— Будь на вашем месте любой другой ученик, я бы потребовал, чтобы вы рассказали правду о произошедшем, — сказал Снейп.

— Что… вы хотели бы, чтобы я сказала, что подслушала их планы, что ждала в своей комнате, с носком, набитым галлеонами, перуанским порошком тьмы и шариками, зачарованными опрокидывающим проклятьем? Кто поверит в подобную историю? Мне одиннадцать лет.

Он пристально посмотрел на меня.

— История, которую я собираюсь рассказать, что они попытались вломиться в мою комнату, споткнулись на шариках, и сами покалечились, пока катились вниз по лестнице. Никто не поверит, что такая маленькая девочка смогла бы победить трёх старшеклассников без использования магии.

— Если вы не считаете перуанский порошок тьмы и опрокидывающие шарики магией, то что тогда магия?

— Способность выстрелить им в лицо огнем, — ответила я. — Или превратить их в лягушек. С лягушками можно делать разные вещи.

Он уставился на меня, и затем ничего больше не говорил до самого кабинета Директора.

Глава 14. Встречи

— Повреждения вызваны не падением, — сказала Мадам Помфри. — Эти юноши были многократно избиты тяжёлым тупым предметом, перед тем как упали. Я составила список всех повреждений.

— Мог бы носок, заполненный галлеонами, вызвать такого рода повреждения? — спросил Снейп.

Помфри нахмурилась.

— Мог. Мне кажется маловероятным, что одиннадцатилетняя девочка обладает навыками, необходимыми для причинения такого ущерба. Повреждения, причинённые суставам, были нанесены весьма точно, чтобы вызвать боль и вывести их из строя, без доведения до летального исхода. Если бы юноши оказались у маггловских целителей, то, вероятно, суставы так и остались бы поврежденными навсегда.

— Ты же сама рассказала ей, что волшебники могут заново выращивать кости, — отозвался Снейп.

— Ты уверен, что её не защищает кто-то другой? — спросила Мадам Помфри. — Кто-то больше и сильнее, например?

— Магглорожденную в Слизерине? — переспросил Снейп. — Кого она могла бы найти, кто пожелал бы зайти так далеко, защищая её? У неё не было контактов с волшебным миром, насколько нам известно.

Меня не было в комнате; я сидела, прислонившись к стене у кабинета Директора, опять в своей привычной позиции, с закрытыми глазами, и подслушивала. Они уже приглашали в кабинет моих соседок по комнате, для дачи свидетельских показаний, и отослали их обратно, в нашу комнату. Миллисент пряталась под одеялом, а Трейси все проспала.

— Мисс Эберт зарекомендовала себя как весьма находчивая личность, — сказал Дамблдор. — И, тем не менее, прежде чем рассказать нам сочинённую ей историю, честно рассказала Северусу истинное положение вещей.

— Зачем ей лгать? — спросила МакГонагалл.

— Потому что рассказанная ей история намного более позорная, — ответил Снейп. — Во-первых, она выставляет всех троих нападавших некомпетентными идиотами. Во-вторых, остаётся подозрение насчет мотивов проникновения в её комнату.

— Что? — спросила МакГонагалл.

— Войти в её комнату, чтобы преподать магглорожденной, слишком много мнящей о себе, урок, это сделало бы их героями в глазах других слизеринцев. Но в её варианте предполагается, что они вошли по другим причинам. Это кидает тень сомнения, которая обратит против них всю женскую половину Дома.

— Ей одиннадцать! — воскликнула МакГонагалл. — Она никак не может знать достаточно, чтобы даже предполагать…

— Она американка, — ответил Снейп. — Некоторые части их маггловской культуры не так защищены, как у нас.

Я скривилась. Он что, только что назвал всех американок шлюхами? Мой список претензий к нему рос. Я ему ещё Надзор припомню.

— Это повредит их репутации так, как не повредило бы простое порицание, — продолжил Снейп. — И практически наверняка окажется для них более болезненным, чем перенесенное избиение.

— Я думала, что ты преувеличиваешь, когда предполагал, что могут быть проблемы, — сказала МакГонагалл. — Не думала, что всё будет настолько плохо.

— Я не думал, что эти идиоты так быстро попробуют атаковать её напрямую, — признался Снейп. — Я ожидал, что они будут оскорблять её, возможно, что она в ответ пнёт их по болезненным местам.

Это он так решил, потому что нож у меня отобрал.

— Если это всё, чего ты ожидал, сомневаюсь, что ты попросил бы меня быть там, — сказала МакГонагалл.

— Я научился ожидать неожиданного от мисс Эберт, — признался Снейп. — И твоё присутствие заглушило бы любые жалобы насчет фаворитизма в отношении магглорожденной.

Если некоторые из учеников были детьми Пожирателей Смерти, они, несомненно, нажаловались бы своим родителям насчёт меня. Присутствие там МакГонагалл дало ему прикрытие и возможность быть более справедливым, чем в противоположном случае. Снейп сможет свалить на МакГонагалл раздачу наказаний.

— Меня интересует, как она сумела так хорошо двигаться в темноте? — спросила МакГонагалл. — Даже после превращения в кошку, моего зрения недостаточно, чтобы пронзить эту тьму.

— Меня не удивит, если она забыла упомянуть, что каким-то образом раздобыла Руку Славы, — сказал Снейп.

— Это Тёмная Магия, — отозвалась МакГонагалл. — Где она вообще могла найти ее?

— Она сумела найти Косую Аллею, хотя ей никто о ней не рассказывал. Возможно, она сумела закупиться в Лютном Переулке, и при этом не оказалась схваченной.

На секунду повисла тишина.

— Мне кажется, что более не следует позволять Мисс Эберт хранить у себя эти шарики, — сказал Дамблдор. — Принимая во внимание возможность несчастных случаев в школе с таким количеством лестниц, как у нас.

— И какое наказание мы должны ей назначить? — спросил Снейп.

— За самооборону? Если бы она училась на Гриффиндоре, я бы начислила ей баллы, — сказала МакГонагалл.

— Нам всем будет лучше, если перевести её в Ильвермони или Бобатон, — заметил Снейп.

— Сомневаюсь, что будучи американкой, она знает другие языки, — сказал Дамблдор. — Что оставляет её плохо подготовленной для Бобатона. И дома, в Америке, у нее никого нет.

— У нее никого нет здесь, — сказал Снейп.

— Возможно, близкое столкновение с целеустремлённой, сильной духом магглорожденной пойдёт твоим подопечным на пользу, — отозвался Дамблдор.

Снейп ничего не сказал. Он просто пристально смотрел на Дамблдора.

— Иногда мне кажется, что система Домов принесла больше вреда, чем пользы, — продолжал Дамблдор. — Слишком легко думать наихудшее о ком-то, с кем ты никак не пересекаешься.

Сказал так, словно это было откровением. В Уинслоу банды хотя бы возникали сами по себе, а не пополнялись усилиями администрации.

— Значит, для вас эта девочка — эксперимент? — спросил Снейп. — Вам не кажется, что рано или поздно подобное повторится?

Я не могла сказать, пытался ли Снейп защитить меня или других слизеринцев от меня. Может быть, и то, и другое. Что бы ни случилось, ситуация со мной ставила его в неловкую позицию, и ставила под удар его работу двойным агентом.

В его голосе присутствовала странная резкость, вместе с тем. Звучало похоже на застарелый гнев. Случалось ли такое ранее?

Я сама когда-то была двойным агентом и понимала, что это означает, что он не может позволить себе выказывать симпатию в отношении меня.

— При наличии набирающего силу Тома, мне кажется важным, чтобы молодые люди услышали и другие точки зрения. Иначе для них будет слишком легко разделить заблуждения своих старших.

Я практически могла ощутить разочарование Снейпа с того места, где сидела.

— У нас освободилось место старосты, которое я заполню завтра, — в конце концов сказал Снейп, сдаваясь.

Что ещё он мог сделать, когда власть была у Дамблдора.

Я не могла просчитать Дамблдора. Он не выступал активно против меня, как это делала Блекуэл, но также, определённо, не спешил мне помогать.

— Полагаю, это будет мудро, — сказал Дамблдор. — Ограничить их доступ к ней, по крайней мере на эту ночь, может в целом снизить накал проблемы. После того, что случилось в прошлом году, меньше всего нам нужны ещё распри.