При этих словах Теклис издал вздох облегчения:

— Значит, камень у вас.

Фогт кивнул:

— Да, господин. Наши ученые решили, что он может обладать магическими свойствами, и принесли его к нам на изучение, но никакой магии не обнаружилось. Он, похоже, не был предназначен для какой-то высшей цели.

— Ни для какой цели выше, чем поддержание мирового равновесия. — Теклис откинулся на спинку стула, прижав ладонь к груди, словно испытывал боль, затем поднял глаза. — Ваши ученые нашли отводящий камень. Он кажется магически инертным, поскольку предназначен как раз для того, чтобы отводить магию. Он поглощает эманации магической энергии — энергии Хаоса — и переводит ее в... в другое место. Причина бед Талабхейма — его смещение. Без него источник энергии Хаоса под вашим городом будет расползаться, и его не остановить.

— Но, лорд Теклис, — начал было Фогт, — Талабхейм — одно из наименее магических мест в Империи. Чтобы произнести здесь даже простейшее заклинание, требуется огромная концентрация. По крайней мере, так было, пока... а, да, я понял.

— Верно, — сказал Теклис. — С тех пор как пришла эта беда, ваши силы значительно возросли. Но возрос и риск, и в итоге многие маги лишились рассудка. Разве не так?

Фогту, казалось, совсем не хотелось говорить. Графиня заговорила вместо него:

— На прошлой неделе были казнены десять обезумевших магов. Я наложила мораторий на применение магического искусства, пока не минует кризис.

Теклис кивнул:

— Кратер, в котором вождь талабекских племен Кругар основал ваш город тысячи лет назад, сформировался еще за тысячелетия до этого. На землю упал огромный метеорит из чистого искажающего камня. Мои предки, которым в те времена принадлежала эта земля, поместили отводящий камень под осколками метеорита, чтобы земля стала вновь пригодна для жизни. По всему миру зарыто немало таких камней, что закрывают путь энергиям Хаоса. Когда один из них смещается, опасность грозит не только окружающей территории, но и всему миру. Так же, как изъятие одного звена ослабит кольчугу, утрата одного отводного камня ослабит и другие — и начнет расплетать защитную сеть, которую они наложили на мир. Если ничего не сделать, эманации, отравляющие ваш город, распространятся, как круги на воде, и сдвинут другие отводящие камни, а те будут слать волну дальше, пока землю не поглотит кошмар безумия. Так было, когда эоны назад впервые отверзся Хаос. — Теклис кашлянул и снова коснулся груди. — А на этот раз эльфы не смогут его удержать — мы уже не те, что прежде.

Графиня и члены парламента побледнели при этом апокалиптическом прогнозе.

— Вам повезло, — продолжал Теклис. — Я оказался достаточно близко, чтобы ощутить всплеск, когда камень сместили, ведь только эльфийский маг, обладающий древним знанием, может водворить его на место. Если бы вы послали за помощью в сам Ултуан, я бы мог опоздать. — Он повернулся к графине: — Я заберу отводящий камень и займусь им. А тем временем необходимо расчистить крипту и подготовить всё, чтобы запечатать ее сразу же после его возвращения. Уже слишком много времени потеряно. Пока мы тут говорим, люди гибнут понапрасну.

— Да, лорд Теклис. — Графиня склонила голову. — Это будет исполнено. Магистр лорд Фогт, проводите нашего гостя к себе.

Фогт встал и поклонился:

— Да, графиня. Сию минуту.

— Они его потеряли! — хохотал Манфред, захлопнув за собой дверцу кареты и рухнув на сиденье. — Полтонны весом, в рост человека высотой — и они его потеряли!

Весь прошедший час Райнер просидел в карете Вальденхейма у окруженного деревьями здания Нефритового Колледжа магии, ожидая, пока граф, Теклис, маг Нихтладен и графиня — единственные, кого впустили скрытные маги, — ходили с Фогтом за камнем.

— Потеряли?

— Ага! — хмыкнул Манфред. — Маги шарят по чердакам и буфетам, что твои горничные. Но он исчез. Видимо, просто украден.

Он потирал руки.

— И вы довольны?

— А? Не будь идиотом! Конечно же, я доволен. Если бы Фогт его выдал, вся слава досталась бы колледжу, а теперь у нас столько же шансов найти его, сколько и у всех. Отличная возможность.

— Ваша забота о народе Талабхейма достойна восхищения, милорд, — сухо произнес Райнер.

— Меня заботит вся Империя, и если кто-то должен умереть, чтобы надолго обеспечить ее стабильность, тогда пусть их гибель будет на моей совести.

Райнер усмехнулся:

— Как благородно с вашей стороны.

Вернувшись в особняк в Квартале Законников, где графиня разместила посольство из Рейкланда, они обнаружили лорда Данцигера, чопорного, одетого в черное казначея. Он ждал Манфреда в гостиной.

— Нельзя ли переговорить с вами наедине, господин граф? — Манеры его были столь же жестки, как и высокий воротник, и поза так же напряжена.

— Разумеется, лорд Данцигер, — ответил Манфред. — Гетцау, проводи его превосходительство ко мне.

Когда они расположились в личных покоях графа и Райнер подал рейкландское вино, Данцигер заговорил:

— Как хранителю сокровищ графини, мне больно видеть, что огромные средства растрачиваются на заведомо неверное решение проблемы. Вы уже поняли, что парламент далеко не единодушен, там больше любят сваливать вину друг на друга, чем действовать, и, хотя и стыдно это признать, похоже, некоторые и из этого извлекают выгоду. Вот почему я пришел к вам. Вы доверенное лицо Карла-Франца и великого Теклиса. Я знаю, что интересы Империи для вас превыше всего, и хотел бы покончить с этими неприятностями как можно быстрее.

— Разумеется. — Вальденхейм старательно изображал искренность. — И если вы располагаете информацией, которая может послужить этой цели, я был бы в высшей степени рад ее услышать.

— Полагаю, да, сударь, — сказал Данцигер. — Как и большинство состоятельных людей города, я предоставил личную охрану для защиты уцелевших кварталов. Когда Теклис сегодня заговорил про этот «отводящий камень», я вспомнил недавний рассказ Герде, моего капитана. Тогда я подумал, что это пустяк, но теперь...

— Прошу вас, продолжайте, сударь. — Райнер прямо-таки видел, как граф пытается скрыть нетерпение.

— Герде охранял баррикады на Шварцхолде. Сразу за полночь он увидел, как несколько человек тащили что-то тяжелое в старое зернохранилище, которое сгорело, когда началось это безумие. Он отправил человека проследить за ними и посмотреть, что они замышляют.

— И что тот обнаружил?

— Он вернулся через час и сообщил, что воры внесли свою ношу через дыру в погребе в канализационный желоб под ним. Солдат прошел за ними по канализации и катакомбам под Талабхеймом и оказался в месте, охраняемом хорошо вооруженными людьми. Дальше пройти он не смог.

Манфред наклонился вперед:

— Городскую стражу об этом уведомили?

— Не думаю.

— Значит, об этом знаем только мы?

— Да, сударь. И было бы мудро сохранить тайну. Талабхейм — город интриг, здесь сказать одному — все равно что сказать сотне. Если мы хотим нанести удар быстро, надо действовать в условиях строгой секретности.

Вальденхейм кивнул:

— Отлично. Тогда я ударю завтра перед рассветом. Пришлите сюда своего человека, чтобы он проводил нас. Благодарю за информацию, лорд Данцигер.

— Гм, если мои люди пойдут с вашими, полагаю, мы можем быть уверены в успехе.

Манфред лукаво улыбнулся:

— Ну, разумеется. Будьте здесь завтра в пятом часу, и посмотрим, не сможем ли мы найти камень.

— Отлично. Значит, до завтра. — Данцигер встал и сухо поклонился. Райнер проводил его до двери.

— Вы не доверяете ему, милорд? — спросил он, вернувшись.

— Не больше, чем могу прокатить на себе коня. Потому и добился, чтобы он пошел с нами.

— Намекнув, что как раз этого вам бы и не хотелось?

Граф кивнул:

— Он вполне мог послать нас на смерть. Если бы позволил нам пойти одним, было бы ясно, что так он и задумал. А теперь я вижу, что он играет в другую игру.