– Это не важно, – холодно проговорил я, – за языком нужно следить. Кто бы перед тобой ни был.

– Можно… можно я пойду?

Я не ответил. Только отвернулся. Пошел прочь от моста. Я знал, что мне ничего не угрожает. Они не обротятся в полицию. Этого им не позволит дворянская честь. Знал также, что не решаться на месть. Этого им не разрешит человеческий страх.

– Такси! – свистнул я водителю, только что высадил пассажира.

Над входом в кафе красовалась вывеска с надписью “Павлин”. Я вышел из такси, расплатился. Оглядел окрестности. Улица была не слишком людной и располагалась довольно далеко от центра города.

По обе стороны неширокой дороги высились старинные дома. Павлин же притулился к магазину товаров для рукоделия с одной стороны, и стриптиз-клубу с другой.

Я вошел внутрь кафе. Небольшой уютный тамбур был приятно обставлен растениями. Мило оформлен в пастельные тона. На стене висело широкое зеркало.

Почти сразу оказавшись внутри, я насторожился. Странные звуки, непохожие на то, что ожидаешь услышать в кофе, гулко раздавались из общего зала.

Я торопливо прошел по тамбуру, открыл дверь, заглянул внутрь.

А! Зараза! – воскликнул я, – какого хера тут происходит?!

– Рома! Ты очень некстати! У нас тут проблема!

– Разрешите-ка, сударыня.

– Эй! Куда вы тащите столы! Поставьте их на место! Фритюрницу не трожь, вахлак!

В кафе было пусто. Вернее, в кафе не было посетителей. Они разбежались. Но людей тут было полным-полно: грузчики в спецовках рыскали там и тут вынося мебель, кухню и даже элементы декора.

У барной стойки стоял молодая девушка с блестящим бейджем менеджера на объемной груди, старый усатый повар, два поваренка и несколько молодых официантов.

Кричала на всех именно девушка. Высокая и стройная, она была одета в короткую юбку-карандаш с высокой талией, белую блузку, расстегнутую слегка сильнее, чем принято и светлый клетчатый короткий пиджачок.

Длинные золотистые прямые волосы почти касались ладной попки. Крепкие бедра девушки натягивали ткань юбки. Девушка кривила пухленькие губки, стреляла в грузчиков строгим взглядом светло-карих глаз.

Когда вошел я, ее лицо приняло удивленное выражение. Остальной персонал уставился на меня. Грузчики продолжили бегать.

– Поставь это на место, – я подошел к ближайшему грузчику, вырвал у него из рук столик, – что тут происходит?

– Я не знаю, господин, – он потупил взгляд, – хозяин сказал, выносить все. Мы и выносим.

– Я тут хозяин, – я громко поставил стол, скрестил руки на груди.

– Селихов, – прозвучал высокий, немного карякающий мужской голос, – будьте любезны, не мешайте вашему покойному отцу возвращать нам долги!

Я сжал зубы, исподлобья взглянул на невысокого мелковатого мужчину, одетого в деловой костюм. Он суетливо прибежал оттуда, где распахнутый настежь черный ход освещал небольшой хозяйственный коридорчик.

Невысокий и лысоватый, мужчина напоминал хорька, как своей суетливостью, так и чертами лица. За его спиной тут же появились два крупных тренированный мужика: белобрысый амбал с квадратной челюстью и второй, крепкий, коротко стриженный с щетинистым хищным лицом.

Щетинистый не понравился мне больше всех. Он смотрел внимательно и сосредоточенно. Рукава его рубашки были подвернуты по локоть. Когда он скрестил руки на груди, я успел заметить на его запястье тату в форме перечеркнутой короны. Щетинистый был из Детей Боярских. Тоже отступник.

– Ромочка, – засуетилась девушка, подбежала ко мне, преградила путь – ты только не переживай, пожалуйста. Все будет хорошо, я сейчас все улажу!

– Прошу, – я заглянул девушке в глаза – отойди.

Она раскрыла свои, удивленно захлопала длинными ресницами. Я положил руки ей на плечи, отстранил с дороги. Девушка смешно быстро-быстро зацокала каблучками.

– Рома… – обронила она мне вслед.

– Роман Евгеньевич, – повар подбоченился толстыми руками, – вот эти… господа утверждают, что пришли вернуть долг. В уплату забирают мебель и кухонное оборудование.

– Разберусь, – я прошел мимо повара, встал на против Хорькомордого, – Объяснитесь, – сказал ему я, заглянув в глаза.

Харькомордый в первое мгновение растерянно поморгал, взглянул украдкой на щетинистого. Тот лениво перевел взгляд, сначала на Хорька, потом снова на меня.

– Евгений Селихов, – деланно уверенно начал Хорькомордый, – задолжал моему господину, Анастасу Семеновичу Филатову из Детей Боярских, кругленькую сумму! Он взял в долг, чтобы наладить дела этого кафе. И не вернул.

– Врет он все! Врет! – девушка торопливо зацокала каблуками, указала пальцем в Хорька. При этом она слегка наклонилась вперед. Все в комнате увидели ее шикарное декольте и телесного цвета, кокетливо выглянувший лифчик.

– Вы обвиняете меня во лжи? – Хорек поднял брови в притворном удивлении.

– Потому что вы врете! В долг брали, да, но вернули все до копеечки еще месяц назад!

– А вот это ложь. Процент-то остался! И вырос!

– Процент! – всплеснула руками девушка, – это наглый грабеж! Ваш процент растет как хочет! Его невозможно вернуть! Это просто предлог, чтобы деньги сосать!

– Если не заткнешься, – Щетинистый медленно перевел взгляд на девушку, – то сама будешь сосать.

– Я тебе зубы выбью, – спокойно сказал я Щетинистому, – если не извинишься перед ней.

Щетинистый злобно уставился на меня. Медленно, с прищуром моргнул. Девушка испуганно приоткрыла ротик.

Все эта троица меня раздражала. Их спесивое поведение – злило. Я почувствовал, как чешутся кулаки. Знал, как вести себя с такими людьми. Они понимают лишь один язык.

– Я слышал, малой, – медленно заговорил Щетинистый, – у тебя с башкой проблемы. Магии нет, вот и едет крыша. Все об этом знают. Поэтому твои слова мне…

Он недоговорил. Я мгновенно сгорбился, выбросил руку. Дал ему в челюсть левой, потом еще раз, правой. Он согнулся, закрыл рот руками, попятился, уперся в грузчика задом.

Белобрысый с квадратным лицом бросился, попытался схватить меня, раскинул мощные руки. Рефлексы сработали прекрасно. Я отскочил. Его руки сомкнулись в воздухе. Я метнулся вперед. С разгона дал ему коленом в выдающийся живот.

– Ом-м-мх-а-а-а! – сказал мужик, выпучил глаза, рухнул на колени, принялся задыхаться.

Я подошел, схватил его белые волосы в кулак, размахнулся, дал по морде. Он завалился набок.

– Ты делаешь большую ошибку, Селихов! – крикнул Хорек, выбросив перед собой руку с бумажкой в файле. Размашистым почерком там было написано слово “Расписка”.

– Что-то я не вижу у тебя дворянского значка на одежде, – я похлопал себя двумя пальцами по петлицам пальто, – ты из простолюдинов, что ли? За обращение на "ты", я могу сломать тебе пальцы.

Хорек побледнел. На его высоком лбу выступил пот. Он попятился.

– А-ну пошел прочь! – Щетинистый оттолкнул грузчика. Тот упал, развалил столик на куски. Я нахмурился.

– Отойди, Сёма, – Щетинистый подвинул локтем Хорька, – сейчас я этого подонка убивать буду.

Он встал в позу вытягивания магии. Воздух вокруг него заискрился. Крохотные синие огоньки стали липнуть к пальцам. По предплечьям побежали молнии.

– Аккуратнее, Назар, – всхлипнул Хорек, – не сожги тут все! У Анастаса Семеновича на помещение виды!

– Отстать, Сема, – злобно сказал Щетинистый Назар, встал в боевую позу, продолжая копить молнии.

Я снял пальто, достал из кармана складной меч, бросил пальто на пол. Остался в черной водолазке. Ифритным зрением я уже давно просмотрел все вокруг. Духов было слишком много, и все питали Щетинистого. Усмирять их не было смысла. Я бы просто не успел.

– Всем отойти! – гаркнул я, – назад!

– Рома! Не надо! – крикнула блондинка, – бросилась, было ко мне.

Я слегка обернулся, строго зыркнул на нее. Девушка замерла, растерянно прижала руки к лицу, немного неуклюже сомкнула колени и даже покраснела.