– Сделаем, как ты просишь, отец, – почтительно склонил голову Зелимхан.
– Ничего от тебя не скроем по возвращении, – пообещал Салман. – Всю правду доложим, какой бы она не была.
– Отправимся сегодня же! – сказал Джамбулат, желая порадовать тестя.
– В добрый путь! – обнял каждого из них Асхаб.
Трое всадников покинули Хаккой и устремились по горным дорогам на север. Они скакали весь день с редкими остановками, чтобы дать отдыха и корма коням, а самим напиться воды и отломить по куску хлеба. К ночи они уже были в Наурлое. С помощью местных жителей, отыскали бедную саклю чабана Заура. Когда подъехали к ограде, естественно слепленной из скалистых камней самой природой, то спешились. На крыльце показался мужчина лет тридцати, это был Дзахо, гостивший у отца и собиравшийся уже ехать к себе домой, где его заждалась жена с детьми. Путники поприветствовали его, спросили хозяина. Дзахо им тоже назвался и сказал, что отец внутри. Потом справился, по какому вопросу прибыли три удальца в столь поздний час.
– Нас послал уважаемый Асхаб, отец Хас-Магомеда, – взял слово Джамбулат, будучи самым старшим из посланников Асхаба. – Нам нужно видеть твоего отца, Дзахо. У нас к нему важный разговор, касающийся твоей сестры Айшат и нашего дорогого Хас-Магомеда. Сперва мы бы, конечно, пошли к вашим старейшинам, но знаем, что нет в вашей семье никого старше и почтеннее, чем твой отец – добрый Заур.
– Тогда всё ясно, – промолвил Дзахо. – Я сейчас скажу отцу, а вы проходите в дом!
Они спешились и поднялись по трём скользким, мокрым после дождя ступеням, которые вели к ветхой двери. Им навстречу вышел Заур, познакомились, он принял у гостей оружие, приказал сыновьям принять их коней и накормить.
Когда вошли, их встретили так, как и полагается встречать дорогих гостей – с вниманием и сердечностью. Несмотря на свою бедность и поздний приезд гостей, чуткий хозяин принял их в высшей степени ласково. Заур зарезал барана, накрыл большой стол, сам сел в прохладе у двери, а гостей рассадил в самых тёплых и уютных местах, поближе к огню, и они угощались до самой полуночи, знакомясь и весело переговариваясь.
Заур, соблюдая все принятые у горцев приличия, нарочно не спрашивал о женихе, только о его семье и их прокормлении. Ответ держал Зелимхан:
– Семья наша благополучна, нужды не испытывает. Отец наш имеет стадо овец в три сотни голов, пятнадцать лошадей, мельницу и обширную пасеку, в которой насчитывается несколько сот ульев. Каждый из нас принимает участие в семейных делах, а потому достаток растёт и ширится. Я и сам женат, имею крепкое хозяйство. Вот-вот моя женщина подарит мне третьего ребёнка.
– Прекрасно, – тепло улыбался старый чабан.
Но проницательный Салман обнаружил в улыбке Заура некую дипломатичность, которую обыкновенно проявляет приличный человек, когда хочет подвести разговор ближе к сути. Теперь, зная о благородстве души Заура, Салман счёл нужным рассказать ему о женихе, зная так же и то, что старик из вежливости ни за что не спросит о Хас-Магомеде сам:
– Наш дорогой брат совсем недавно вернулся домой после долгих странствий. За то время, что он отсутствовал, я и сам женился, вот-вот моя женщина подарит мне первенца. Когда он уходил, то был совсем юным, но по возвращении показал всем землякам настоящий характер горца. Из странствий он вернулся мужественным, богобоязненным и сильным человеком. Помимо незаменимых нравственных качеств, он нынче обладает пусть и небольшим богатством, но достаточным для того, чтобы построить дом, сколотить своё хозяйство и создать крепкую семью.
– Он надёжный и преданный человек, ни разу не замеченный во лжи. Хас-Магомед никогда не отступает от своего слова и всегда выручит в трудную минуту, – подтвердил сказанное Салманом Джамбулат и добавил: – Я женат на его прекрасной сестре и горжусь тем, что имею такого родственника. Спросите любого в наших краях, все вам ответят, что Хас-Магомед – достойнейший из мужей Хаккоя, не замеченный во лжи, соблюдающий адаты и всегда жертвующий беднякам. Видит Аллах, о таком родственнике можно лишь мечтать!
Пришло время говорить о Хас-Магомеде и Зелимхану, пусть он и делал это неохотно:
– У нас с братом непростые отношения. Признаться честно, он ушёл из дома именно по моей вине, и с тех пор мы ещё не объяснились друг с другом. Но я не слеп в своей обиде и готов поручиться, что Хас-Магомед никогда не оставит ближнего в беде. Он горд, упрям, остёр, но вместе с тем и верен, и щедр, и добр. Невзирая на все наши с ним разногласия, я люблю его, хотя, вероятно, никогда не скажу ему об этом открыто.
Заур внимательно слушал каждого и ни на секунду не прерывал. Старый чабан никогда не забывал этого юношу. И то, как нашёл его у реки израненным после боя со свирепым волком, и то, как Айшат выхаживала его, и то, как чудесно он жил у них, и то, что обещал однажды вернуться. От воспоминаний о тех прекрасных днях у Заура на глазах выступили слёзы.
Старик уложил гостей в самой лучшей комнате, а наутро, когда те собрались в обратный путь, сказал им:
– Я всё тщательно обдумал и не сомневаюсь в искренности чувств Хас-Магомеда к моей дочери и прекрасно могу понять их обоих. Зная, что связывает их, я не могу противиться воле Аллаха. Я знаю, что Хас-Магомед никогда не сделает Айшат ничего, кроме добра. Передайте уважаемому Асхабу, что я поддерживаю решение жениха и невесты, благословляю их и уповаю на то, что он разделит моё мнение и так же даст им своё согласие.
Зелимхан, Салман и Джамбулат душевно простились с Зауром, поблагодарили за теплейший приём, хозяин провёл их за ворота с пожеланием счастливого пути и они отправились домой. Когда они вернулись в Хаккой, то пришли к Асхабу с радостью в сердцах. Они доложили отцу семейства, что семья Заура бедна и терпит многие лишения, но затем поведали ему всю историю Хас-Магомеда и Айшат: о том, как девушка нашла его израненным, как спасла от верной смерти, вылечила и поставила на ноги, как пронесли они свою любовь через годы разлуки. Асхаб, смущённый поначалу бедственным положением семьи невесты, счёл, что выбор сына не сулит ему никаких выгодных связей, но потом смягчился и дал окончательный ответ:
– Раз уж Хас-Магомеду удалось отыскать её спустя столько лет, и она хранила о нём память, не предпочла никакого другого жениха, то их союз угоден Аллаху, а я не смею противиться его воле. Да будет так. Через три дня поезжайте вновь к Зауру и обсудите с ним размер калыма. Обязательно передайте ему, что мы – люди не скупые и не обидим спасителей дорогого члена нашей семьи.
Через три дня Зелимхан, Салман и Джамбулат вновь приехали к старому Зауру и в точности передали слова Асхаба, стали обсуждать размер калыма. Скромный, смиренный чабан пожал плечами и ответил:
– На ваше усмотрение.
Подготовки к свадьбе длились около полутора месяцев. Семья Асхаба взяла все расходы на себя, местом проведения торжества была выбрана чинаровая роща у реки близ Хаккоя. Хас-Магомед с братьями разъезжали по окрестным хуторам, приглашали всех родных и друзей, каковых имелось немало. Выбирались наряды, продумывались угощения и напитки к столу.
Наконец, когда наступил долгожданный день свадьбы и все родные и близкие стали собираться в дом Асхаба, Хас-Магомед вместе с братьями и друзьями готовились выезжать за невестой. Пришёл мулла, призванный для того, чтобы провести обряд никях12, приехали старейшины их рода, кунаки и братья Асхаба, многочисленная родня Джамбулата и жён Зелимхана с Салманом.
Между тем, за горой послышались резвые удары копыт скачущей лошади, и вслед за тем показался знакомого виду всадник. Это скакал брат Айшат, Дзахо. Многолюдная толпа гостей и родственников расступилась перед ним.
На крыльцо выбежал Хас-Магомед вместе с Мансуром. Понурое выражение лица Дзахо посеяло смуту в сердцах. Чёрные тучи смятения надвинулись на дом Асхаба, предчувствие чего-то недоброго, печального и страшного поселилось среди всех. Неожиданный и странный приезд Дзахо не сулил ничего хорошего.
