— Ты в порядке? — тронул меня за плечо Матвей.

— Да, в норме, — ответил я на автомате, постаравшись переключиться на выполнение своих прямых обязанностей: оценку обстановки вокруг. И не на предмет бедности местных, а на предмет возможных угроз.

Матвей удовлетворился моим ответом и до конца поездки со мной больше не говорил. Нас несколько раз останавливали на пропускных пунктах, установленных в нескольких местах у шоссе А104, но каждый раз быстро пропускали. То ли из-за слаженной работы, то ли из-за хмурого лица командира.

Затем мы свернули на запад и еще пол часа тряслись по шоссе В3, земля вокруг которого разительно отличалась скудностью деревьев, напоминая ту самую знакомую многим по детским мультфильмам саванну. После джип повернул на юг к небольшой деревне, расположенной на северо-западе от самого вулкана и базы геологов, окруженной густым лесом. Асфальт сменился грунтовой дорогой. Еще через двадцать минут мы достигли первого пропускного пункта.

В этот раз нас задержали чуть дольше. Пока у командира проверяли бумаги, я успел разглядеть в лесу несколько фигур, одетых в камуфляж. Официально границы парка Сусва, внутри которого находился одноименный щитовидный вулкан, были установлены согласно геологическим и биологическим исследованиям. Неофициально границы парка были установлены колючей проволокой, тянущейся по всему периметру, и системой видеонаблюдения, позволяющей контролировать территорию.

В обязанности солдат Иностранного корпуса входят дежурства в парке Сусва, обычно небольшими отрядами в два человека. Однако за эти полгода наш квад вызывался сюда впервые.

Нас пропустили и еще через двадцать минут джип въехал в деревеньку, которая являлась единственным населенным пунктом на территории парка. Не считая базы российского имперского геологического общества и разбросанных по лесам стоянок солдат, конечно. Но получив в свои руки колонию больше пятидесяти лет назад, император изменил подход к местным народам. Часть из них осталась на своих исконных территориях, как, например, жители этой деревни. А часть была переселена на другие территории в заповедниках. Сложно сказать, позволил ли подобный подход преобразовать колонию в полноценную часть империи, но от политических волнений предыдущий император себя оградил. По крайней мере на какое-то время.

Поэтому деревенька не просто как бы являлась продолжением лагеря Иностранного корпуса, развернутого по соседству. Точнее, наоборот. Это лагерь примыкал к деревне. Но в отличии от пусть и наспех возведенных, но все же добротных бараков и нескольких административных зданий, деревенские здания выглядели… как и другие дома кенийских фермеров. Мягко говоря, потрепано. Выделялось разве что кафе, организованное кем-то из местных после того, как к деревне постепенно прирастали новые здания, возведенные ново прибывшими бойцами ИК.

Вывеска гордо гласила «‎Паб», написанное на русском и продублированное ниже на английском языке. Ну да, в целом это больше похоже на британский паб в пригороде какого-нибудь промышленного городка, чем на кафе. Та же обшарпанная мебель и тот же антураж. Но солдатам выбирать не приходится. Да и для местных это несколько рабочих мест.

Информация по парку Сусва, вулкану, базе геологического общества, местной флоре и фауне была в разной степени доступной для всех солдат Иностранного корпуса. После своего зачисления в ИК, еще и в офицерском звании, я провел немало времени за чтением доступных мне материалов. Хотя лучше бы они сняли документальный фильм. Было бы легче все запомнить. Да и нескольких фотогеничных коз, вяло жующих траву за деревянной оградой рядом с пабом, могли бы добавить красок в шедевр кинематографа.

С этими мыслями я вылез из машины, остановившейся рядом с одним из двухэтажных каменных зданий, расположенных в меньшем аналоге военного городка. Нужно было доложить о прибытии и получить указания от местного руководства. Скорее всего нас направят прямо к пещерам, которыми пронизан вулкан. Именно их и использовало геологическое общество как свою базу. Не в прямом смысле, конечно.

Ученые — не солдаты и им незачем спать на камнях. Просто за полвека нахождения в Кении, геологи перестроили часть пещер под личные нужды. И их личные нужды — исследовательский центр, который мы, военные, чаще называем базой. Потому что окопались они на своих позициях ничуть не хуже военных. Ну, по крайней мере судя по доступным мне материалам. Сам я впервые оказался вблизи вулкана. Надеюсь, что шанс полюбоваться базой геологов у меня будет. Все же мне не чуждо умеренное любопытство.

Остальные бойцы также покинули автомобиль, и Игнат дал команду:

— Святой, Змей за мной. Ехидна у машины.

Мы молча двинулись за командиром ко входу в здание из серого кирпича, видимо служившим местным командирам штабом. В это время Игнат бросил несколько фраз в рацию, обозначая наше присутствие. И хотя у входа в здание дежурил один из солдат, командир просто двинулся внутрь, получив указания.

Сам штаб не сильно впечатлял. Конечно, это не база ИК в Найроби, с тренировочным центром и прудом для прогулок. Все просто и компактно: серый коридор от одной стены до другой, с входами в комнаты по правую и левую руку. А в конце коридора лестница. Мне показалось, что комнаты различаются по размеру, и когда мы дошли до лестницы, ведущей на второй этаж, я заметил небольшой проход на кухню. Действительно, это здание вряд ли построили солдаты. Скорее всего они заняли пустующий дом и решили использовать его как штаб, поскольку это был единственный двухэтажный дом в деревне, не считая паба.

Игнат поднялся на второй этаж, с серыми стенами без обоев и разноцветными деревянными дверьми, после чего постучал в одну из дверей, дожидаясь ответа.

— Проходите! — послышался бархатистый мужской голос, и мы прошли внутрь.

Внутри кабинет выглядел… на удивление опрятно. Его большую часть занимал крепкий деревянный стол и шкаф с разными книгами, папками и файлами. В углу стояло коричневое кресло со слегка потертой обивкой, а за столом у окна сидел пожилой мужчина в форме Иностранного корпуса и читал один из листов, разложенных на столе аккуратными стопками. Видимо, отчеты. На краю стола также стоял стакан с водой.

— Капитан Колесников со своим квадом прибыл! — поприветствовал Игнат сидящего перед ним офицера.

— Вольно, капитан. Вольно, бойцы, — ответил полковник, обратив внимание и на нас с Матвеем, последовавшим примеру капитана. Судя по погонам, это именно полковник. И сдается мне, что в округе базы геологов водится лишь один полковник, за нее и отвечающий…

— Давайте обойдемся без формальностей, мне и без них уже тошно. С Колесниковым я знаком лично. Ваш квад мне знаком заочно, как и другие отряды быстрого реагирования, — продолжил полковник, убирая бумаги обратно в одну из стопок, — я полковник Мельников. Думаю, представляться не нужно. Командую этим балаганом.

На словах о балагане полковник поморщился и несколько секунд собирался с мыслями. Судя по осунувшемуся лицу и мешкам под глазами, спал Мельников в последнее время мало.

— Время на разговоры у нас ограничено, — сказал полковник и взглянул на часы, — Поэтому сразу к делу. Через десять минут вас отправят на базу геологов. Они затребовали у корпуса еще один отряд быстрого реагирования для конвоирования их исследовательской группы. Умник уверяет, что это не очередной разрыв пространства из-за конструкта, а некая «эманация неопределяемого характера».

Полковник потянулся к стакану и сделал несколько глотков воды, облегченно выдохнув.

— Мне их эманации по барабану. И секретность тоже. Слышали, наверное, как в последний раз наших ребят искатели покоробили?

Он посмотрел на наши лица и, убедившись, что мы знаем о нескольких раненых бойцах ИК в ходе последнего инцидента, продолжил:

— Двое отправились на тот свет. Это раз. Искатели обогнали нас. Это два.

От такой новости я невольно поежился. Все-таки солдат не просто ранили. Нескольких искатели смогли убить.