— Ну, конечно! — Он взял со стола несколько листов и передал ей через порог. Люси была одета в длинный голубой халат, великолепно гармонирующий с ее светлыми волосами.

— Извините и спасибо. Спокойной ночи! — Она тихо прикрыла дверь.

— Спокойной ночи… — запоздало сказал Алекс.

Изумительная женщина! Холодная греческая красота. Он подошел к зеркалу и пожал плечами. Что они все видят в этом Спарроу? Это же настоящее помешательство! Он вздохнул и снова сел за стол. Работал полчаса без перерыва с явным удовольствием. Книга шла легко, ладно, повествование само подсказывало детали, что говорило о верно составленном плане. Потом у него заболела спина, поэтому он встал и, расправив плечи, подошел к окну. Огромная клумба тонула в лунном свете. Издалека деревья выглядели, как мощная, черная стена, отделявшая Саншайн Мэнор от таинственного ночного мира. Внезапно тропинку пересекли две низкие стремительные тени. Остановились и вернулись назад. Чуть позже он заметил почти шарообразную фигуру, которая медленно продвигалась вдоль клумбы, останавливаясь у цветов и рассматривая их в лунном свете. Старый Мэлэчи и два его немых грифа. Джо высунулся из окна. Под ним по-прежнему горел свет за закрытыми шторами. Айон. Высокий, светловолосый, склонившийся над удивительными знаками непонятного уравнения, из которого должна вылупиться новая эпоха искусственных материалов. Таинственная сера, служившая ранее лишь топливом для Сатаны, который разжигал ею свой адский огонь…

Мысль об аде напомнила ему о книге. Он вернулся к столу и взял в руки несколько уже отпечатанных страниц, начал их перечитывать, делая пометки карандашом там, где потом нужно будет сделать поправки. Закончил. Пока все шло хорошо. Но нужно еще обдумать один-два фрагмента драмы. Он подошел к кровати, взял лежавшую на ночном столике пачку сигарет и закурил. Последняя сигарета. Ну, ничего, попозже спустится к Айону. Сейчас нужно немного подумать. Он лег в халате на кровать и закрыл глаза. В воздухе носился легкий дым от сигареты, сгоравшей между пальцами. Алекс глубоко затянулся, потом еще раз. Сигарета не доставила удовольствия. Погасил ее и снова закрыл глаза. Поездка с Сарой. Ребенок на шоссе. Жуткая рыба, пойманная Гастингсом. Постепенно рыбу сменила королева, тяжело дышавшая после убийства мужа. «Это я, — сказала рыба, — удар нанесен, и дело сделано…» Он уснул.

Проснулся, совершенно не понимая, где находится. Свет над столом горел по-прежнему. Сел и протер глаза. Посмотрел на часы. Без пяти час. О Боже!.. Растерянно огляделся и потянулся за сигаретой. Нет, не было уже ни одной. Может, раздеться и лечь спать? Но последняя сигарета в ванне необходима! Он подошел к окну. Айон уже, наверное, спит. Нет. Свет все еще горел. Если он хочет утром порыбачить, то зачем еще работать?

Он запахнул полы халата и тихо открыл дверь. Дом спал. Не было слышно ни малейшего шороха. Над лестницей горела маленькая ночная лампа. Не закрывая дверь, Алекс на цыпочках прошел пустым коридором и, держась за перила, начал тихо спускаться вниз. На повороте остановился. Какой-то звук? Нет. Показалось. Он спустился вниз. Дверь кабинета Айона была приоткрыта. Но свет не горел. Видимо, он погасил его минуту назад. Может, зашел в лабораторию? Алекс вошел и остановился в нерешительности. Через шторы проникал слабый лунный свет, настолько слабый, что он едва различил сидевшую за столом фигуру в белой рубашке.

— Айон!.. — позвал Алекс.

Фигура за столом не пошевелилась. В тот же момент он услышал за собой что-то похожее на приглушенный вздох и… все исчезло. Остались глухой равномерный шум в голове и цветные легкие кольца, которые кружились, кружились, кружились, когда он проваливался в непроницаемую тьму.

Кольца погасли, исчезли, а в голове нарастала боль. Алекс открыл глаза. Не понимал, где находится. Не мог ничего вспомнить. Лежал на каком-то ковре. Дотронулся ладонью до затылка.

— Меня кто-то ударил… — прошептал он. — Зачем меня ударили?

Внезапно все вернулось. Он встал. Шум утих. Огляделся. В лунном блеске фигура за столом оставалась неподвижной.

— Айон! — шепнул он и почувствовал внезапные спазмы в горле. — Где же выключатель? Только не трогать лампу на столе… Не трогать лампу на столе. Наверное, у двери…

Начал шарить рукой по стене. Нашел. Нажал. Комнату залил свет из большой яркой лампы, помещенной под потолком.

Айон Драммонд сидел за столом, вернее, не сидел, а полулежал, уронив голову на стол. Чувствуя, как волосы на голове встают дыбом, Алекс подошел ближе и увидел…

По белой рубашке на спине расплывалось большое пятно крови, а посредине его торчал глубоко вошедший нож с металлической серебристой рукоятью. Кровь вытекла на подлокотник кресла и образовала большое темное пятно на ковре. Не в силах оторвать взгляд от этого пятна, Алекс приблизился…

«Я должен увидеть, жив ли он… — подумал он в отчаянии. — Должен!»

Глаза у Айона были полуоткрыты. Неподвижные, а на дне их застыло выражение безграничного, спокойного удивления. Одна рука судорожно ухватилась за край стола, словно он хотел его сдвинуть, прежде чем голова упала и перестала мыслить. В другой держал ручку. Перед ним лежал лист, а на нем какие-то слова, будто начало письма. Сбоку были разложены коробочки с крючками и блеснами. Алекс смотрел на это, не понимая и не видя еще ничего, кроме этих неподвижных удивленных глаз. Превозмог себя и протянул руку. Дотронулся до лба Драммонда. Он был холодным, таким холодным, что казалось невозможным, чтобы в такой теплой комнате человек мог быть таким холодным даже после смерти.

— Он мертв… мертв… — прошептал Джо и опустил руку.

Слишком много мертвых он видел в жизни, чтобы не знать: никакая помощь уже не нужна. «Помощь? Где записка? Записка, которую дал мне Паркер? Телефон…»

Он выпрямился и обошел стол вокруг, стараясь ни до чего не дотрагиваться. Поступал так сознательно: слишком много преступников в его книгах оставляли за собой следы… В его книжках? Но ведь в той, еще не написанной книге Драммонд должен был погибнуть… Поднес руку к голове. «Боже, что со мной происходит? — Подошел к двери. — Нужно что-то делать!»

И вдруг вспомнил: «Меня кто-то ударил! Здесь был убийца! Был, когда я вошел! — Он остановился. — Нет, он должен давно уйти. Если бы хотел меня убить, уже убил бы… Мэлэчи? Старый Мэлэчи и его собаки…»

Он вышел в темный холл. Свет, падавший из двери кабинета Драммонда, высвечивал из темноты родовой герб Драммондов с перекрещенными копьями, которые представляли его главную идею. «Последний Драммонд… убитый… ножом… Я знаю этот нож?.. Откуда я его знаю?»

Он поднял трубку телефона и набрал номер. Откликнулся далекий голос.

— Полицейский участок?

— Да. Дежурный полицейский Мэлисборо.

— Это Саншайн Мэнор, — сказал Алекс, обретая голос. — Моя фамилия — Алекс. Я хочу немедленно соединиться с инспектором Паркером из Скотленд-Ярда.

— Хорошо. Минутку.

Снова треск. Еще. И еще.

— Алло? — раздался спокойный, бодрый голос. Алекс почувствовал огромное облегчение, хотя только сейчас начал соображать и его охватило отчаяние.

— Это я, Джо, — сказал он тихо. — Айон мертв.

— Что? — воскликнул Паркер. — Мертв? Убит?

— Да. Наверняка.

— Подожди минутку. Сейчас вернусь.

Джо услышал далекий приглушенный голос:

— Джонс!

Ответа он не услышал. Паркер говорил кому-то:

— Врач, фотограф, дактилоскопист. Поехали!

И снова голос в трубке:

— Через час мы будем у вас. Ты знаешь, кто это сделал?

— Нет, — ответил Алекс. — Я нашел его в кабинете. В доме все спят. Никто еще не знает.

— Кроме убийцы, — буркнул Паркер. И добавил после секундного колебания. — Если сможешь, проследи, чтобы никто туда не входил. Никого не буди до нашего приезда. Пусть Мэлэчи не закрывает своих собак.

— Хорошо.

— Еду.

— Давай.

На той стороне положили трубку на рычаг. Алекс отвернулся от телефона. Перед ним была сумрачная прихожая, с левой стороны падал свет из приоткрытой двери кабинета.