– Маша, тормози!!!

Дуэт тормозных колодок обоих автомобилей исполнил визгливый мажор. Кабина КАМАЗа на рессорах наклонилась и тут же расправилась гордой правотой своего положения.

– Дочь, ну ты даешь. Кто же на третьей скорости совершает поворот.

– Эй, – из кабины выглянул ошарашенный водитель, – совсем охренели, куда на встречку прете!

– Ладно, парень, извини, – Виктор вышел из машины и протянул пачку дорогих сигарет, – угощайся.

– А… вижу, баба за рулем. Все понятно, – протягивая руку за сигаретами, произнес молодой шофер, – я парочку возьму? Не дожидаясь ответа, он ловко выудил пропитанными машинным маслом пальцами белоснежную кучку тонких цилиндров.

– Дочь технику осваивает, – вытираясь полой рубахи навыпуск, ответил Виктор, – Ну и жара сегодня!

– Ха, ты бы посидел у меня в кабине. Я в ней как в преисподней на раскаленных углях жарюсь.

– Видно, грешил всю ночь…

– Ну, не без этого, девок объезжать тоже надо, – самодовольно захохотал камазист.

– Ладно, браток, еще раз извини, мы поехали.

Виктор сел в машину.

– Машусь, не переживай, появилась возможность опробовать заднюю передачу. Давай аккуратненько сдай назад, смотри, сзади никого не поцелуй.

– Пап, что-то меня потряхивает, садись ты за руль, – трогаясь назад, умоляющим тоном произнесла дочь.

– Ничего-ничего, поехали. Давай мы с тобой пристегнемся, хотя, надеюсь, подобных сюрпризов больше не произойдет.

Ситроен, словно на ощупь, медленно покатил по узкому асфальтовому пути. Заросли кустарника по обеим сторонам дороги расстелили причудливые тени под колеса автомобиля. Легкий ветерок раскачивал пышные кроны, заставляя листву исполнять медленный танец на асфальте.

– Папа, а что дальше было? – прервала дочь молчание.

– Ты про что?

– Про машину.

Виктор охотно отреагировал на продолжение беседы, удобно пристраиваясь на сидении:

– Представляешь, я как-то сразу не сообразил, что история с машиной стала разворачиваться по сюжету монаха.

– Вот видишь, бывают в жизни чудеса.

– Бывают, только без желания человека они вряд ли происходят – я же хотел иметь новый авто… Ты вот что, Маша, притормози, сейчас будем поворачивать к даче. Дорога, как бы помягче сказать, не дорога, а проезд для испытания танков. Нужно приподнять машину, нажми кнопку у ручника.

Ситроен плавно поднялся всем корпусом, готовый к преодолению рытвин, бугров, каменных насыпей и непересыхающих глиняных луж. Словно корабль в шторм, автомобиль раскачивался по разбитой дороге. Лужи парили под жаркими лучами солнца. Высокий сплошной деревянный забор, серый и пьяный от безучастия и внимания, по обеим сторонам узкого проезда закрывал обзор. В конце забора ярким круглым пятном на металлической штанге висел дорожный знак «стоп», рядом валялся помятый треугольник с изображением игрушечного паровоза с дымом из трубы. Он должен был также красоваться на штанге чуть ниже. Но по судьбе подрагивал на ветру, отбивая слабую чечетку о гранитный булыжник. Впереди на искусственной насыпи стальным блеском сияли параллели железнодорожного пути.

Автомобиль зарычал, одержимый желанием перемахнуть последнюю преграду, сделал прыжок и … заглох, всей своей массой перекрывая рельсы. Музыка в салоне оборвалась, механическая жизнь железного «француза» прекратилась.

Мелкая дрожь сначала хаотично, а затем нарастающим упорядоченным тактом вибрации рельс, захватила Ситроен: из-за поворота выскочил поезд. Он стремительно приближался, отбивая колесными парами угрожающую дробь.

– Маша, скорее заводи машину! – закричал Виктор, выскакивая из салона.

Он вытянул руки над головой и, перекрестно размахивая ими, начал кричать паровозу «СТОЙ!». Виктор обогнул капот автомобиля и кинулся навстречу поезду, прыгая и размахивая руками. «Стой! Остановись!»

Мысли метались от необходимости принять решение. Он обернулся и увидел, как дочь, напуганная внезапным появлением поезда, манекеном сидит за рулем. Ее расширенные от ужаса глаза смотрели на железного монстра.

Состав, не снижая скорости, неумолимо приближался. Зловещие красные цифры 666 на черном корпусе локомотива давили роковой неизбежностью. Виктор подбежал к машине, открыл переднюю дверь и попытался за руку вытащить дочь из салона.

– Маша, выскакивай немедленно!

– Три шестерки, три шестерки, – испуганно шептала накрепко пристегнутая ремнями безопасности дочь.

– Маша, отстегни ремень, выскакивай!

Виктор, понимая, что не сможет через дочь дотянуться до карабина привязного ремня, вернулся к пассажирскому месту, оставляя открытой водительскую дверь. Как профессиональный эквилибрист, он влетел в салон, пытаясь рассоединить крепление. Красная пластиковая кнопка мертвой хваткой вцепилась в никелированный металл скобы. Он рвал руками ставший жизненно опасным узел безопасности. Три шестерки увеличивались в размере, катастрофически быстро приближаясь к заложникам судьбы.

Маша вжалась в сиденье и немигающим взглядом, опустив руки, смотрела на жуткую магию движения. Собака обреченно скулила, вжавшись всем телом в велюр заднего сиденья. Виктор никогда раньше не видел здесь такого странного поезда. Вороненый металл цилиндрического корпуса проглатывал дневной свет и выглядел, как черный бархат. Ярко-красная треугольная металлическая юбка спереди корпуса с вертикальными прорезями злобно ухмылялась своей силой. Он не двигался, он летел, угрожающе стуча по стыкам железнодорожного полотна красными колесными парами. Три шестерки горели живым огнем, выбрасывая языки пожирающего пламени.

– Маша, доченька моя, прости меня, – Виктор только успел сжать руку дочери, как металлическая лавина всей массой давильни обрушилась на корпус машины. Словно легкое перышко на ветру, Ситроен взлетел от удара, беспомощно цепляясь колесами за небо. Ударяясь о рельсы и вновь подлетая вверх от встречи с беспощадным оскалом поезда, Ситроен наконец замер в высокой траве придорожного кювета. Жизнь ушла, оставляя телесное бытие и груду мятого металла…

Виктор стоял в дверях вагона, не осознавая происходящего. Просторный вагон-ресторан был заполнен пассажирами по обеим сторонам. Красные бархатные шторы на окнах закрывали внешний вид. Бордовая бахрома ритмично вздрагивала кручеными нитями. Пассажирские диваны, затянутые в мягкую черную кожу, гордились своим комфортом. Между диванами, расположенными друг против друга, словно в бизнес-классе, были установлены откидные инкрустированные дорогим деревом столы. Кружевная позолота столов гармонировала с отделкой стен, в точности повторяя тисненый узор.

– Проходите в салон. Поезд отправляется, – Виктор вздрогнул от неожиданного обращения к нему возникшей позади проводницы, – Проходите. Будьте смелее. Ваше место номер шесть слева у окна… Я провожу вас.

Виктор отступил на полшага в сторону, пропуская вперед высокую стройную девушку. На ее фигуре ладным кроем сидела фирменная одежда: красный жилет и черная укороченная юбка. Широкие манжеты рукавов черной блузы фиксировались золотыми запонками. На левом лацкане жилета была вышита латинская буква «L», она вензелем повторялась на запонках и золотых пуговицах жилета.

Свободным оказалось одно место. Высокорослый мужчина встал, пропуская нового пассажира к месту у окна. Виктор смущенно присел на эластичную лайкру дивана.

– Здравствуйте!

Соседи молча склонили головы на приветствие Виктора.

Виктор еще не успел оценить ситуацию, как к нему подошла проводница с подносом.

– Пожалуйста, ваш кофе и бутерброды с сыром. Я не ошибаюсь, вы именно этого хотели? – Ну…в общем-то, да – в замешательстве ответил Виктор, ощущая в желудке голодный спазм, – спасибо.

Проводница уверенным движением выставила на стол красивую черно-красную кофейную пару. Ароматный дымящийся кофе из джезвы мгновенно нагрел тонкие фаянсовые стенки чашки, заполняя ее до уровня, свободного для сливок.