Литмир - Электронная Библиотека

Вильям Михайлович Вальдман, Наум Яковлевич Мильштейн

Точка отсчета

Точка отсчета - pic_1.jpg
Точка отсчета - pic_2.jpg

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Он проснулся от крика жены. Она сидела на кровати и с ужасом смотрела на одеяло, посреди которого покоилась большая сосулька. Аким Никитич очень удивился, но не подал виду, посмотрел на часы - без двадцати шесть.

- Наверное буря была, через форточку залетела,- успокоил он супругу. Затем поднялся, пошел в детскую. Илья безмятежно раскинулся на кровати, во сне причмокивал толстыми губами. На его постели сосулек не было. «Слава богу, с ребенком все в порядке»,- подумал Аким Никитич.

Он вернулся в спальню, подошел к окну, закрыл форточку и лег. Кира лежала с закрытыми глазами. «Не спит. Злится. А я при чем?- Хирин закряхтел и повернулся лицом к стене.- Кто мог это сделать? Хулиганов в доме несколько, но кто из них?». Уснуть уже не удалось.

В восемь утра он вышел из подъезда, глубоко вдохнул морозный воздух и направился к соседнему дому. Прислушиваясь к мерному поскрипыванию снега под башмаками, он пытался забыть о случившемся, и это ему почти удалось, как вдруг им снова овладело беспокойство. Чувство было настолько сильным, что Аким Никитич остановился - вместе со снежинками в голубом небе кружились флюиды опасности, но откуда они летели?

Он двинулся дальше, подошел к конторе и все понял. У входа висел транспарант, гордость Хирина, выпиленный из прессованных стружек: «Жильцы! Превратим прилегающую территорию в цветущий сад!» Так вот, «сад» первая буква отсутствовала, отчего призыв обретал новый, зловещий смысл. Конечно, это -продолжение сосульки, невидимый противник наступал широким фронтом и, по всей вероятности, готовил новые неожиданные удары.

Он вошел в подъезд. Здесь его ждали: в двух домах не ладилось с отоплением, люди угрюмо смотрели на него и молчали. Он поднялся по лестнице, открыл дверь с надписью «ЖЭК-14», прошел по узкому коридору, открыл вторую дверь с табличкой «Начальник. Прием с… до…». В кабинете было холодно. В дверь просунулась чья-то голова, но Аким Никитич сказал:

- Подождите, еще рано.

Голова исчезла. На столе лежал продолговатый! конверт: «Хирину А. Н.» Обратного адреса, как и почтового штемпеля, на нем не было. Он вложил конверт в ящик и придвинул к себе бумаги.

Все утро прошло, как в угаре, и Аким Никитич вспомнил о конверте лишь к полудню. Он осторожно надорвал край и вынул сложенный вдвое листок. Вырезанные из газетных заголовков и небрежно наклеенные на бумагу буквы сложились в текст: «Послушай, Хирин! Нам надоело мерзнуть и наблюдать за тем, как ты имитируешь ремонт отопительной системы. Если сегодня к вечеру наши батареи не станут горячими - берегись. Мы тебе сделаем киднапп, понял?

Сожители по ЖЭКу».

- Сень,- спросил Хирин у слесаря, который сидел в углу и терпеливо ждал, когда начальство освободится.- Не знаешь, что значит «киднапп»? Вчера вечером по радио слышал, а что за штука такая, не ведаю.

Сеня почесал затылок и довольно уверенно ответил:

- Это прием такой, в борьбе. Кидать на пол, сокращенно - киднапп.

«Ну, держитесь, охламоны. Я вас всех покидаю»,- разозлился Хирин.

- Ты только подумай,- жаловался он дворнику Коржиковой, когда в обеденный перерыв они сели пить чаи.- Обнаглели до последнего предела, здесь, можно сказать, живота своего не жалеешь, гробишься на посту, а они такое… Побить грозят. Будто я виноват в чем. Вот какая икэбана получается.

- Неужто грозят?

- В письменном виде, гляди сама,- он протянул ей письмо. Коржикова -самостоятельная женщина лет сорока пяти, весьма миловидная, прочитала и сразу доказала преимущества незамужней интеллектуалки перед слесарем Сеней. Она негромко охнула, поперхнулась чаем и всплеснула руками.

- Да что ж вы сидите, Аким Никитич? Они и вправду могут сотворить.

- А это ты видела?- Он сжал могучий кулак и потряс им.- Пусть только Илюшку-попробуют. - Его то дома держите?

- При чем здесь Илюшка?- насторожился Хирин.

- Киднапп - это похищение детей. Я читала, у одного итальянского миллионера… Но Хирина мало интересовала судьба заграничного магната. Он опрометью сорвался со стула и пулей вылетел во двор, перелетел палисадник и через минуту звонил в свою квартиру.

- Илья дома?- крикнул он Кире, открывшей дверь.

- Что случилось?- мертвеющими губами пролепетала жена и стала тихо оседать, цепляясь за дверной косяк.

- Дура стоеросовая!- Аким Никитич подхватил супругу и, вместо того чтобы посадить, приставил к стенке, заорал еи в ухо: - Я спрашиваю, где Илья?

- Гулять пошел.

Хирин скатился с лестницы во двор и обежал вс-е закоулки: сына нигде не было…

* * *

Старший следователь Туйчиев заканчивал составление обвинительного заключения по делу Трегубова. Как всегда, писал быстро, лишь изредка заглядывая в дело, находя нужный документ. Дойдя до слов «На основании изложенного обвиняется…»- он задумался. Только ли Трегубов обвиняется по делу? А пьянство? Разве можно оставить без внимания этот страшный недуг? Его раздумья прервал телефонный звонок. Звонил Азимов, просил зайти к нему.

Обычно сдержанный и даже несколько суровый, полковник Азимов на этот раз встретил Туйчиева улыбкой.

- Поручаю вам, Арслан Курбанович, последнее дело.

- Вы хотите сказать, товарищ полковник, что после него меня уволят?-улыбнулся Арслан.

- Вас - нет, конечно. А вот я у хожу,- и, заметив недоуменный взгляд Туичиева, пояснил: - Да, да. На пенсию. Пора.

Арслан до этого слышал разговоры в управлении, что полковник Азимов собирается на пенсию, но относился к ним недоверчиво. Теперь сомневаться не приходилось. Он считал себя учеником Азимова, ему легко и приятно было с ним работать, хотя строгость полковника вошла в поговорку. Но даже распекая за промахи, Азимов не ругал, а учил, щедро делился с подчиненными своим богатейшим опытом, не прибегал к мелочной опеке, не «давил» авторитетом, старался пробудить творческий подход. «Подумаете в этом направлении»,- говорил он, излагая свою мысль. Он всегда требовал проявлять инициативу, избегать шаблона в расследовании.

- Не рано ли, товарищ полковник?- спросил Арслан.

- Нет, нет. Как раз вовремя. Да и молодежи надо дать возможность расти. Вот вам, например. - Что вы?- смущенно возразил Арслан.- Мне еще учиться и учиться у вас. Последнее время, что ни дело у меня, то… - Он не договорил, выразительно махнул рукой.

Так ведь легких дел нет,- усмехнулся Азимов.- Вот и это,- он протянул руку и взял уголовное дело,- вроде, простое. Но… - сделал он небольшую паузу,- сомневаюсь. Есть в нем странность. Не совсем понятно, зачем понадобилось вскрывать сейф.

- Ого! «Медвежатники»?- встрепенулся Туичиев.- Давненько не попадались.

- Не хочу предрешать исход. Посмотрите сами. Пока лишь скажу, что в некотором научно-исследовательском институте у некоего заведующего лабораторией взломали сейф и похитили… - он сделал паузу и недоуменно закончил:- всего-навсего шестьсот рублей. Ясно одно,- задумчиво произнес полковник,- из-за такой суммы сейф не взламывают.- Он опять помолчал и, протягивая Арслану дело, добавил:- Нашли отпечатки двух пальцев. Пожалуй, все. Желаю успеха.

Придя к себе в кабинет, Арслан вынул из сейфа дело Трегубова, намереваясь закончить обвинительное заключение. Однако не удержался и раскрыл новую папку. Собственно, ничего нового, кроме сказанного полковником, он из дела не узнал. О совершенном преступлении стало известно сегодня утром, когда после выходного дня сотрудники института пришли на работу. Он решил немедленно отправиться туда. Сказывалась выработанная годами следственной работы привычка проводить по возможности осмотр места происшествия самому. В деле разумеется, имелся протокол осмотра, составленный оперативной группой, выехавшей на происшествие. Но Арслану хотелось самому все пощупать своими руками, самому все увидеть. Он называл это «вжиться в роль». Научно-исследовательский институт размещался в новом четырехэтажном здании. При входе в институт Арслана остановил старик-вахтер, узнать, к кому он идет. Пришлось показать удостоверение.

1
{"b":"815762","o":1}