Все начали прихорашиваться в ожидании титулованной гостьи. Даже миссис Джо поправила свой воротник, а миссис Мегги осведомилась, в порядке ли ее чепчик.
— Нужно нам встать? — спросила одна из девушек, на которую оказываемая им честь произвела сильное впечатление.
— Это было бы любезно.
— Надо подавать руку?
— Нет, я представлю вас всех разом, а ваши лица будут говорить сами за себя.
— Отчего я не надела своего нарядного платья? Нужно было предупредить нас, — прошептала Салли.
— Тише, она идет! Боже, что за шляпа! — воскликнула веселая девушка драматическим шепотом, и все глаза скромно опустились на работы.
Дверь отворилась, и вошла миссис Лоренц со своей гостьей. Знаменитая леди представляла собой довольно полную даму в простом платье и довольно поношенной шляпе. В одной руке она держала портфель с бумагами, а в другой — записную книжку. Лицо ее дышало добротой, громкий голос звучал неподдельной лаской, а на всей ее фигуре лежал тот отпечаток аристократизма, который не может заменить ни красота, ни роскошь костюма.
Миссис Джо дала некоторые разъяснения насчет возникновения и развития их рукодельного класса, а затем перевела разговор на деятельность английской леди.
Визит продолжался недолго, но когда гостья уходила, она на прощанье сердечно пожала руку каждой из присутствующих, а слова ее надолго остались в памяти у всех девиц:
— Мне очень приятно видеть, что эта заброшенная отрасль женского образования так хорошо процветает здесь, и я очень благодарна моему другу миссис Лоренц за то, что она дала мне возможность взглянуть на милую картину — Пенелопы среди ее девиц.
Знатную леди провожали веселыми улыбками и почтительными взглядами, покуда старая шляпа не скрылась из глаз.
— Как я была рада, что хорошо обметала свои петли: она обратила на них внимание, — сказала одна из девушек, чувствуя себя польщенной похвалой.
— У нее такие же добрые и милые манеры, как у миссис Брук, и она совсем не важная. Я понимаю теперь, миссис Баэр, что вы хотели сказать, говоря, что хорошо воспитанные люди повсюду одинаковы, — заметила другая.
Миссис Мегги поблагодарила за комплимент, а миссис Баэр сказала:
— Я сейчас же распознаю воспитанного человека, но сама, к сожалению, не могу служить образцом хороших манер. Я рада, что вы остались довольны визитом, и надеюсь, что сумеете извлечь из него пользу.
— Постараемся, — ответили девушки весело и стали собирать свои рабочие корзинки, чувствуя, что если им и не удастся быть знаменитостями, они имеют возможность сделаться полезными, самостоятельными женщинами и заслужить себе любовь и признательность своей меньшей братии.
ГЛАВА XVIII
Выпускной
Погода, по-видимому, благоприятствовала молодежи, и когда в Пломфильде наступил выпускной, на небе сияло яркое солнце, в саду расцвели розы, а на грядках уже поспевала земляника. Колледж кишел нарядными девушками в белых платьях, радостными юношами, родственниками и друзьями всех учащихся и важными сановниками, почтившими выпускной своим посещением. Присутствие женщин вносило в празднество ту красоту и оживление, которые совершенно отсутствуют в мужских учебных заведениях. Девушки, сидевшие весь год над учеными книгами, не утратили искусства украшать залу цветами. Глаза, утомленные занятиями, светились тепло и приветливо навстречу собиравшимся гостям, а под белой кисеей бились те же трепетные надежды и мечты, как и те, которые волновали сердца под суконными костюмами студентов.
В колледже, на Парнасе и в старом Пломе, виднелись оживленные лица, так как студенты и профессора спешили навстречу своим гостям. Всех принимали одинаково радушно независимо от того, являлись ли гости в богатых экипажах или приходили пешком. Мистер Лори и его жена заведовали приемом, и дом их был переполнен. Миссис Мегги с Дейзи и Джози суетилась среди девушек, руководя их туалетами и следя за убранством залы. Миссис Джо была занята по горло и в роли жены директора, и как мать Теда. Потребовалось все искусство и весь авторитет этой энергичной женщины, чтобы облачить своего непокорного сына в его праздничный костюм.
Тед ничего не имел против того, чтобы быть хорошо одетым, напротив, он обожал хорошее платье и благодаря своему высокому росту пользовался уже привилегией носить фрак, который был ему подарен кем-то из его друзей. Общее впечатление было очень смешное, но он стойко выдерживал насмешки товарищей и тщетно вздыхал о касторовой шляпе, на которую его неумолимая мать наложила строжайшее вето. Тед доказывал, что в Англии десятилетние мальчики носят подобные головные уборы и выглядят «очень шикарно», но миссис Джо стойко отвечала, поглаживая его желтую гриву:
— Друг мой, ты уже достаточно карикатурен. Если я позволю тебе надеть высокую шляпу, ни тебе, ни мне нельзя будет оставаться в Пломфильде, так как решительно все поднимут нас на смех. Ты совершенно достаточно смахиваешь на лакея, а потому удовольствуйся тем, что ты уже имеешь.
Не получив желаемого, Тед постарался утешиться, нарядившись в необычайно высокий и жесткий воротник и в совершенно изумительный галстук. Эта выходка являлась чем-то вроде мщения его жестокосердной матери, так как воротники приводили прачку в отчаяние, а завязывание галстука требовало такого искусства, что пришлось звать на помощь трех женщин, прежде чем Теда удалось удовлетворить. В такие критические минуты Роб проявлял редкостное терпение. Его собственный туалет совершался необыкновенно быстро и отличался простотой и скромностью. Но азарт Теда не имел границ; крики, свистки, приказания и стоны раздавались из той комнаты, где взбешенный лев испытывал терпение кроткого агнца. Миссис Джо не вмешивалась до тех пор, пока из двери не вылетела пара сапог, сопровождаемая дождем головных щеток. Тогда, опасаясь за жизнь своего старшего сына, она отправилась на помощь и частью лаской, частью строгостью убедила Теда прекратить свои ухищрения. Наконец туалет был закончен. Фрак оказался немного широким в плечах, но из-под открытого жилета виднелась блестящая накрахмаленная грудь рубашки, вполне соответствовавшая важности момента. Блестящие узкие сапоги, светлые перчатки, тросточка и — о, горе! — ненавистная соломенная шляпа дополняли его костюм. В петлице красовался цветок, а цепочка от часов небрежно болталась на жилете.
— Что вы на это скажете? — спросил он, появляясь перед матерью и кузинами, которых он должен был сопровождать в колледж.
Дружный взрыв смеха и восклицанья ужаса были ответом, так как он искусно наклеил себе белокурые усики, которые надевал во время спектаклей. Это украшение очень шло к нему и служило хоть некоторым утешением за отсутствием злополучной шляпы.
— Сними их сейчас же, несносный мальчишка! Что бы сказал твой отец, если бы он знал о твоих шалостях в такой торжественный день, как сегодня, — сказала миссис Джо, стараясь говорить строго. Но в душе она решила, что изо всех многочисленных юношей пальма первенства за красоту, бесспорно, принадлежит ее долговязому сыну.
— Позвольте ему остаться так, тетя; усы ему очень идут, и всякий свободно даст ему лет восемнадцать, — просила Джози, которая любила всякое переодевание.
— Отец не обратит внимания; он слишком занят, а если и заметит, так только посмеется и представит меня как старшего сына. Роб ничего не стоит в сравнении со мной. — И Тед трагически зашагал по комнате.
— Тедди, изволь слушаться! — Когда миссис Джо говорила таким тоном, приходилось повиноваться.
Позднее, однако, усики опять появились на сцене, и многие гости были твердо убеждены в существовании трех молодых Баэров.
Мистер Баэр чувствовал себя счастливым человеком, когда он смотрел на длинный ряд юных лиц, сидевших перед ним, и думал о тех добрых семенах, которые были посеяны им много лет тому назад, а теперь приносили столь обильную жатву. Доброе лицо мистера Марча светилось счастьем, так как он видел исполнение своей заветной мечты, а любовь и уважение, с которыми обращалась к нему вся молодежь, доказывали, что он получил желанную награду. Лори, насколько позволяла вежливость, всегда стушевывался в этих случаях. Все считали нужным произносить благодарственные оды, поэмы и речи в память основателя колледжа, причем не забывали и щедрого исполнителя его завещания. Зато все три сестры сияли гордостью, наслаждаясь похвалами, расточавшимися дорогим их сердцу людям.
