Возникла мысль, что на мою дуэль будет любопытно взглянуть не меньшему числу людей, чем на дуэли Флитвика.

— Рад приветствовать всех вас, — сказал Флитвик, — на первой встрече Межфакультетского Дуэльного Клуба. Мы принимаем и другие варианты названий; сейчас главная цель МДК — укрепить единство факультетов, а также улучшить навыки, которыми должен обладать каждый волшебник без исключения в нынешние смутные дни.

Удивительно было, что он упомянул ситуацию за стенами школы. Многие профессора притворялись, что Хогвартс — изолированный островок, и события, происходящие во внешнем мире никак не касаются учеников здесь. Тот факт, что Флитвик признал обратное, пусть даже мельком, показывал, насколько всё плохо.

Ученики тут же притихли все до единого.

— Мы научим вас основам, — продолжил Флитвик. — Но есть большая разница между освоением базовых заклинаний и умением применять их в пылу сражения.

Наконец и Трэверс добавил:

— Участие в данном клубе будет считаться большим плюсом для Защиты от Тёмных Искусств, — сказал он. — Я не могу представить более действенного способа подготовить вас к опасности, чем просто-напросто выставить против другого волшебника палочка к палочке.

Он заработал репутацию хорошего учителя за прошедшие месяцы. Складывалось впечатление, что ему не всё равно, научатся ли дети тому, чему должны научиться, и он хорошо умел объяснять материал.

За ним много раз замечали предубеждение против маглорожденных и маглов в целом, но это, вроде бы, никак не влияло на выставляемые им оценки — в общем и целом он поступал честно. До тех пор, пока ему удавалось отставить свои предрассудки в сторону, когда это было нужно, я не собиралась обижаться на его редкие уколы.

Я даже не была уверена, сознательно ли он их делает. Подобное отношение так глубоко сидело у него в подкорке, что воспринималось как само собой разумеющееся.

При этом он был вполне компетентным учителем, и в данный момент важно было только это.

— Клуб будет разбит по годам обучения. Трое лучших учеников с одного курса смогут поучаствовать в дуэлях с учениками на курс старше.

Я подняла руку.

— Да, мисс Эберт? — спросил он.

— Насколько далеко мы можем пройти? — спросила я. — Только на один курс выше?

Он пристально посмотрел на меня, задумавшись, затем ответил:

— Если ученик способен сражаться с превосходящими по возрасту соперниками, то сможет продвигаться от младших курсов к старшим до тех пор, пока не встретит соперника, равного по силам.

Я кивнула.

На меня пялились со всех сторон, но я проигнорировала чужие взгляды. Мой вопрос был риском; учитывая свои успехи в спаррингах с Уизли, я надеялась, что смогу даже парочку слабых третьекурсников одолеть. Хотя тут, конечно, многое и от удачи зависело; теперь если я застряну на второкурсниках — неудобно получится.

— Начнём с обычных дуэлей, чтобы определить, кто на каком уровне находится, — сказал Флитвик. — Это поможет нам понять, какие у каждого из вас сильные и слабые стороны.

Они быстро разделили нас по годам обучения. Стоит заметить, никакого разделения на факультеты не было, что очень меня порадовало. Медленно закипающая злоба межфакультетской вражды немного притихла, но лишь потому, что профессора стали куда жёстче наказывать за происшествия в коридорах.

Такие встречи, как эта, где люди вынуждены взаимодействовать друг с другом, могли помочь снизить напряжение. Даже ученики, желающие вмазать своему обидчику, могли найти здесь отдушину — если оба состояли в клубе, то могли спустить здесь пар на совершенно законных основаниях.

Я подозревала, что именно поэтому Директор и остальные посчитали организацию клуба хорошей идеей. Они очень заботились о поддержании порядка внутри школы, и с радостью ухватились за возможность сильно облегчить себе работу, пусть и потратив немного времени и сил сверхурочно.

Я смотрела, как первые ученики становятся в очередь перед помостом.

Для меня одной из причин, по которым я хотела создать клуб, было желание лучше понять разницу в уровнях между различными группами волшебников. Как только я смогла бы сравнить свои навыки с навыками других, я узнала бы, сколько работы ещё предстоит.

— Только несмертельные заклинания, — сказал Флитвик. — Это учебные дуэли. Никаких непоправимых травм или увечий.

Он пристально посмотрел на меня, и я нахмурилась.

Я уже ж пару месяцев никого не калечила, чего это он уставился?

— От первогодок мы многого не ждём, — сказал он. — Но это не повод отлынивать. Смотрите за боями тех, кто вышел вперёд вас, учитесь на их примере. Сражение волшебников целиком и полностью зависит от стратегии. Существует маггловская игра «камень-ножницы-бумага»; дети волшебников тоже в неё играют. Волшебный бой во многом на неё похож; некоторые заклинания лучше работают против определённых видов защит, чем другие.

Заговорил Трэверс:

— Волшебные бои — это непрекращающаяся гонка вооружений. Волшебник изобретает новый вид защиты, более эффективный, чем раньше. Со временем, кто-то обязательно придумает новое атакующее заклинание, чтобы эту защиту обойти. Некоторые считают, что непростительные заклинания выбиваются из общей картины — против Авады Кедавры не существует защит, но это не значит, что в один прекрасный момент их не появится.

Технически, он ошибался.

От убивающего проклятья можно было защититься — по большей части это требовало тех же мер, что и против огнестрельного оружия: спрятаться за какой-нибудь твёрдой поверхностью, найти укрытие. Талантливые волшебники вроде Дамблдора просто левитировали бы вокруг себя случайные предметы; остальным же приходилось учиться уворачиваться.

Выступления нескольких первых первокурсников были ужасны. Большинство из них, казалось, не понимают, что делают, даже с учётом тех нескольких ограниченно полезных в бою заклинаний, которые нам преподали.

Я с удовольствием наблюдала за тем, как Гермиона не напрягаясь превосходит своего противника. То же можно было сказать и про Невилла.

Поттер справлялся далеко не так хорошо, но всё равно легко победил. Это внушало уважение: он, в отличие от нас, не тренировался целый семестр.

Наконец, подошла моя очередь.

Против меня выпало сражаться Симусу Финнигану. Он был полукровкой с Гриффиндора. Я не очень-то много про него знала кроме того, что он постоянно болтает о квиддиче.

На лице его лежала тень тревоги — он явно пытался не показать своих эмоций перед боем со мной. Что он там себе вообразил, что я ему ногу отрежу?

— Начали! — воскликнул Флитвик.

— Экспеллиармус, — почти обыденным голосом произнесла я.

Палочка вылетела из рук мальчишки прежде, чем он успел среагировать. Он скривился, но не выглядел разочарованным. Честно говоря, на его лице, наоборот, читалось облегчение.

Со всех сторон звучали перешёптывания о том, как быстро я среагировала, хотя экспеллиармус на нашем курсе не преподавали.

Кстати, я даже насекомых не использовала. За мной были долгие годы опыта сражений против кейпов. В таком бою промедление часто означало смерть, если только вам не повезло получить рейтинг Бугая. Но и для Бугая всецело полагаться лишь на крепость своей шкуры значило рано или поздно попасть в неприятности. Когда-нибудь обязательно находился кто-то сильнее или кто-то, чья атакующая способность превосходила твою защиту. Если и такого не случалось, приходило время очередного боя с Левиафаном — и вскоре тебя уже отпевали.

Первый урок, который усваивал любой кейп — уворачивайся или умрёшь. Как и в сражении волшебников, у нас тоже действовало правило камня, ножниц и бумаги, если только противник не был хорошо известен заранее; и даже в таком случае каждый кейп старался припасти какой-то козырь в рукаве. Иногда это была редко используемая способность. Иногда — стратегия или наработанный приём. Некоторые притворялись, что у их сил ограничения, которых на самом деле нет, чтобы усыпить бдительность противника и ударить в ключевой момент.