На поверхности Жарри внимательно следит за погружением ныряющего блюдца на дно впадины и регулярно запрашивает у Кьенци глубину. Когда Кьенци сообщил, что он достиг 2950 метров и решил двигаться дальше, собравшиеся у пульта навигационного управления «Норуа» призадумались. Стоит ли опускаться дальше? Возможно ли это?..
Но рекорд — дело соблазнительное. У Жарри чешется язык напомнить Кьенци, что он у самой границы безопасности… Но он ничего не говорит.
«Сиана» уходит во мглу. 2960, 2970, 2980, 2990 метров. Она только что опустилась с обрыва 40-метровой высоты. Перед зажженными светильниками снова появилось дно. Оно кажется плоским. Неужели это конец впадины? Если так, то прощай надежда на рекорд! Рекорд, впрочем, исключительно для личного удовлетворения и не представляющий никакого технического интереса, так как корпус ныряющего блюдца во время испытаний в камере выдержал давление 380 атмосфер, что соответствует глубине 3800 метров.
Но тем не менее как обидно не дойти 10 метров до теоретически возможного предела погружения! «Сиана» делает разворот, ища выхода. Кажется, что она очутилась в центре цирка или на дне воронки. Неожиданно Кьенци увидел рыбу. Всегда такой спокойный, на этот раз он не может удержаться от крика:
— Рыба с двумя пастями!
Двое его компаньонов спрашивают, не бредит ли он. «Я только что видел слева, — повторяет он, — крупную рыбу бронзового цвета с хорошо заметными двумя рядами зубов! У нее две пасти, уверяю вас, что две!» Таким возбужденным его никогда не видели. Животное растаяло в ночи. «Сиана» движется по кругу, обшаривая дно лучами светильников. Вдруг светильники нащупывают черно-золотой силуэт длиной около метра. У этой рыбы толстая продолговатая голова, напоминающая дельфинью, — и действительно, вроде, с двумя пастями. Что это, оптический обман?
Большущие совершенно круглые желтые глаза рыбы сверкают, как дукаты, ее вытянутое тело заканчивается чем-то вроде крысиного хвоста, извилистого и неподвижного. Двигаются лишь ее боковые плавники. Треугольные и очень длинные, они колышутся, подобно крыльям летучей мыши при замедленной киносъемке. Потрескивают фотовспышки. Они, как видно, рыбу не смущают. Ее глаза остаются такими же неподвижными. Она невозмутимо удаляется от иллюминаторов. Кьенци следует за ней. Похоже, что шум двигателя производит на нее больший эффект, чем свет, поскольку у нее начинает дрожать хвост. Рыба снова оборачивается, на сей раз явно заинтригованная. Затем исчезает. Мы так и не узнаем, действительно ли у этой рыбы две пасти… потому что ни один из фотоснимков не запечатлел ее в нужном ракурсе. Когда мы консультировались по вопросу ее строения с зоологами, то они только смеялись над нами. По нашему описанию, они считают ее близкой к гидролагам, но у представителей этого рода лишь одна пасть.
После всех этих приключений «Сиана» оказывается на возвышении, слегка наклоненном к востоку. Пилот снова направляется куда глаза глядят. Ныряющее блюдце скользит на малой скорости и явно под уклон. Потрескивает глубиномер. 2995 метров. «Сиана» продолжает скольжение. 3000 метров. Еще несколько минут — и спуск наконец прекращается. Подводный аппарат снова ложится на грунт. Дно впадины лежит на глубине 3008 метров. Наконец-то! 3000-метровый барьер преодолен. Заслуженно.
— Теперь остается только всплыть, — говорит Кьенци. Прежде чем сбросить балласт, он сообщает на «Норуа», с трудом сдерживая лукавую улыбку:
— Указываю совершенно точно: 3008 метров!
В тот же вечер мы вернулись в порт Понта-Делгада. Правый двигатель демонтирован и снабжен поршневым редуктором давления. Уже надвигалась ночь, когда Жарри вошел в кают-компанию с веселой улыбкой. Ему кажется, что он обнаружил причину отказов двигателей масляного типа, тех, что Корини впопыхах поставил перед началом экспедиции: великоват зазор между деревянным вкладышем и гнездом. Зазор ничтожен, но при больших давлениях его достаточно для того, чтобы началось проникновение воды. Он расточит зазор и установит дополнительную втулку.
В 20 часов «Норуа» с «Сианой» на борту направляется в зону работ экспедиции «FAMOUS».
10
Еще один сюрприз: гидротермальные скопления
Мы прибыли в зону трансформного разлома в ночь с 19 на 20 июля. Кьенци пожаловался, что телевизионная камера не действует, и предложил для ее наладки пригласить Семака, нашего специалиста по съемкам на борту «Марселя ле Биан». Это судно-носитель как раз находилось неподалеку от нас — менее часа ходу. По просьбе Жарри командир Паке повернул в сторону родственной эскадры и остановился в 100 метрах лагом к «Марселю ле Биан». «Архимед» у него на буксире, происходит зарядка батарей.
Камера марки «зодиак» покидает «Норуа» и отправляется на другой корабль, который испытывает сильную бортовую качку. Как всегда, шлюпка оказывается под шпигатом, изливающим струи воды из охладительной системы. Этого никто не делает специально, но так получается. Сидящие в лодке вымокают, беснуются и посылают проклятья — в сотый раз повторяющийся комический эпизод. «Зодиак» переходит в другие руки. Обрызганные водой мешки с почтой передаются по назначению. Письма раздаются тут же, при резком свете прожектора, освещающего кормовую палубу. Вокруг почтальона собирается толпа. Прибытие почты на корабль всегда превращается в целое событие. Старички посмеиваются. В былые времена оставались без писем месяц, два, а иногда и более — и ничего, переживали. Сегодня моряки нерасторжимы с сушей с самого момента выхода судна из порта. Мешок пуст. Команда разбредается с драгоценными конвертами в руках.
В кают-компании пьют за дружбу, говорят о двигателях «Сианы», осведомляются о результатах, полученных во время погружений. Похваляются друг перед другом килограммами добытых пород, тысячами фотоснимков.
У «Архимеда» нет трудных проблем. Завтра он совершает свое пятое погружение, по-прежнему в рифт. Вдруг командир де Фробервиль становится серьезным и говорит вполголоса, что два дня назад они сильно перепугались. «Алвин» два часа тридцать минут оставался зажатым в расщелине. Командир «Лулу» запрашивал, готов ли экипаж «Архимеда» к спасательным работам. В конце концов «Алвину» удалось выбраться из западни самостоятельно; удачный исход… Он советует ничего не говорить об этом нашим подводникам, но обратить внимание пилотов на ловушки, какие представляют собой широкие трещины, рассекающие коренную породу, а также на опасный характер течений. Он шепчет нам, что подробнее об этой истории расскажет позднее.
Мы не настаиваем на ее продолжении, но испытываем такое чувство, как будто нас обдали холодным душем. Все мы давно думали об инциденте подобного рода и были к нему готовы, но никто из нас не заводил об этом речи. Мы полагали, что благодаря маневренности наших подводных аппаратов и мастерству пилотов справимся с трудностями, которые представляет эта сильно пересеченная местность. И, безусловно, усыпили свою бдительность, чрезмерно доверившись ложному впечатлению безопасности.
Рифт еще не покорен. Возможно, он готовит нам новые сюрпризы…
К полуночи гости «Марселя ле Биан» возвращаются на свое судно. На следующее утро в 9 часов «Сиана» отважно отправляется в свое шестое погружение. Командует ею Скъяррон; его сопровождают Жарри и Беллеш. Цель та же, что и во время последнего неудавшегося погружения, — исследовать дно трансформного разлома, а затем проверить, как далеко простираются на восток поля даек, тех знаменитых даек, что открыл Шукрун. Но на этот раз из предусмотрительности выбрана другая точка приземления, в 400 метрах дальше к востоку. В случае поломки двигателей по крайней мере можно будет детально исследовать новый участок равнинного дна. На карте «Д'Антрекасто» отмечена глубина 2850 метров в ложбине меридионального простирания — в отличие от оси долины, тянущейся в широтном направлении.
Эти меридиональные структуры стали предметом ожесточенных споров между учеными. Действительно, они перпендикулярны плоскости скольжения между двумя литосферными плитами, Американской и Африканской, и смещают ее. Таким образом, плоскость скольжения не является непрерывной. Если в широтном направлении происходит значительное движение, то на смещение в меридиональном направлении непременно должны влиять либо сжатие, либо растяжение — в зависимости от направления сдвига. Сеть разрывов на поверхности неустойчива и непрерывно перестраивается, приспосабливаясь к глубинному движению. Во время первого погружения Ле Пишон уже осмотрел два разлома, ориентированных с севера на юг. Беллеш получил инструкцию изучить на месте и, по возможности, удостовериться в смещении оси скольжения на юг. И имеется ли сеть разломов меридионального простирания? Видны ли следы поверхностного сжатия, которые должны сопровождать эту сеть? Затем намечен подъем в зону, где не исключена встреча с новыми полями даек. Перед отправкой пилоту прожужжали все уши советами быть благоразумным. Жарри конфиденциально подтвердил, что с «Алвином» произошло чрезвычайное происшествие, что его заклинило в трещине скалы, о чем, впрочем, в коридорах уже говорилось в течение нескольких дней. В море подобные секреты сохранить весьма трудно. Если верить Шукруну, передвижение в лабиринте даек — занятие хлопотное. Некоторые теснины, или, как он их называет, «улицы», ненамного шире подводного аппарата, а ведь там имеется течение…
