Каро замерла.

– Полагаю, ты выиграл состязание. Я не смогла устоять перед тобой.

Его пальцы сжали ее плечо.

– Между нами не может быть никаких состязаний, никаких игр. И я не собираюсь от тебя отказываться.

Она беспокойно шевельнулась, одолеваемая возвращением противоречивых эмоций, боровшихся в душе весь вечер.

– Можешь ты честно утверждать, что после сегодняшней ночи откажешься оставаться моей любовницей? – хрипло спросил Макс.

Каро знала, каким должен быть ответ и что диктует здравый смысл. Но его теплая ладонь накрыла ее грудь, послав молнию желания по всему ее телу. И, охваченная жарким чувством, Каро зажмурилась. При малейшем прикосновении Макса все мысли вылетали у нее из головы. Оставалась только жажда новых прикосновений. Она могла думать только о его волшебных руках, горящих губах и гибком, великолепном теле.

– Ты была невинна, когда отдалась мне, – тихо продолжал он. – Неужели не хочешь узнать больше о физической стороне любви?

Еще бы! Хотела, и очень! Макс мог бы научить ее. Показать такую страсть, о которой она раньше лишь грезила. Этот человек умел не только получать, но и давать наслаждение, и он обязательно сделает так, чтобы и она познала все восхитительные тайны, существующие между мужчиной и женщиной.

– И что ты предлагаешь? – спросила она наконец.

– Предлагаю наслаждаться нашей близостью, пока есть возможность. – Не дождавшись ответа, он слегка ущипнул ее за сосок, посылая токи наслаждения ко всем ее нервным окончаниям. – Можешь ты отрицать, что хочешь меня?

– Нет.

Конечно, она не может ничего отрицать, Макс заставил ее хотеть его.

Но сегодня она сделала то же самое для него. И откровенное признание в том, что он хочет ее, наполнило ее сладостным чувством триумфа.

Но Каро напомнила себе, что Макс снова покинет ее. Как только они благополучно вернут Изабеллу, у него не будет причин оставаться на Кирене.

И он хотел только ее тело, а она… чего хотела она?

Желание, такое же сильное и отчаянное, как потребность дышать, затопило ее. Она хотела его, и не важно, сколько времени они пробудут вместе. Хотела испытать его страсть, его ласки на все время короткого пребывания Макса на острове.

Но тогда ей придется как-то защитить себя. Он не ранит ее, не обидит, во всяком случае, намеренно. Но что, если она позволит себе питать к нему еще какие-то чувства, кроме чисто физических? Вот какой опасности следует избежать! Нельзя ни на минуту забывать, что они всего лишь любовники, не больше. А для этого следует держать себя в узде и не позволять эмоциям брать над собой верх.

– Наши отношения должны быть чисто физическими, – медленно выговорила она. – Ничего более интимного.

– Ничего? – прошептал он, обдавая теплым дыханием ее шею и почти прикасаясь губами к коже. – Совсем ничего?

– Именно. Это все, чего я хочу, Макс. Связь ради чистого наслаждения.

– Согласен, раз этого желаешь ты, – ответил он тем же чувственным, возбуждающим тоном, каким шептал ласковые и непристойные слова всего несколько минут назад.

Ненасытная плоть, твердая и неумолимая, уперлась ей в бедро.

Каро мигом забыла обо всем, кроме пробудившихся к жизни женских инстинктов обладания. Может, она глупа, но до чего же восхитительно, что этот человек так сильно желает ее!

Да, ей следовало бы отказать ему, но она не могла собраться с силами. Макс украл ее силу воли своими ласками.

Как раз то, что он делал сейчас. Его зубы с невероятной деликатностью прикусывали ее кожу, окутывая измученные нервы теплым покрывалом ощущений. Только что обретшее необычайную чувствительность тело горело желанием словно в лихорадке.

Потом он привстал и лег между ее бедрами.

Каро любовалась игрой лунного света на его прекрасном лице, остро, болезненно ощущая, как огромна и тверда его плоть, упиравшаяся в ее набухшее лоно, как ноют груди, сжатые в его ладонях, как горяч его взгляд.

– Только физическое наслаждение, – повторила она скорее себе, чем ему.

– Как скажешь, – выдохнул он, скользнув в нее. И все огни мгновенно загорелись снова, сжигая обоих. Закусив губу, она выгнулась под ним. Руки беспомощно поднялись, обвившись вокруг его шеи.

Он улыбнулся медленной чувственной улыбкой, нашедшей в ней мгновенный отклик.

Каро со стоном подставила лицо его поцелуям. Макс безжалостно завладел ее губами, и они снова слились в порыве безумной страсти.

Каро наконец отбросила всякую осторожность и вернула его лихорадочные объятия, отдавшись ему, его пылу и этой ночи.

Макс ушел перед рассветом. Каро еще немного полежала в постели, нежась в воспоминаниях о тепле их страсти.

После второй любовной схватки, лишившей обоих последних сил, она убедила Макса закрыть глаза и гладила его лоб, пока он не впал в целительный сон. И все же, прислушиваясь к звукам его ровного глубокого дыхания, к мерному биению сердца под своей щекой, она вновь и вновь клялась держать его на расстоянии.

Вновь напомнив себе об этом, Каро откинула простыни, все еще хранившие запах Макса, и поднялась, чтобы умыться и одеться. Она не может позволить себе думать о нем. Нужно сосредоточиться на делах.

Обычно по четвергам она встречалась с Алексом Райдером у замка, где упражнялась в фехтовании. Но сегодня она решила выехать пораньше и застать Джона Йейтса за работой, а заодно сообщить ему о Даниэле Ньюэм.

Ей не слишком хотелось открывать глаза молодому человеку. Объяснять, что женщина, пленившая его сердце, совсем не та, какой казалась. И все же ее долг – предупредить его, что в их обществе, возможно, появился предатель. Нельзя позволить, чтобы осуществились гнусные планы брата и сестры Ньюэмов.

Но все равно Каро было не по себе, до того, что она совершенно потеряла аппетит, поэтому на завтрак съела только немного фруктов и велела немедленно седлать лошадь, после чего отправилась на юг, к замку Олуэн.

Она попросила Макса ждать ее у замка. Сначала Каро хотела потолковать с Джоном наедине, но потом решила, что помощь его бывшего командира не помешает. Кроме того, Макс всегда мог подтвердить ее рассказ, если Джон ей не поверит или начнет задавать вопросы.

Они встретились у конюшни: очевидно, он приехал на несколько минут раньше. И как всегда, Каро задохнулась при виде его.

– Доброе утро, мисс Иверс, – вежливо приветствовал он, когда она соскользнула с седла и вручила поводья груму. Несмотря на небрежный тон, глаза его обжигали. А она, сгорая от смущения, не могла выдержать его взгляда. И не помнила, как ей удалось ответить на его медленную приветственную улыбку. До чего же трудно притворяться, что сегодняшней волшебной ночи в его объятиях просто не было…

– Полагаю, – добавил Макс, провожая ее во двор, – вы видели приятные сны сегодня ночью.

– Более чем.

– Я тоже, – едва слышно признался он, и она едва не потеряла сознания. Внизу живота началась знакомая пульсация.

Пока они направлялись в парадный зал, Каро продолжала вспоминать ласки губ и рук Макса, движения его плоти, вонзавшейся в нее. И когда он положил ладонь на ее поясницу, чтобы помочь войти в высокие двери, она нервно вздрогнула, едва не застонав от ответной боли между бедрами.

Ей пришлось срочно взять себя в руки и принять серьезный вид, чтобы спокойно приветствовать Джона Йейтса и просить разрешения поговорить с ним.

Оставив Макса в зале рассматривать предметы средневекового искусства, она последовала за Джоном в его кабинет, маленькую приемную рядом с кабинетом сэра Гавейна. Когда они уселись, Каро возможно более бесстрастно рассказала все, что поведал Макс о былом знакомстве с Ньюэмами, и сообщила, что вчера застала мисс Ньюэм рывшейся в бумагах сэра Гавейна.

Слушая ее слова, Джон упорно смотрел в пол. К ее удивлению, он ни разу не запротестовал, не попытался обвинить ее в предвзятости или хотя бы защитить свою возлюбленную. Наконец, отчаявшись дождаться ответа, она сочувственно сжала его руку.