— Думаю, да, сэр… — сказала Агнес Уайт, и Джо, который, поднося ко рту бутерброд, смотрел на нее очень внимательно, заметил, что румянец на глазах сходит с ее лица.
Девушка побледнела.
— Я вас слушаю, сэр, — тихо сказала она.
Глава шестая
Наблюдения мисс Агнес Уайт
Джо сделал еще один глоток кофе.
— Превосходный! — сказал он с одобрением. — Вы сами его заваривали, мисс?
— Да, сэр… Конечно, сэр… — она впервые подняла глаза. Они выражали легкое удивление в сочетании с любопытством. Но было в них и кое-что еще: быть может, страх, а может, какое-то другое чувство, которое Алекс пока не мог определить.
— Я спрашиваю лишь потому, что не могу понять, почему сэр Гордон, имея в доме человека, который так хорошо умеет заваривать кофе, заваривал его себе сам при помощи кофеварки.
— О, это вовсе не так сложно для понимания. Сэр Гордон всегда работал по ночам, и тогда обычно он находился один в кабинете. Ему было неудобно после полуночи будить меня или кухарку, потому что мы ведь работаем с рассвета, и тогда он установил у себя в кабинете эту кофеварку. Он пил очень много кофе, сэр. У него было низкое давление, и даже доктора советовали ему, чтобы он так делал. Он однажды сам так сказал, сэр, когда миссис Джудит спросила его за обедом, как он может пить ежедневно столько кофе. Я сама это слышала, потому что как раз подавала им за столом…
Она упрямо тряхнула головой. Было видно, что вспоминает все это в точности. У нее были действительно красивые, подлинно золотые волосы, свернутые в узел на затылке. Они прекрасно обрамляли ее хорошенькое личико с большими спокойными голубыми глазами.
«Да-да, они такими кажутся, — подумал Алекс, — но действительно ли у нее спокойно на душе?»
— Итак, сэр Гордон Бедфорд был, как говорится, человеком склонным к дурным привычкам, не так ли?
— О, нет, сэр, я бы так не сказала! — Она энергично закрутила головой в знак несогласия.
Это ее движение было очень грациозным. Джо взглянул на нее с симпатией. Она было по-своему прелестна. Высокая, сильная, красивая и настолько психически здоровая, насколько здоровыми могут быть лишь девушки, выросшие в горных деревушках.
— Вы родом из Шотландии, верно? Где-то из окрестностей Шерна?
— Да, сэр. А как вы узнали?
— Акцент, — улыбнулся ей Джо. Она ответила легкой улыбкой и покраснела. Потом как бы облачко пробежало по ее лицу, и она снова стала серьезной. Заметив некоторое недовольство на лице Паркера, Джо быстро сказал: — Однако, мы говорили о сэре Гордоне Бедфорде. Итак, вы утверждаете, что у него не было вредных привычек, верно?
— Кроме кофе, пожалуй, нет, сэр. Он не пил, не курил, даже не любил, когда кто-то другой пил или курил в его присутствии. Мистер Сирил всегда должен был выходить со своей трубкой в сад, если сэр Бедфорд был тут, или шел в свою спальню, чтобы дым не мешал брату. Сэр Гордон не переносил даже пива в доме… Он говорил, что алкоголь — это величайшее бедствие человечества, так же, как и табак…
Джо невольно остановил свою руку, которую уже сунул в карман за своей неразлучной пачкой «Gold Flake».
— А как вы думаете — он был прав?
— Думаю, что да, сэр. Хотя мне даже нравится, когда мужчина иногда немного выпьет и закурит трубку. Мой папа, так он вообще трубки изо рта не вынимал, а когда умер, мама эту трубку тайком ему в гроб положила, потому что, как она сказала, не представляет себе его на том свете без трубки… И выпить он тоже любил… Но при этом папа был очень порядочным человеком. Никто к нему никогда ничего не имел, и он ни к кому тоже… — Она умолкла, а потом продолжила: — Но сэр Гордон думал иначе… Ну он уже умер, бедный, не надо его осуждать… — она машинально перекрестилась.
— Вы, вероятно, католичка, мисс?
— Да, сэр, как и все в наших краях.
— Кухарки в доме нет? — неожиданно спросил Джо.
— Нет, сэр. Ее сын в армии и заболел. Он служит в авиации и отравился чем-то, кажется, какими-то испарениями бензина… Она поехала к нему позавчера, но вчера звонила, что ему уже лучше и что завтра она вернется…
— Значит, в течение этих двух дней вы, мисс, сами занимались приготовлением пищи и хозяйством, не так ли?
— Вроде да… — девушка задумалась. — У меня вся вторая половина дня в субботу была свободна, только после ужина мне надо было помыть посуду, приготовить спальни ко сну и немного убраться. А вот вчера я весь день работала, но тоже не одна.
— А кто же занимался приготовлением ужина и кто его подавал в субботу, раз кухарка уехала, а вы были свободны?
— Видите ли, сэр, дело в том, что сэр Гордон, он вообще был, я бы сказала, слегка старомодным… то есть… я, конечно, очень извиняюсь, сэр…
— Ничего, ничего… — Алекс поощрительно покивал головой. — Говорите так, как вам кажется правильным, и не думайте сейчас о вежливости по отношению к вашим работодателям.
На этот раз девушка едва заметно улыбнулась, как бы с благодарностью, и чуть склонила голову.
— Ну, то есть, я хотела сказать, сэр… Понимаете, сэр Гордон считал, что женщины, которые не умеют хорошо готовить и самостоятельно не могут обслуживать мужчин, являются как бы не вполне женщинами. Он любил, когда миссис Сильвия спускалась к нам на кухню и готовила обед вместе с кухаркой. А когда бывало иногда, что у нас обеих выходной, — тогда миссис Сильвия и миссис Джудит сами готовили и подавали к столу. И это нравилось сэру Гордону больше всего — он говорил, что нет ничего вкуснее того, что ему приготовила собственная жена… — Она умолкла, потом, подумав, добавила: — И я думаю, сэр, что тут он был немножко прав, потому что женщина, даже если у нее такой богатый муж, как сэр Гордон, все равно должна сама заботиться о нем.
— А миссис Сильвия любила это делать?
— Не знаю, сэр. Я всего лишь горничная, и миссис Бедфорд не говорила со мной о таких вещах… Но я бы не сказала, что она это особо любила. Она вообще не любила готовить, хотя умела совсем даже неплохо… Это только миссис Джудит говорит, что миссис Сильвия якобы даже куска хлеба маслом намазать не умеет…
— Значит, они любили уикенды в кругу семьи и проводили время, как прекрасная, любящая семья?
— Не знаю, сэр, все ли любили. Во всяком случае, сэр Гордон точно любил такое времяпрепровождение, а ему, сами понимаете, никто перечить не мог. Так что, в конце концов, так на так выходит: любили или не любили, а делали, как сэр Гордон желал. И нечему тут удивляться, потому что в конце концов — он тут был хозяин, а все остальные от него зависели.
— Да-да… — Джо покивал головой с пониманием, будто сам в жизни не делал ничего другого, кроме как проводил уикенды с семьей Бедфордов. — А жены братьев, наверно, не очень любили друг друга, да? Как вы думаете?
Горничная уже было открыла рот, но тут же спохватилась и снова закрыла его. Она посмотрела на сидящих перед ней мужчин с выражением легкого упрека на лице. Потом неуверенно покачала головой.
— Покорнейше прошу простить меня, джентльмены, но я ведь тут работаю, и если позволите заметить, мне не следует высказываться ни об этих людях, ни о том, что здесь в доме происходит и кто тут о чем думает и что говорит о других…
— И это правильно, — очень серьезно поддакнул Джо. — Я считаю, что вы совершенно правы. Не следует выносить грязь из дома, в котором работаешь. Однако нам всем следует помнить о том, что человек, который был вашим работодателем, мисс Агнес, был, вероятнее всего, убит несколько часов назад. И это главное, что имеет значение в данную минуту. Мы же не торговки, которые пришли посплетничать, мы находимся здесь для того, чтобы отыскать убийцу и отдать его в руки правосудия. Именно поэтому нам необходима вся информация, которую мы только можем получить. Я уверен, что вы и сами прекрасно это понимаете, не так ли?
Но Агнес, казалось, не слышала его последних слов.
— Убит… — прошептала она. Девушка посмотрела на дверь кабинета, и в ее глазах внезапно появился страх. — Я сразу же так и подумала, но потом, когда эти полицейские, что пришли первыми, сказали, что они нашли прощальное письмо, я подумала, что, может, и правда… Но сейчас, когда вы сказали про то, что я сразу подумала…
