – возмутился он. – Вы уверены в этом?
Максим удовлетворенно отметил, что Эбрим не уточнил источник его информации.
– Вы начинаете улавливать картину, мистер президент.
Он мог бы дать гарантию, что Лен ничего не улавливал.
– Мне стало известно, что миссия «Карателя» якобы заключалась в проверке сообщений о странной активности амнионов вдоль границы вблизи астероидного пояса Рудной станции. Однако крейсер в конечном счете объявился в системе Массива-5. Туда же прилетела и «Труба», хотя директор Лебуол убеждал нас, что капитан Термопайл и помощник шефа службы безопасности Тэвернер бежали на скауте в запретное пространство – а именно на Малый Танатос.
Он заговорил более медленно, придавая каждому слову весомость.
– Вдобавок, по случайному совпадению, которое не поддается никакому описанию, мы узнаем, что там же оказался и амнионский корабль класса «Бегемот».
– Что-то я устал улавливать картины, – со вздохом сказал Лен.
Гримаса отвращения на его лице усилилась.
– Я хочу, чтобы мне их объяснили.
– Хорошо, – как бы уступая, ответил Игенсард. – Мистер президент, я убежден, что капитан Термопайл и Майлс Тэвернер не убегали со станции полиции. Я убежден, что их послали в запретное пространство для какой-то диверсии – не могу даже представить, для какой. Разозлив амнионов, они вернулись в человеческий космос. Но не в нашу солнечную систему, а на удаленную станцию. Это требовалось для того, чтобы ожидаемый ответ амнионов не представлял угрозы для Земли. Угроза Земле вызвала бы слишком большой политический резонанс и не принесла бы пользы для полиции. «Каратель» вылетел к границе, чтобы встретить «Трубу». Затем оба корабля направились в систему Массива-5, где ожидалось вторжение. На мой взгляд, все эти события произошли потому, что их спланировал Уорден Диос.
