Может, они правы. С талантом Хрустика разгадывать загадки, опытом Ронни в геокэшинге и моими детективными способностями мы имеем неплохие шансы.

Я сложила листовку и спрятала её в карман шпионской жилетки. Хотя я зову её своей шпионской жилеткой, на самом деле это просто одна из старых папиных жилеток для рыбной ловли с огромным числом карманов. В этой жилетке я держу увеличительное стекло, бечёвку, липкую ленту, блокнот и карандаш, парочку батончиков с гранолой, кусок вяленого мяса и немного собачьих бисквитов. Никогда ведь не угадаешь, когда попадёшь в ловушку на каком-нибудь старом вонючем сеновале, или заблудишься в лесу, или ещё что-то случится, а тебе захочется перекусить. Конечно, батончиком с гранолой – бисквиты у меня припасены для пропавших собак.

Хан Соло втихаря жевал мой карман. Наверное, захотелось бумаги… или батончика с гранолой. Или бечёвки. Хан Соло кушает всё что угодно – как-никак он всего лишь козёл. Однажды он даже слопал папины старые трусы. И если не следить за каждым его шагом, он запросто сгрызёт ваши туфли, а вы и не заметите. У нас дома, в контактном зоопарке, он постоянно ворует чей-то обед. Он может съесть бананы за шимпанзе Чуи. И только то, что он травоядный, не даёт ему покушаться на сырое мясо в клетке Аполлона, котёнка пумы.

Хорёк Фредди, напротив, исключительно плотоядный и ест только мясо, потому мама велела Хрустику посадить его на диету. Больше ничего печёного. Строго говоря, я-то всеядная, то есть могу есть что угодно. Мама считает, что я привереда… но это потому, что она постоянно добавляет цукини и другие зелёные овощи в свои безглютеновые блюда. И теперь я ненавижу цукини почти так же сильно, как летучих мышей.

– Дети, пора обедать! – Мари звала нас к костру. Всё-таки было странно оказаться вдали от дома с Мари вместо мамы.

Однако в животе у меня забурчало. Неудивительно, что я так задумалась о еде. Я проголодалась. Я встала и отряхнула джинсы. Ронни, Хрустик, Фредди и Хан Соло потянулись за мной к костру. Интересно, что у нас на обед. Мари была родом с Кубы и любила готовить свои национальные блюда вроде риса со специями, чёрных бобов или жареных зелёных бананов. И у неё получалось лучше, чем у мамы. Этого у неё не отнять.

Вы только маме не говорите, но те безглютеновые пирожки без сахара с овощной начинкой, которые она приготовила нам на дорогу, нашли приют в животике у Хана Соло. Ну хотя бы кому-то понравилась её стряпня.

– Ну что, сорванцы? Готовы пожевать? – Папа так и сиял улыбкой. Наверное, он просто был рад хотя бы на время выбраться из офиса. – Я приготовил обед. – Он стоял над дымящимся грилем. – Бургеры для всех и вегетарианский для Перси! – Мой брат, Хрустик, стал травоядным, что следовало понимать как вегетарианство. Он отказался есть своих животных друзей. Может, поэтому его так слушался наш верблюд Плевалка. По счастью, мы оставили верблюда дома, в контактном зоопарке, но только потому, что он не помещался в трейлере. Дай Хрустику волю, и он взял бы с собой весь наш зоопарк.

Да, на самом деле моего младшего брата зовут Перси. Это я назвала его Хрустиком, после того как он в прошлом году чуть не спалил наш амбар.

– Налегайте. – Папа расставил перед нами картонные тарелки.

– Папочка, можно нам записаться на геокэшинг с поиском сокровищ? – спросила Ронни. Ну да, она зовёт папочкой моего папу, отчего мне каждый раз делается тошно. – Это на завтра и на воскресенье.

– Ну не знаю, милая. – Он с аппетитом откусил кусок бургера. – Мы собирались завтра уже уехать.

– Ну папа… – заныл Хрустик.

– Мне жаль, ребята, но это место у нас зарезервировано только до завтра. – Папа взъерошил Хрустику волосы.

Ну и ну! Я так и останусь без своей палатки! Я положила бургер на тарелку. Я больше не хотела есть.

Я посмотрела на свои шпионские часы. Четверть пятого, крайний срок для записи на соревнование. Даже если мы завтра уезжаем, можно же просто посмотреть. Чисто из любопытства…

Я потащила Хрустика с Ронни к Центру охраны природы, чтобы посмотреть, что там творится. И увидеть участников. Кто знает – а вдруг удастся уговорить папу задержаться до воскресенья? Я невольно представила себя в отдельной палатке за созданием очередной статьи для первой полосы газеты – без козла, жующего мои волосы, или хорька, пукающего мне в нос.

Центр охраны природы располагался в длинном коттедже на противоположном конце лагеря. Внутри конференц-зала были стенды с описаниями представителей флоры и фауны Национального парка Шенандоа. На табличке у входа сообщалось, что здесь насчитывается до тысячи четырёхсот видов растений: от мхов до лишайников и грибов. Также тут обнаружено около пятидесяти видов млекопитающих, в том числе чёрные медведи, белохвостые олени, сурки, бурундуки, бобры и моя личная Немезида, то есть богиня возмездия: Eptesicus fuscus – большая бурая летучая мышь.

Я насчитала рядом ещё с десяток ребят, разглядывающих стенды. Несколько детей собрались возле Rattus rattus, иными словами чёрной крысы. Я побродила вокруг и подошла к ним.

– Какая она милашка! – пропищала девчушка с тоненькими косичками. Она наклонилась к самому щиту. – У неё такие прозрачные ушки. – Ну да, ей наверняка и летучие мыши кажутся милашками. Хотя я должна признать, что крысы чрезвычайно умны, и уж во всяком случае они не летают и не пугают вас до полусмерти.

Я прочитала надпись под фотографией.

Чёрная крыса (Rattus rattus), также известная как корабельная крыса, обычная крыса или домовая крыса. В сельском хозяйстве считается вредителем, так как поедает и портит амбарные запасы. Иногда содержится как домашнее животное.

Круто! Хрустику дома только крысы не хватает. А ведь кое-где в Индии она вообще считается священным животным. Вредитель, любитель или предсказатель? Как говорит мама, каждому своё.

– Внимание! – Откуда-то появилась сотрудница парка и постучала карандашом по столу. Она была в форме цвета хаки и широкополой шляпе. – Дети, пожалуйста, тише! – Она бросила карандаш и хлопнула в ладоши. – Ребята, послушайте! – Она хлопала в ладоши до тех пор, пока все не посмотрели на неё. – Вы готовы повеселиться?

– Да, – ответили все.

– Не слышу!

– ДА!

– Хотите выиграть эту новую палатку? – Она подняла над головой коробку с палаткой.

– Да.

– Не слышу!

– ДА!

– А как насчёт ленточек? Кто хочет получить ленточку?

– Я! Я! – Руки подняли почти все, включая Хрустика и Ронни.

Я демонстративно скрестила руки на груди и закатила глаза. Может, хватит уже?

– Тогда давайте знакомиться. Я смотритель Джуди. – Женщина обвела взглядом толпу. – Рыжеволосые, давайте вперёд. – Она махнула в мою сторону.

Терпеть не могу, когда упоминают цвет моих волос. Ну что ж, по крайней мере, она не назвала меня Имбирь или Морковка. Я оглянулась, нет ли поблизости ещё кого-то рыжего.

– Я Перси О’Рурк, – пропищал Хрустик. Он тоже был рыжим и вовсе не обижался, когда кто-то это замечал. – А это мои сёстры, Ронни и Кейси. – Ах вот как, Ронни у нас уже стала сестрой и вдобавок на первом месте?

– И зачем же О’Рурки приехали в парк Шенандоа? – с улыбкой поинтересовалась смотритель Джуди.

– Мы везём Кики в зоопарк в Вашингтоне, – ответила Ронни. Она вынула из кармана серебристую коалу и подняла её над головой. – Мы нашли Кики в тайнике в Теннесси, но она попала к нам из самой Австралии.

– Ух ты, путешествующие клады – это так прикольно! – запищала девчонка с косичками. – Какой милый медвежонок! Можно посмотреть? – Очки у неё были ещё толще, чем мои. И вкус оказался неплохой. Она носила футболку с «Хеллоу, Китти». Судя по тому, что девочка была ниже Хрустика, ей не больше шести или семи лет.