Решение командующего 7-й армией не встретило принципиальных возражений со стороны Брусилова. На рапорте Щербачева от 13 (26) апреля 1916 г., где были изложены соображения командарма о плане операции, он сделал помету: «Считаю этот план вполне соответствующим по мысли u по силам, которые тут будут собраны. Прошу начальника штаба высказать свое мнение, так как мне эта местность мало знакома» 678. После доклада Клем-бовского Брусилов дополнительно просил обратить внимание Щербачева на необходимость обеспечения ударной группировки от возможных фланговых атак противника и постановки 16-му н 22-му корпусам более активных задач. Он писал: «... Внушает опасение, что вся тяжесть боя ляжет исключительно на 2-й корпус и 3-ю Туркестанскую стрелковую дивизию...» Усиленные действия передовых частей 16-го и 22-го корпусов против передовых укреплепий неприятеля па их фронте «в действительности сведутся к огневому бою, которым противника но надуешь п к месту не прикуешь. Необходимо более энергичное наступление и этих корпусов» 679.
В процессе дальнейшей работы по уточнению плана операции участок прорыва был несколько смещеп к югу, непосредствепио в район Язловец. Для ознакомления па месте с планированием операции и ходом ее подготовки в 7-ю армию был командирован генерал-квартирмейстер фронта. На основании его доклада Брусилов просил командующего армией «обратить внимание исполнителей иа необходимость еще и еще раз дополнительными разведками и изучениями свойств позиции противника проверить... свои соображения по намечаемому плану атаки, дабы провести ее при возможных паивыгоднейших условиях, особенно принимая во внимание ограниченность средств» 680.
9-я армия включала в себя 33-й, 41-й и 11-й армейские корпуса, Сводный корпус и 3-п кавалерийский корпус. Брусилов очень тщательно рассмотрел решение командующего и этой армией генерала от инфантерии II. А. Лечицкого. Его замечания на рапорте командарма от 14 (27) апреля, где излагались соображения по плану операции, весьма иптересны и на них стоит специально остановиться. В рапорте говорилось, что 9-я армия обороняла фронт в 100 верст, имея всего 9 пехотных и 4 кавалерийские дивизии общей численностью 135 тыс. штыков и 17 тыс. сабель. Силы противника исчислялись в 8,5 пехотпых и 4 кавалерийские дивизии, где насчитывалось 98 тыс. штыков и 8 тыс. сабель. Лечицкий полагал, что у него было незначительное превосходство над неприятелем, к тому же фронт армии был слишком растянут. Против этого места Брусилов написал: «У нас: 37 000 пехоты + 9 000 шашек — считаю превосходство сил приличное. Протяжение фронта в 100 верст — более невыгодное для противника, численно более слабого и атакуемого нами» 681.
Генерал Лечицкий писал далее, что, учитывая наличие у неприятеля нескольких сильно укрепленных полос, имеющимися в его распоряжении войсками вряд ли представится возможным нанести такой удар, который имел бы серьезное стратегическое значепие. По его мнению, можно рассчитывать лишь па некоторый тактический успех. На это Брусилов отвечал: «Заранее предрешать, будет ли удар серьезным или нет, — нежелательно. Лишь бы удар был правильно подготовлен, правильно панесен и успех от сердца использован кавалерией. Не всегда численное превосходство решает дело, умение и счастье — элементы серьезные» 682. Там, где Лечицкий пишет, что для отвлечения внимания противника от фронта главной атаки им будет предписано на остальных участках армии проявить полную активность с атакой наиболее выгодных пунктов, Брусилов замечает: «Прекрасно. Это безусловно необходимо» 683. В одном из пунктов рапорта говорилось, что для оказания противодействия неприятелю в случае наступления его на участках вне фронта главной атаки предписано на этих участках вести непрерывную работу но усилению укреплений, Брусилов делает помету: «Отлично. Жаль, что за всю зиму это еще не было сделано» 684. Он одобрительно отнесся и к принятым в армии мерам по сближению с противником и намерениям командарма произвести перегруппировку войск 685.
Интересно замечание Брусилова о расходе боеприпасов. По подсчетам командующего армией, на проведение операции требовалось 78 тыс. бомб для тяжелой артиллерии и 500 тыс. снарядов — для легкой. На это главнокомандующий пишет: «Расчет снарядов теоретически верный, но па практике неприменим по двум причинам: 1) такого количества снарядов у нас не будет ни для тяжелой, ни для легкой артиллерии; 2) если бы даже и было такое обилие снарядов, то их все-таки нельзя было бы выпустить, потому что орудия такого числа выстрелов выдержать не могут686 687, они и теперь зпачительпо изношены, заменять их можно лишь постепенно и в незначительном количестве, а ведь этим ударом кампания не закончится; 3) снаряды будут отпущены армии в том количестве, в каком это окажется возможным сразу, а уж армия должна рассчитать свою артиллерийскую атаку, сообразуясь с имеющимися в ее распоряжении огнестрельными припасами. Другого выхода нет» 687. Предстоящая операция должна была проводиться при ограниченном количестве не только артиллерийских снарядов, но и ружейных патронов. Об этом Брусилов также напоминал командующему армией. На пожелание последнего иметь в запасе армии 20 млн. патронов он ответил: «20 млн. патронов, безусловно, не будет, отпустится все, что возможно, но в значительно меньшем количестве, п подобного запаса образовать не будет возможности» 82.
Особо тщательно Брусилов отнесся к выбору участка прорыва. Лечицкий намеревался вести подготовительные работы сразу па двух участках, чтобы иметь возможность окончательно избрать тот из них, где обстановка будет более благоприятной к началу наступления. По этому поводу Брусилов указал: «Согласиться пе могу на выбор двух участков. Нужно решиться на одип какой-либо. Указываю па участок Опут, Доброповце как паиболее выгодный. Дороги поправить во что бы то ни стало. Штабу фронта помочь. Бесповоротно подготовить удар на этом участке, невзирая на погоду. Дороги должны быть и будут поправлены. Надеюсь па энергию штаба 9-й армии»688 689.
Большое значение Брусилов придавал личным качествам командиров соединений, предназначенных для действий на участке прорыва. В связи с решением командующего армией включить в ударную группу 11-й корпус оп заметил: «При всех своих достоинствах командир 11-го армейского корпуса очень горяч и бывает суетлив. Требуется ему внушить полное спокойствие и непрерывное упорство во что бы то ни стало сломить врага. Атака должна вестись грамотно, правильно, систематически и бесповоротно твердо» 690. Командиром корпуса был тогда вел. кн. Михаил Александрович.
После уточнения плана наступления 9-й армии было решено главный удар нанести на участке Миткеу, Онут, Доброновце (15 км) силами 41-го и 11-го корпусов. 33-й армейский и Сводный корпуса должны были обеспечивать фланги ударной группировки, а 3-й кавалерийский корпус — оборонять левый фланг армии. Резерв командующего составили 1-я Донская казачья дивизия 3-го кавалерийского корпуса и 12-я пехотная дивизия.
В результате кропотливой работы главнокомандующего фроп-том, командующих армиями и их штабов был составлен четкий план наступательной операции. Правофланговая 8-я армия наносила главный удар на Луцком направлении. Остальным армиям (11-й, 7-й и 9-й) предстояло решать вспомогательные задачи. Ближайшей целью действий ставилось разбить противостоявшие австро-венгерские войска и овладеть их укрепленными позициями. Сообразно этому было произведено распределение сил и средств.
Таблица 16. Соотношение сил сторон в'полосе Юго-Западного фронта к началу наступления *
Дивизии
Штыки
и сабли
Орудия
Русскиеармии
Пехота
Кавалерия
ШТЫКИ
сабли
легкие
тяжелые
8-я
15
7
202 125
22 819
640
76
13
3
137 600
9 700
375
