— Что я такого опасного могла бы узнать? — спросила я. — Может быть, личности людей, которые… состоят в сомнительных организациях? Тех людей, у которых здесь дети?

— Что вы хотите сказать? — осторожно спросил он.

— Только то, что им есть что терять, в отличие от меня, — ответила я. — Моя семья мертва, и нет никого в мире, о ком бы я пеклась. Это оставляет мне определенную… свободу действий.

Его лицо стало напряжённым.

— Вы станете угрожать детям?

— Не Драко, — ответила я. — Раз уж он, кажется, немного более благоразумен, чем остальные.

— А остальные?

— Я не особо люблю причинять вред людям, — ответила я. — Гораздо больше я бы порадовалась, если бы меня оставили в покое. Если определенные фракции желают моей смерти, то может, мудрее будет подождать, пока закончится учебный год.

Он помолчал некоторое время, его глаза шарили по моему лицу. Мне стало интересно, был ли он легилиментом; на случай, если был, я сосредоточилась на своей абсолютной искренности и целеустремленности, готовности сделать то, о чём говорила.

— Это не слова обычного ребенка, — сказал он. — Разве ты ничего не боишься?

Я посмотрела на него уверенно:

— Если бы я была гриффиндоркой, то может быть и сказала бы вам.

Впервые его губы тронула улыбка:

— Возможно, твоё место и правда в Слизерине.

— Я пыталась добиться от Шляпы, чтобы она отправила меня куда-то ещё, — ответила я. — Но она, кажется, считала, что Слизерин — единственное место для меня.

Он нахмурился:

— В мои дни Шляпа всегда отдавала предпочтение желаниям ученика. Возможно, она впала в маразм.

— Ей не помешала бы чистка, — отозвалась я.

— Малфои не забывают, — сказал он, вставая. — Не забуду и я.

— Я тоже не забываю, — заметила я. — Я не угроза никому, кто не угроза мне. Добейтесь того, чтобы люди оставили меня в покое, и я буду считать это достаточной наградой.

Он слегка кивнул и вышел, не задерживаясь более.

Я снова закрыла глаза, и казалось, что прошло совсем немного времени, прежде чем я услышала тяжелые шаги входящего в медпункт.

Это был Хагрид; он выглядел поражённым.

— Единорог выжила? — спросила я.

— Должна выжить, — ответил Хагрид. — Но мне ваще не следовало вас отправлять одних.

Я пожала плечами:

— И сама справилась.

— Большинство троллей сейчас в северной части леса, — сказал Хагрид. — Должно быть этого самца выгнали со стаи, он и искал, где лучше поохотиться.

— Что с вами теперь будет? — спросила я. — Мистер Малфой выглядел весьма сердитым.

— Зарплаты за месяц лишили, — ответил Хагрид. — Выгнали бы со скандалом, если бы Дамблдор не заступился.

— Мне представляется, что в лесу не так много существ, которые опасны для вас, — сказала я. — Даже этот тролль прошлой ночью.

Хагрид пожал плечами:

— Мы бы немного побили друг друга, затем пошли бы каждый своей дорогой. Жаль, что тебе пришлось его убить.

— У меня не было выбора, — ответила я. — Может быть, если бы училась на пятом курсе, но я пока знаю не так уж много заклинаний.

— Жаль, что ты пострадала, — сказал он.

Помолчал нерешительно:

— Никогда бы не подумал, что такая малявка вроде тебя смогла бы убить что-то настолько большое. Он практически сразу кровью истёк.

— Он сложён, как человек, — ответила я. Пожала плечами. — Не так уж и сложно было.

Кажется, я его не убедила.

— Остальные грят, что ты двигалась с такой скоростью, что глазу было не уследить.

— Темно было, — сказала я. — А они вспышками стреляли вместо того, чтобы освещать тропинку. У них, наверное, такие зайчики перед глазами стояли, что вообще удивительно, как они что-то разглядели.

— В следующий раз я справлюсь лучше, — сказал Хагрид.

— Просто помните, что не все первогодки такие крепкие, как я, — ответила я. — Вам бы относиться к ним, как к младенцам.

Он кивнул, и направился к выходу.

Тут я впервые осознала тот факт, что кто-то переодел меня и помыл, или, возможно, использовал для этого магию, так как на моем теле вообще не было крови тролля.

Я встала, и ощутила лёгкое головокружение. «Видимо, восстанавливающее кровь зелье всё же сильно не дотягивало до возможностей Панацеи, и это следует принимать во внимание», — подумала я, продвигаясь вперед. Я просто не могла подталкивать свое тело до тех пределов, что в прошлом, и не потому, что я была не в форме.

В моем прежнем мире, даже после того, как Панацея стала… недоступной, имелись и другие целители. У меня была команда поддержки, на случай, если вдруг получу ранение. Здесь я была сама по себе. Изучением исцеляющих заклинаний нужно было заняться как можно скорее.

И дело было не только во мне; если бы кто-то из остальных оказался ранен прошлой ночью, я бы не смогла ничем им помочь, за исключением той первой помощи, что могла предложить, используя материалы, имевшиеся под рукой; и это была бы не слишком большая помощь.

Я сумела добраться до туалета, несмотря на головокружение, и после завершения своих омовений вернулась в медпункт, где и нашла поджидающую меня Мадам Помфри.

— Вам не следовало вставать с кровати, — сказала она.

— Мне нужно было в туалет, — ответила я. — И я решила, что это будет менее опасно, чем тролль.

— Есть сильная вероятность, что вы могли потерять сознание и удариться головой, — отозвалась она. — Что вполне могло оказаться более опасным для вас, чем тролль.

— Вы не кажетесь удивлённой.

— Я знакома с вашими способностями, — ответила она. — В конце концов, именно я ухаживала за людьми, которых вы сюда отправили.

— Они первыми на меня напали, — сказала я.

— Уверена, что это огромное облегчение для их родителей.

Я неодобрительно посмотрела на неё; на что она намекала? Она даже не смотрела на меня; вместо этого смешивая что-то в миске на тележке.

Когда я заползла обратно в кровать, то спросила:

— Есть ли хоть какой-то шанс, что вы научите меня какой-то базовой исцеляющей магии?

— Вам следует спросить профессора Флитвика, — ответила она. — Эти заклинания, как правило, приберегают для старших курсов.

— Мне они гораздо нужнее, чем большинству людей, — сказала я.

— Похоже на правду, — ответила она. — Я бы предпочла, чтобы вы перестали присылать мне пациентов посреди ночи.

— А если буду укладываться в приёмные часы — можно?..

Взгляд, которым она одарила меня, был далеко не дружелюбным. Я закрыла рот и взяла жидкость, которую она мне дала. На вкус оно было как зелье, восстанавливающее кровь, которое мне давал Снейп прошлой ночью, с какими-то ещё добавками.

— Это поможет тебе поспать ещё, — сказала она. — И когда ты проснёшься, тебе потребуется съесть что-нибудь, в помощь зелью. Тебе не будет хотеться есть, но следует себя заставить.

— Я бы предпочла не спать, — сказала я. — Принимая во внимание, что люди знают о моем пребывании здесь, и среди них есть те, кто не желает мне добра.

Мадам Помфри пристально посмотрела на меня и покачала головой:

— Я буду присматривать за тобой, и, в любом случае, после прошлой ночи, сомневаюсь, что большинство учеников задумаются о том, чтобы напасть на тебя.

Кажется, она не лгала; у меня были занятия по определению лжи у подозреваемых, и Помфри не выказывала никаких обычных признаков. Тем не менее, было бы очень неловко проснуться мёртвой.

— Без сна ты продолжишь испытывать слабость, — сказала она. — Причём долго. Есть пределы того, что может сделать магическое лечение. Твоя кровопотеря прошлой ночью была настолько сильной, что я удивлена, как ты вообще могла стоять. Я точно не ушла бы, если бы поняла, в каком ты состоянии.

Я не осознавала, что пребывала в такой форме. Мне нужно будет ещё протестировать своё новое тело, чтобы знать, чего ожидать; иначе я в итоге истеку кровью до смерти из-за какого-нибудь неловкого инцидента, о котором даже не буду знать.

— Тогда хорошо, что вы не знали, — сказала я. — В мире недостаточно единорогов.