Ночь прошла вполне спокойно, измотанный организм получил столь необходимый ему отдых, однако утро началось с весьма неприятного сюрприза – кто-то решил вломиться ко мне в гости и сделал это самым беспардонным образом, взявшись от души пинать хлипкую дверь.

– Открывай, мать твою!

– Какого хрена? – поинтересовался я, кубарем скатываясь с кровати и судорожно пытаясь вспомнить, куда положил свой нож. – Чего надо?

– Городская стража! Открывай, быстро!

– Сейчас…

Нож я все-таки нашел. Правда, что с ним делать, так и не придумал.

– Открывай!

– Да не орите вы, дайте штаны натянуть…

– Открывай, вошь!

Лихорадочно одеваясь и слушая злобную ругань стражников, я изо всех сил пытался найти оптимальный выход из сложившейся ситуации, однако все появлявшиеся в голове мысли тут же разбивались о беспощадную реальность – у меня не было абсолютно никаких реальных возможностей для того, чтобы противостоять слаженным действиям нескольких солдат. Любая стычка грозила новыми ранами, каждое повреждение означало утрату мобильности, а это в свою очередь вело к неминуемой гибели. Бежать через окно тоже не имело смысла – комната выглядывала на улицу, так что падение на мостовую прямо перед входом в гостиницу вряд ли могло как-то облегчить мою участь. Оставалось надеяться только на собственную хитрость и презумпцию невиновности. Если такое понятие вообще существовало в этом чертовом мире.

– Открывай!

– Иду, иду…

Я на всякий случай приготовился к бою и даже успел заранее распрощаться с жизнью, однако буквально через пару секунд опять воспрянул духом – если бы меня действительно вычислили, то хлипкая дверь стала бы лишь незначительным препятствием на пути штурмового отряда. А поскольку в данную секунду ее никто не ломал, то речи о целенаправленном захвате явно не шло – скорее всего, мне действительно предстояло испытать на своей шкуре самый обычный допрос. Значит, отчаиваться и делать глупости было еще рано.

– Ну и на кой хрен вы сюда ломитесь? – поинтересовался я, выглядывая в коридор. – Что…

– Рот закрой, – командир патруля небрежно отодвинул меня в сторону и зашел внутрь номера. – Ты один?

– Ну да, – кивнул я, рассматривая оставшихся за дверью жлобов. – А что вообще случилось?

– Давно в городе?

– Вчера вечером пришел.

– С караваном?

– Нет, на своих двоих топал.

– Откуда? Зачем приперся?

– На рудники иду. Говорят, там работа хорошая есть.

Стражник взял маленькую паузу, а у меня наконец-то отлегло от сердца – гость явно не знал, что нужно делать в подобных ситуациях и его вопросы отдавали дремучей банальщиной. Наверное, таким образом можно было с легкостью отловить какого-нибудь паникующего вора или же с ног до головы обмазанного кровью душегуба, но в моем случае требовался более вдумчивый подход.

– Что вчера делал?

– По дороге шел. Там еще дождь был, одежда до сих пор мокрая.

– А раньше?

– Спал в каком-то лесу. До этого опять шел. Я долго иду.

– Караваны какие-нибудь видел?

– Видел, но сразу в сторону уходил. Чтобы у них соблазна лишнего не было.

– Да что с тебя взять-то, – хмыкнул один из прикрывавших дверь стражников. – Плащ только хороший.

– Плащ, значит, – мгновенно оживился его начальник. – И обувка, смотрю, хорошая. Ограбил кого-то, сволочь?

– Почему ограбил? Я работать люблю. Заработал.

– А ну-ка, покажи ладони.

Этот вопрос мне уже откровенно не понравился – характерных для крестьян мозолей или потертостей на моих руках отродясь не было и это обстоятельство ставило под угрозу всю легенду. С другой стороны, на профессионального мечника я тоже не тянул – регенерация неплохо заботилась о коже, убирая с нее все лишние отметки.

– Вот.

– Что-то не похож ты на работягу, – сделал вполне ожидаемый вывод стражник. – Плащ дорогой, руки чистые… ничего не хочешь нам рассказать?

– Так на мне все заживает, как на собаке.

Отметивший качество висевшего на стуле плаща боец неожиданно округлил глаза, быстро сдвинулся к командиру и принялся что-то возбужденно шептать ему на ухо, время от времени косясь в мою сторону. Какое-то время главный стражник явно не мог понять, о чем конкретно идет речь, однако затем расплылся в широченной радостной улыбке и энергично кивнул. Это вызвало у меня новый приступ тревоги, но результат внезапного совещания оказался вовсе не таким плохим, как можно было ожидать.

– Значит, ты тот самый хрен, который сюда с юга приперся и с Мальконо дела вел?

– Понятия не имею, о чем вы говорите.

– Имеешь, – улыбка дознавателя превратилась в оскал голодной акулы. – Ну что, двинем к капитану или здесь разберемся?

– Чего разбираться-то. Я на рудники иду, никого не трогаю.

– Само собой, – охотно кивнул собеседник. – А подтвердить можешь?

– Чем?

– Да сунуть его в камеру на недельку, – предложил третий стражник. – Мигом все расскажет, сволота южная.

– Нато, как тебе не стыдно? – делано возмутился командир. – Мы с уважаемым человеком разговариваем.

– Прошу прощения, благородный господин.

– То-то же. Ну что, южанин, идем к капитану? Или?

Допрос превратился в откровенную пародию, у меня начали столь же откровенно вымогать деньги, но в данных обстоятельствах принять новые правила игры было гораздо безопаснее, чем упорно следовать выбранной ранее линии поведения и валять дурака с перспективой отправиться в местную тюрьму. Так что уважаемый господин Мальконо, совершенно об этом не подозревая, еще раз сыграл на моей стороне.

– Зачем же отвлекать капитана? У него наверняка очень много других, более важных дел.

– Сразу видно разумного человека, – усмехнулся доблестный страж. – Двадцать золотых.

Я тихо кашлянул, пытаясь замаскировать прилив возмущения, а затем уточнил:

– Двадцать золотых и никто из ваших друзей сюда не лезет.

– Тогда тридцать, – внес ответную корректировку собеседник. – С капитаном поделимся.

– И господин Мальконо не услышит о том, что я вернулся в город.

– Три дня. Дольше – дороже.

– Договорились. Три дня.

Сделка с правосудием сразу же облегчила всем нам жизнь – стражники расслабились, на их лицах возникли теплые и душевные улыбки, а я понял, что в ближайшее время мне действительно ничего не угрожает. Откровенно говоря, за эту уверенность можно было отдать и больше тридцати монет.

– Вот, держите. Можно вопрос?

– Конечно, уважаемый господин, – вежливо кивнул командир патруля, сгребая золото в широкий карман. – Спрашивайте.

– Почему вы сюда вообще пришли? Что случилось?

– Хельгинцы, – помрачнел дознаватель. – Напали на одну из крепостей, сволочи. Говорят, много убитых. Ищем тех, кто мог их заметить.

– Дерьмово…

– Вы тут осторожнее, лучше на улицу не выходите. Если наши будут цепляться, скажете, что все вопросы с сержантом Ганемером уже решены.

– Большое спасибо, сержант. Не ожидал я такого, конечно.

– Никто не ожидал, – вздохнул собеседник. – А дело серьезное. Ладно, парни, уходим.

– Хорошего вам дня, сержант.

– Вам тоже.

Плотно закрыв за стражниками дверь, я вернулся на кровать и еще минут десять неподвижно сидел, переваривая все случившееся. Звезды сошлись абсолютно чудесным образом, выплаченная за спокойствие сумма давала надежду на безопасность в течение ближайших трех-четырех дней, но расслабляться все равно было рано. По-хорошему, следовало дождаться окончательного выздоровления, а затем к чертовой матери свалить из города. Вот только куда и зачем?

Еще немного подумав на этот счет, я решил перебраться в более оживленное место, сунул за пояс меч, после чего спустился к стойке управляющего. Тот выглядел немного встревоженным, однако продолжал держать марку, следя за общим залом и отдавая распоряжения зазевавшимся официанткам.

– Светлого неба. Знаете, что произошло?

– Мы стараемся не вмешиваться в дела стражи. Рад, что у тебя все хорошо.