Литмир - Электронная Библиотека

В тот момент, когда на берег был заведен последний швартов, перед «Норуа» появилась машина. Из нее вышли представители СОМЕХ и Сиар. Они прибыли прямо с аэродрома. Кузов машины забит оборудованием. Они горды тем, что не проиграли гонку. На линии Париж — Марсель — Тулон телефон звонил круглосуточно. Дирекция флота CNEXO совершенно извела поставщиков, добиваясь от них немедленного выполнения заказов то с помощью тактики угроз и брани, то лести и дружеского заигрывания. Поставщики тщетно ссылались на то, что годовщина взятия Бастилии — священная дата и что в этот день долг каждого француза предаться высокому гражданскому настрою, а не меркантильным делам, — ничто не помогло. Так или иначе они попались на удочку друга Сиара, который превратился, как они скажут позже, в неумолимого деспота. Жарри уже не сводит взгляда с новых якорей. Дрогу и Бертело набрасываются на бодрюши, как потерпевшие кораблекрушение на ящики. Не теряя ни одной минуты, не выйдя даже хотя бы на короткую прогулку по улицам города, чтобы размять ноги, бригада механиков принялась за двигатели. Они будут работать два дня подряд, взяв на помощь специалистов СОМЕХ, которые, хоть и робко, но все же надеялись, что их поездка превратится в небольшое туристское путешествие. Несчастные быстро поняли, что с этой надеждой придется распроститься.

Все остальные — экипаж судна и ученые — сумели сделать свое расписание более гибким и выкроить несколько часов для прогулок по городу. Старые улицы, вымощенные базальтовыми плитами. Низкие дома, окна, отделанные штукатуркой живых расцветок, обычно синей или красной (говорят, старый способ отгонять мух). Фруктово-овощной рынок, где у ворот стоят разноцветные тележки; запряженные в них быки украшены лентами. Вот загорелый старик, еле волоча ноги, кривые, как бочарные доски, следует за ослом, который тянет на себе в город корзины с сардиной, наловленной за ночь; поклажа приторочена к седлу, сплетенному из прутьев ивы.

Детски мирная атмосфера вдали от шума цивилизации, вдали от Лиссабона, в обстановке праздничного ликования. Здесь даже не понять, в чьем подчинении ты находишься. Военного губернатора? Гражданского губернатора? Председателя хунты? В связи с этим у нас возникают некоторые затруднения формального порядка… Сановные лица с набережной Кэ д'Орсе[48], безусловно, сгорели бы от стыда, но мы рассылаем приглашения на церемонию встречи сразу трем представителям власти. Как оказывается, они отлично ладят между собой и рассыпаются друг перед другом в любезностях. Чтобы обойти проблему старшинства при рассаживании гостей за столом, мы принимаем компромиссное решение — отказаться от стульев. Организуются только буфеты с коктейлями.

Неутомимые механики продолжают решать свои задачи. В голову Жарри пришла новая идея: поскольку вода проникает в двигатели «Сианы» из-за плохой работы компенсаторов давления, то почему бы искусственно не создать в двигателях избыточное давление? Для этого было бы достаточно установить редуктор в виде поршня с пружиной. Необходимое оборудование имеется. Схему начертил Дрогу, а пальцы Марселя, под стать рукам феи, принялись за ее осуществление. Им отведено специальное место — за виллой, превращенной в базу экспедиции «FAMOUS». Беспрерывно звонит телефон. Последними новостями интересуются из Парижа, из Вашингтона, но с Лиссабоном, через который проходит телефонный кабель, трудно связаться. Мы часами ждем выполнения наших заказов. Иногда удобнее и быстрее вызвать по радио «Марсель ле Биан» или «Кнорр» и попросить их передать наши послания во Францию или в США. Моника Смэгхью, Эвлина Шукрун и Мишель Жарри обосновались около передатчика. Эти молодые женщины полны энергии. Понта-Делгада им хорошо знаком, и они с легкостью помогают нам распутать клубок местных проблем — улыбнутся сотруднику французского консульства Да Сильве, улыбнутся его заместителю Магадо, главному почтовому распорядителю, договорятся со здешними поставщиками, с хозяевами гостиниц, запутавшихся в наших бронях, их аннуляциях и новых просьбах забронировать места. Они царствуют также на кухне виллы: приготовляют чудесный салат, который усталые моряки приходят иногда проглотить между двумя стаканами vinho verde.

К концу дня наступает передышка. Совершается восхождение на гору. На подступах к ней в шахматном порядке раскинулись поля, границей между которыми служат старинные стены из хрупкого камня. Сверху отлично видно, как солнце садится в море. Долины, спускающиеся к побережью, изборождены тропами, проторенными копытами коз. Вокруг девственная растительность. Тропические деревья с блестящими листьями, бананы, рощи камелий, усыпанные ярко-красными пятнами, и надо всем торжествуют массивы диких гортензий — оазисы голубых и белых цветов и нежной зелени. Вдоль тропинок тянутся sinsithias, мясистые листья которых пронизаны розовыми прожилками. Время от времени нам встречаются пастухи. Бросая на нас любопытные взоры, они бормочут что-то непонятное.

Как хорошо было бы задержаться на этом острове, побродить по его пляжам, где шумят волны Атлантики, посидеть около озер, вставленных в кратеры старых вулканов, как камни из бирюзы… Но время подгоняет.

17 июля двигатели восстановлены. Один из них, левый, оборудован пружинным редуктором давления. Жарри решает проверить их тут же в море. Около самого острова имеются глубины 2700 метров и одна впадина с глубиной до 3000 метров, называемая Ласточкиной впадиной. Принц Монакский исследовал ее с поверхности: ему удалось поднять на борт своего судна образцы коренных и осадочных пород и даже несколько экспонатов глубоководной фауны, попавшихся в траловые сети.

Итак, курс на Ласточкину впадину… Речь пойдет о погружении сугубо технического назначения. Ученые не примут в нем участия. Никаких маяков на дне не будет. «Сиана» опустится вслепую и проделает маршрут наугад, без всяких средств ориентировки, — так, как это было раньше. Раньше — это меньше года назад, и тем не менее время, когда подводные аппараты передвигались вблизи дна без маяков, нам уже кажется столь же отдаленным, как и эпоха парусного мореплавания!

Во всяком случае решение инженеров было, вероятно, даже не в меру категоричным: «Раз мы не знаем, куда идем, то это не представляет научного интереса».

«Сиана» погрузилась на 2700 метров и оказалась на склоне, покрытом осадочным слоем. Как поведут себя двигатели на этот раз? Кьенци пускается в путь. Ответ не заставляет себя долго ждать. Левый двигатель работает нормально, правый остановился, проработав всего минуту. Горестное изумление. Жарри при известии о поломке побледнел. У него такой вид, словно небо обрушилось ему на голову. И ярость уступает место изнеможению. Все эти часы и эти ночи труда, размышлений — все пошло прахом. Экспедиция скомпрометирована.

После драки кулаками не машут…

Но надежда полностью не потеряна: ведь двигатель, тот самый, что оборудован пружинным редуктором давления, не сдал. Интересно было бы знать, сколько времени он продержится. Жарри спрашивает Кьенци: — Можете ли вы передвигаться с одним двигателем?

Этот же вопрос Кьенци уже задал самому себе. На дне, кажется, нет никаких естественных препятствий, если не считать того, что оно имеет резко выраженную корытообразную форму; кроме того, на счастье, «Сиану» толкает в правый борт течение скоростью от 0,5 до 1 узла. Течение это в силах выравнять уваливание аппарата от двигателя левого борта…

— Попытаюсь, — ответил он.

«Сиана» тяжело поднимается со дна и набирает скорость. Ее несколько заносит вправо. Пилот останавливает двигатель. Течение полностью овладевает подводным аппаратом и медленно относит его влево. Но вот левый двигатель снова заработал. Аппарат спускается по склону, касаясь слоя осадков. Проходит три минуты. Кьенци снова вырубает двигатель. Пять минут «планирования». Заданный курс более или менее выдерживается. Удивительно ощущается скольжение при полном молчании. «Сиана» передвигается вдоль склона три часа, Левый двигатель не подает никаких признаков усталости. Кьенци держит подводный аппарат в ежовых рукавицах. Позднее он скажет, что у него было такое ощущение, будто он управляет планером, на котором установлен на всякий случай мотор. На глубине 2950 метров Кьенци садится на террасу, врезанную в скалу. Никогда еще «Сиана» не опускалась так глубоко, исключая беспилотные опытные погружения. Допустимый предел ее погружения равен 3000 метров. Пилот вознамерился достигнуть максимально допустимой глубины…

56
{"b":"816539","o":1}