А для Жарри важнее всего то, что оба двигателя работали более пяти часов, как швейцарские часы. Он счастлив, очень счастлив. Изнемогшие Скъяррон и Беллеш приходят в себя, откинувшись на спинки кресел, в то время как «Сиана» бесшумно устремляется к поверхности. Ровно в 17 часов она всплывает в 3200 метрах с подветренной от «Норуа» стороны. За день ветер развел волну. Командир Паке был обеспокоен. Несколько раз он начинал раздумывать, не дать ли подводному аппарату приказ на всплытие, но сегодняшнее погружение казалось таким удачным…
Пласеро и Ле Пишон ликовали. Они с таким неослабным интересом следили по карте за медленным продвижением ныряющего блюдца вдоль северной стены, что командир каждый раз откладывал срок намеченного приказа.
Наконец «Сиана» вышла на поверхность, взбудораженную двухметровыми волнами. Нервы предельно напрягаются в момент, когда гак портального крана цепляет строп «Сианы». Волна приподнимает блюдце вверх, и оно ударяется о корму. Все затаили дыхание. Профессия крановщика требует большого самообладания… «Сиана» благополучно водворяется на место. Вечером становится известно, что «Алвин» произвел двенадцатое погружение. На этот раз на южном разломе.
Утро следующего дня.
Море взбунтовалось. Ветер западный, скоростью 25–30 узлов. Высота волн превосходит 2,5 метра. О спуске «Сианы» на воду не может быть и речи. Тем не менее в воскресенье 21 июля «Архимед» и «Алвин» отправляются под воду; вечером командир «Марселя ле Биан» де Фробервиль оповещает нас по радио, что «Архимед» славно погулял по западной стороне горы Венера. Значит, погружение прошло удачно (если не считать того, что из-за волнения батискаф нельзя привести в надлежащее состояние, придется ждать затишья, чтобы перезарядить батареи).
Что касается «Алвина», то его возвращение на борт «Лулу» при помощи подвижного подъемника проходит не без трудностей и не без нервотрепки. Поистине условия работы в море имеют очень и очень большие ограничения.
Утром 22 числа «Кнорр» информирует нас, что у «Алвина» технические неполадки и что его невозможно починить на месте. «Лулу» доставит его в порт Понта-Делгада. Мы не осведомлены о характере поломки. Джим Хейрцлер сообщил без особых уточнений, что дело в электромеханической части. В ответ мы передали в предельно вежливой форме наши сожаления. Мы действительно были глубоко опечалены выходом из строя американского подводного аппарата, который до сих пор очень хорошо трудился. Но что греха таить, в глубине души мы испытывали нечто похожее на облегчение: теперь мы знаем, что не только нам приходится бороться с техническими трудностями. Даже такая чудесная машина, как «Алвин», машина, у которой в прошлом целые годы сложных испытаний, не смогла противостоять суровым морским глубинам.
Вечером 23 июля ветер немного утих; небо продолжают покрывать облака пепельного цвета, изборожденные на горизонте розовыми полосками. Перед самой полночью вахтенный офицер сообщает, что с «Бель-Эспуара» получена радиотелеграмма. Он подойдет к нам завтра около 10 часов утра. Надо признаться, нас несколько тревожила судьба этого судна. Оно вышло из Понта-Делгада три дня назад, и с тех пор мы не имели о нем никаких сведений. Теперь стало известно, что оно в поисках ветра пошло далеко на запад, а теперь сменило направление и двигается прямо на нас на всех парусах. «Бель-Эспуар» — это корабль представителей прессы. Он специально был зафрахтован руководством NOAA и CNEXO, чтобы доставить американских, французских, португальских и даже японских журналистов к местам погружений.
Такое решение было принято после завершения кампании 1973 года. Первая фаза операции «FAMOUS» вызвала живой интерес, как во Франции, так и в Соединенных Штатах, а пресс-конференция, созванная в Париже в октябре под председательством министра промышленности и научных исследований М. Шарбоннеля, привлекла журналистов, пишущих о науке. Они тогда уже поняли, что нынешняя подводная экспедиция по сравнению с предыдущей достигла качественно новой ступени, как по размаху используемых средств, так и по намеченным целям. После успешных погружений 1973 года они высказали пожелание посмотреть, как будет осуществляться вторая фаза «FAMOUS», которую кое-кто из них не колеблясь назвал подводной программой «Аполлон».
Подыскивая подходящее для журналистов судно, представители CNEXO и NOAA обратили свой взор на «Бель-Эспуар», старый трехмачтовый парусник 30 метров в длину, в котором святой отец Жауан, светлая личность из плеяды «передовых священников», разъезжает по всему свету, чтобы молодым людям, испытывающим трудности, снова привить вкус к жизни.
Три столетия назад его духовные предки вооружили бы «Бель-Эспуар» пушками и отправили его в море на войну с неверными во имя бога и короля. И этот увалень с непослушными парусами, с толстой дубовой обшивкой, что пахнет смолой и мокрой пенькой, не показался бы анахронизмом.
Некоторые корабли не имеют возраста. Это относится и к «Бель-Эспуару».
Так и ждешь, что за его фальшбортом обнаружишь каронаду или увидишь абордажный палаш, валяющийся около кабестана…
Судно покинуло Эйбер-Роч[49] 9 июля. Его экипаж состоял из разной шерстных добровольцев, преимущественно студентов, и находился под командованием капитана 1-го ранга в отставке Альбера Лабана, бывшего десантника в Индокитае, которого военные моряки ласково называли уменьшительным именем Бебер.
После захода в порт Понта-Делгада, куда журналисты прибыли 20 июля самолетом, «Бель-Эспуар» взял курс на юго-запад, к зоне «FAMOUS».
Встреча была намечена на 24 июля, в 8 часов утра. В 10 часов этого дня «Бель-Эспуар» на всех парусах торжественно проходит перед «Норуа». Всего два часа отставания от графика при таком большом расстоянии, да еще под парусами — это вовсе не плохо… Воображая себя марсовым, Эрве Риффо бесстрашно и ловко, как обезьяна, взбирается по выбленкам на фок-мачту. Мужчины и женщины, расположившиеся на палубе, одеты, как оборванцы, в полном противоречии с принятым в одежде этикетом. Ивонна Ребероль от газеты «Монд» в пиратских шароварах вытянулась под палубным навесом, опершись локтями о палубу и подложив под голову I ладони. Некое сочетание мадам Рекамье[50] и роденовского Мыслителя. Много лет следящая за политическими событиями в разных уголках земли — от Афганистана до Земли Адели, Ивонна ни за что на свете не пропустила бы этот поход. Тайную страсть к подводным аппаратам она питает с того самого дня, в 1970 году, когда она приняла участие в погружении «Архимеда» под Тулоном, после чего была объявлена «самой глубоководной женщиной в мире». Никола Скроцки от газеты «Франс Суар» с небрежной походкой главаря пиратов и острыми чертами лица, как у героев Достоевского, испытывает полнейшее удовольствие. Теснота на палубе, соленые брызги, неразворотливость кока и жесткость коек на «Бель-Эспуаре» его не волнуют. Он почти такой же отличный мореход, как и журналист. Сен-Сетье от «Дофине либере», стриженный бобриком мускулистый человек, стоит за штурвалом. Он усердно несет свою вахту с самого первого дня плавания. Респектабельный Ален Ремон от агентства Франс Пресс спокоен и невозмутим. Он следит за всем таким же острым взглядом, какой был у сира де Жуэнвиля[51], когда он плыл на галеасе Людовика Святого в Египет. Мартина Баррер в джинсах и в рубашке с художественным тиснением показывает свои красивые зубы, улыбаясь морю цвета ее глаз; она представляет ежемесячный журнал «Ла Решерш». Американское телевидение все свои камеры нацелило на «Норуа». У ног двух репортеров кожаный мешок, в который беспорядочно свалены киноленты, запчасти и наполовину выпитая бутылка джину. Здесь также присутствует представитель отдела информации CNEXO Клод Бенуа, инициатор и руководитель путешествия «Бель-Эспуара».
Через несколько часов на палубе «Кнорра» один из американских офицеров ему скажет, искренне отказываясь верить в реальность этого черного судна, от которого так и веет романтикой, начиная от топов мачт и кончая рыжей бородой капитана:
