— Идеальное место для денег, — сказал он, показывая на полку сейфа. — Если они здесь не лежали, то не могу объяснить, зачем Айон оставил свободное место, а шкатулку поставил именно так. Но это лишь гипотеза. Может, кто-нибудь нам расскажет побольше… Ключи в сейфе…

— Он говорил мне, что держит здесь самые важные документы, — сказал Алекс. — Я помню это точно.

— Нужно посмотреть, все ли на месте. Спарроу выяснит без труда.

Паркер повернулся и сел.

— Пока мы должны подождать результаты вскрытия и сведения об отпечатках пальцев. Суммируем, что у нас есть.

— Нож, — сказал Алекс, — подвеска с рубином, пятно крови на ковре, тысяча фунтов…

— Кроме того, — добавил Паркер, — человек, ударивший тебя и погасивший свет. Есть у нас еще крючки и письмо.

— Письмо — понятно, — Алекс наморщил лоб, — а крючки?

— Может быть, благодаря этим следам, мы еще сегодня найдем убийцу, — сказал Паркер. — Но если мы его сегодня не найдем, то будем вынуждены задать себе очень важный вопрос: почему Айон Драммонд, который явно закончил работу и занялся приготовлениями к рыбной ловле, прервал это занятие и начал писать письмо?

— Просто мог вспомнить, что не дал какой-то важный ответ. А может, хотел написать прощальное письмо Гастингсу, который уезжает сегодня.

Паркер кивнул.

— Я думаю, что он написал бы это письмо перед или после работы с крючками. Но не во время ее. Айон был очень последовательный. Всегда был последовательный и аккуратный.

Подошел к столу.

— Посмотри. На нем нет ничего, что указывало бы на необходимость дальнейшей работы. Вероятно, он уже сложил свои бумаги и разложил крючки. Так откуда здесь письмо?

— Не знаю, — сказал Алекс и потер ладонью лоб, — мне кажется, что здесь чего-то не хватает. Чего-то, что я видел вечером…

Паркер поднял голову.

— Не можешь вспомнить?

— Нет. — Алекс беспомощно развел руками. — Не помню. Но что-то здесь было, чего не вижу… Сейчас… — Он задумался. — Нет. Не помню.

— Итак, у нас есть:

1. Хирургический нож (вероятно, Люси Спарроу).

2. Тысяча фунтов, неизвестно зачем лежащие на столе.

3. Подвеска в крови (Люси Спарроу).

4. Письмо: «Уважаемый профе…»

5. След на ковре (не установлен).

6. Факт, что убийца находился здесь в час ночи — если помнишь, ты спустился вниз без пяти час.

7. Факт, что убийца до сих пор не покинул дом, а следовательно, является одним из тех, кто здесь остановился. Проверка всего дома в поисках чужого человека не принесла никаких результатов. А собаки Мэлэчи не позволили бы никому выбраться из парка. Вся усадьба окружена полицией. Убийца здесь.

8. Следовательно, убийца один из следующих лиц:

1. Роберт Гастингс.

2. Филип Дэвис.

3. Гарольд Спарроу.

4. Мэлэчи Ленехэн — у него был ключ, и он мог войти в дом.

5. Сара Драммонд.

6. Люси Спарроу.

7. Кэйт Сэндерс, горничная.

— А кухарка? — спросил Джо.

— Ее не было. После ужина пошла в Мэлисборо к больной сестре и вернется только утром. Так сказала горничная.

— В таком случае остаюсь еще я, — заметил Джо.

— Да. Верно. 8. Джо Алекс. Среди этих лиц мы должны найти убийцу и отправить его туда, откуда никто не возвращается. И отправим его туда, Джо.

— Должны, Бен.

Они посмотрели друг другу в глаза. Наступал серый рассвет.

— А сейчас, — сказал Паркер, — расскажи мне коротко, что происходило здесь вечером. Не пропускай ничего.

Алекс открыл было рот, но в эту минуту в комнату заглянул щекастый сержант Джонс.

— Стефенс что-то нашел, шеф.

— Что? — Паркер поднял голову.

В комнату вошел молодой человек, коротко подстриженный, с очень широкими плечами. Одет в штатское. Алекс в любой ситуации узнал бы в нем детектива. Стефенс держал на развернутой газете какой-то предмет.

— Можно, шеф?

Инспектор жестом пригласил его войти. Детектив приблизился. Джо Алекс увидел массивное пресс-папье.

— Это оно! — громко сказал он.

— Что? — Паркер обернулся к Стефенсу. — Где это лежало?

— За занавеской на подоконнике на первом этаже.

— Что ты хотел сказать, Джо?

— Это пресс-папье. — Алекс внимательно посмотрел на него. — Да. Оно лежало на том столе. Айон промокал им записи, когда я вошел. Его там не хватало.

— Хорошо. — Инспектор кивнул Джонсу. — Думаю, что им тебя и ударили по голове. Промокательная бумага разорвана, как от сильного удара. Отдайте для снятия отпечатков пальцев, а потом сразу верните сюда. Где работает дактилоскопист?

— В столовой. Разложил там все свои штучки. А в автомобиле оборудовали фотокомнату и делают ему увеличение.

— Дай ему это пресс-папье и пусть сразу же его вернет. Мне оно нужно при допросе домашних. Ищите дальше… Кстати, Джонс, пусть посмотрят незаметно — повторяю: незаметно — всю обувь, какая им попадет под руку. Речь идет о следах крови на самом носке или о свежем следе воды. Понимаешь, о чем речь?

— Понимаю, шеф. Вступил в кровь, что ли?

— Да.

— Хорошо, шеф.

Дверь за ним закрылась.

— Рассказывай, — буркнул Паркер и облокотился на столик рядом с лежавшей на платке рубиновой подвеской.

Джо описал ему, стараясь не упустить ни одной детали, течение всего дня с момента, когда Сара Драммонд подъехала к его дому, в котором он сейчас проживал, на своем черном «ягуаре».

— Да, — сказал Паркер, когда Джо закончил, — это дает много пищи для размышлений. Когда же они закончат свои медицинские исследования и дактилоскопию? Необходимо уже что-то делать.

В этот момент Джонс снова просунул голову в комнату.

— Звонит доктор!

— Наконец! — Паркер сорвался с места и вышел.

Алекс остался один. Отвел взгляд от места, на котором все еще стояло кресло Айона. Пятно на ковре становилось все темнее.

Дверь открылась.

— Есть результаты! — сказал Паркер. — Он убит тремя ударами этого хирургического ножа…

— Тремя? — Алекс потер лоб. — Все-таки… О Боже!..

— Да. Тремя. Смерть наступила сразу. Сердце пробито дважды. Третий, последний удар был уже совершенно лишним. Обильное кровотечение. Поэтому большое кровавое пятно. А убит не ранее 10.30 и не позднее 11.15.

Он сел.

— Как это? — Алекс сорвался с места. — Ведь в час, когда я спустился, убийца был здесь и…

Паркер развел руками.

— Он не ошибается, наш дорогой эскулап. Его можно во многом обвинить. В Ярде поговаривают, что он слишком много пьет. Но никогда не ошибается. Мы должны исходить из его слов.

— Но ведь я разговаривал с Айоном в 10.30!

— Нет. Ты мне сказал, что часы пробили, когда ты поднялся наверх. А разговаривал с ним минутой раньше. Он мог погибнуть в течение сорока пяти минут, в течение каждой из этих минут.

— А тот человек? Тот, который меня… — Алекс дотронулся до головы.

— Мы еще многое должны узнать. Подождем результатов дактилоскопии. Это продлится подольше, потому что они очень тщательно делают увеличение снимков. Но все придет. Слишком уж много следов, чтобы мы не смогли найти верный путь.

Джо сел. Паркер заглянул в свой блокнот.

— Может, пока допросим тех, кто наименее подозреваем, а вернее говоря, вне подозрений. Ты можешь предположить, что старый Мэлэчи мог, не теоретически, а на деле, подойти к Айону сзади и ударить хирургическим ножом в спину? Три раза? А потом спокойно вернуться на порог дома и ждать, пока все выяснится и обвинят кого-то другого вместо него?

— Абсурд! — Алекс затряс головой. — Мэлэчи не мог этого сделать, и можешь его спокойно вычеркнуть из своего списка. Зачем ему убивать Айона, которого он любил и с семьей которого был связан со своего рождения? Ведь это не слуга, и не повар, а настоящий друг трех поколений Драммондов. Кстати, это вообще невозможно. Не такое убийство и не так. И потом… — он показал на лежавшие на столе предметы: — Откуда он мог взять ланцет и подвеску? Разве что Люси Спарроу потеряла их где-то… Если бы ты видел его слезы…