Директивой Иванова от 23 марта (5 апреля) войскам фронта ставилась ближайшая задача — «переход через Карпатскпе горы и очищение Заднестровья от противника». Указывалось, что обо эти задачи находятся в тесной связи и формы их осуществления будут видоизменяться. «Идея нашей операции в настоящее время, — говорилось в директиве, — состоит в том, чтобы, удерживаясь па наших флангах, выйти остальными войсками на линию Зборо, Варанно, Чоп, Хальми и этим заставить противника очистить Заднестровье, ибо с выходом к Хуст прерывается лучшее железнодорожное сообщение Заднестровья с внутренпимп областями Австро-Венгрии. Этот план не исключает возможности активных действий против пеприятеля в Заднестровье после усиления наших войск в Восточной Галицпи» ⁵²³.

Принимая во внимание количество войск в каждой армии, предполагалось в результате наступления занять 3-й армией фропт от устья Дунасц до линии Туран, Ганушфалва (южнее Стройно); 8-й армией — район южнее до ст. Чоп; северной группой 9-й армии — еще тожпее до Хальми; наконец, от Мармарош— Сигет и до румынской границы должна была расположиться южная группа 9-й армии, которой предварительно предстояло выполнить ряд задач по очищению Заднестровья. В директиве подчеркивалась мысль о необходимости окончательно сломить сопротивление противника в районе Гуменное, Синна, Мезолаборч⁵²⁴.

Директива главнокомандующего Юго-Западным фронтом расходилась с директивой Ставки. Она предусматривала нанесение главного удара в южном направлении с целью прорыва центра расположения австро-германских войск в Карпатах и выход в тыл противнику, скованному с фронта 9-й армией. Ставка же намечала удар левым крылом фронта на северо-запад и север. Главнокомандование фронта понимало это обстоятельство, и 23 марта (5 апреля) геперал Драгомиров разъяснил Янушкевичу смысл принятого решения⁵²⁵. Он писал, что непосредственные активные действия в широких размерах против австрийцев, расположенных за Днестром, представляются по соотношению сил преждевременными. Ставка не возражала. И когда в первых числах апреля войска 3-й и 8-й армий овладели Бескидским хребтом (в Карпатах), она сама стала настойчиво требовать развития успеха именно в полосах 3-й и 8-й армий, а не 9-й армии. Тем самым была фактически отменена ее первоначальная директива.

28 марта (10 апреля) Иванов докладывал в Ставку, что русские войска, доблестно продвигавшиеся через Карпаты и уже оттеснившие неприятеля во многих местах за главный хребет, встретились со свежими частями противника, вступив с ними в упорную борьбу. Противник перешел в контрнаступленпе и местами потеснил войска фронта, особенно 22-й корпус. «При таких обстоятельствах, — говорилось в докладе, — представляется необходимым временно задержать наше продвижение вперед, дабы привести войска в порядок, организовать их снабжение и дождаться прибытия подкреплений» ⁵²⁶. Отданная Ивановым директива ставила войскам такие задачи: 3-й и 8-й армиям — перейти к обороне, 9-й армии — восстановить свое первоначальное положение.

Обстановка, сложившаяся в ходе операции, признавалась Ставкой крайне невыгодной ни в политическом, пи в военном отношениях. Это давало противнику возможность подтянуть подкрепления и усилить свои позиции, сделав их труднодоступными. В то же время русские армии, действовавшие в Галиции, нуждались в пополнении людьми и боеприпасами. Необходима была также перегруппировка новых войсковых соединений с других участков стратегического фронта. Так, 6 (19) апреля Драгомиров просил Янушкевича о выделении Юго-Западному фронту еще одной дивизии. Ставка приказала главнокомандующему Северо-Западным фронтом направить в распоряжение Иванова дивизию. Данилов телеграфировал Драгомирову: «Начальник штаба поручил мне уведомить вас, что дальнейшее усиление Юго-Западного фронта за счет Северо-Западного решительно не представляется возможным до полного укомплектования армий Северо-Западного фронта и выяснения положения на этом фронте» ⁵²⁷.

С конца марта в районе Карпат происходили бои местного значения. Главнокомандование фронта готовилось возобновить прерванное наступление. Анализируя ход операции, Ставка обратила внимание на то, что паиболее крупные события происходили в полосе 8-й и 3-н армий. Что касается левого крыла, где, по ее замыслу, должен был наноситься главный удар, то там в сущности пе отмечалось продвижения. Верховный главнокомандующий выразил недоумение по поводу того, что основные усилия фронта были сосредоточены не на левом крыле, как было указано Ставкой, а в центре⁵²⁸.

14 (27) апреля Иванов донес, что бездействие 9-й армии объясняется настоятельной необходимостью пополнения ее частей. По той же причине приостановлено наступление 8-й армии. Частичное наступление, как оп писал, «всегда будет иметь незаконченный результат» и лишь «общее наступление, если не обоими фронтами, то по крайней мере всеми войсками Галиции только и может повести к важным последствиям» ⁵²⁹'. Не последнюю роль в задержке общего наступления играл недостаток снарядов. Иванов полагал, что в конце двадцатых чисел апреля может пачаться общее наступление по Галицийскому фропту. Точное время этого наступления зависело от восполнения потерь и доведения до нормы снарядов. Что касалось плана действий, то Иванов считал его таким, каким он был выражен в директиве от 23 марта (5 апреля) 1915 г. Янушкевич сообщал, что со стороны верховного главнокомандующего не встречается препятствий к постановке армиям, развернутым в Галиции, намеченных задач. Вместе с тем указывалось, что наступление 9-й армии должпо быть согласовано с наступлением центральной группы, направляемой на фронт Зборо, Варанно, Чоп, Хальми. Это было важпо для того, чтобы скорейшим утверждением в районе Коло-мыя, Делатынь прервать связь между неприятельской группировкой, действующей в Восточной Галиции и Буковине, и остальными его силами в Карпатах. Время пачала наступления предоставлялось определить Иванову, но верховный главнокомандующий требовал «тщательной подготовки к операции по всем частям, дабы раз начатое наступление не могло замереть подобно тому, как это было в Карпатах в марте месяце, а непременно было бы доведено до конца, то есть до выхода центральной группы на Венгерскую равнину» ⁵³⁰.

Карпатская операция, как и операция на северном крыле русского фронта, не оправдала надежд обеих сторон. В ней потерпел крушение план австро-германского командования, намечавшего широкий охват левого крыла русских армий. Боевые действия вылились во фронтальное сражение в Карпатах. Военные руководители стояли перед необходимостью поиска новых стратегических решений.

ГОРЛИЦКАЯ ОПЕРАЦИЯ

1

Положение, сложившееся на южном крыле русского фронта в середине апреля 1915 г., серьезно беспокоило военное командование Центральных держав. Армии России глубоко вклинились в пределы Австро-Венгрии. Они взяли Перемышль и Тарнов, захватили почти все важнейшие перевалы в Карпатах. Создалась угроза выхода русских на Венгерскую равнину. Ухудшилась международная обстановка для Центральных держав. Ожидалось выступление Италии и Румынии на стороне Антанты. Турция вела трудную борьбу с войсками стран Согласия и нуждалась в помощи. Большие опасения внушало состояние австровенгерской армии. Она понесла большие потери в людском составе и материальпой части. Ее боеспособность снизилась. Принимая во внимание все эти обстоятельства, начальник штаба австро-венгерской армии Ф. Конрад фон Гетцендорф просил германское командование о переброске новых немецких дивизий с Западпого фронта.

Германское командование решило помочь своему союзнику. Обстановка на западноевропейском театре позволяла снять часть войск и направить их против русских. Но немцы понимали, что вливание в состав австро-венгерских армий их новых дивизий, как это уже неоднократно делалось ранее, не могло спасти положение. Было очевидно также, что, несмотря на все благоприятные условия, продолжение попытки осуществления «стратегических Канн» пе приведет к желаемым результатам. Считалось необходимым найти такие формы оперативного маневра, которые обещали бы успех. По мнению генерала Э. Фалькеп-гайна, наилучшим решением должен был явиться фроптальный удар с целью прорыва русского фронта па одном из решающих его участков.