– Говорят, это Кузнецов.

– Советник по безопасности?

– Да, он. Его уже нет здесь.

– Понятное дело. Еще кто?

– Суворкин.

– А это еще кто?

– Завхоз… ну по хозяйственной части.

Если первая фамилия для Слона новостью не была, то про Суворкина он слышал впервые.

– Давно, как думаешь, таскали?

– Не знаю… я не обращал внимания.

– А слухи ходят?

– Говорят, давно. Не первый раз.

Здорово – Слон хлопнул в ладоши – все знают и молчат. Потому что проблем не хотят огрести. Пусть страна проблемы огребает.

– Я спрашивал.

– Кого?

– Посла.

– А он что?

– Всех собак на меня спустил.

– В Москву докладывал?

А в ответ тишина, взятая за основу…

Слон не первый день «был замужем», застал еще те времена. В чем была разница? Ну, совести и тогда не было, загранка приманивала бессовестных людей, как мух – дерьмо. Но кое-что все же было. Тогда резидент не стал бы покрывать посольских работников, замеченных или даже просто подозреваемых в таких вот гнилых, неблаговидных делах. Торговля наркотиками! Прямо на территории посольства склад! Да тут никто не стал бы покрывать такое.

Вскроется – в Москве спросят не с них, в Москве спросят со всех – куда смотрели? Не иголку проносили! И спрос со всех.

Но даже без спроса, люди… как то по-другому относились друг к другу. Требовательнее, что ли. Было понимание, что мы все – жители одной страны, откровенных подонков просто не терпели рядом с собой.

А сейчас всем на всё плевать. И на всех. И как то быстро уяснили стиль поведения адвоката – ко мне какие претензии? Конкретно – ко мне? Я конкретно, что сделал? Ничего? Ну а что вы мне тогда предъявляете?

– Отзовут меня? – спросил резидент.

Как же… отзовут. Держи карман шире, в наше время все дошло до того, что людей не хватает – не засвеченных и ни откуда не высланных.

– Отзовут… – решил усугубить Слон, – да тебя не отзывать, тебя расстрелять надо. Ты здесь для чего сидишь?

– А у меня этого в инструкции нет. Есть советник по безопасности.

Слон хотел сказать… он много чего хотел сказать, но осекся. И правда – нет. Раньше говорили: «А ты, как коммунист, куда смотрел?» Теперь только нет коммунистов

– Значит, так, – сказал Слон и тон был его нехорошим. – Положи все на бумагу – все что знаешь. И мне лично в руки. Срок – до завтра. Второе – чтобы до конца недели мне назвал, кто еще знал и кто был в схеме. Иначе разбираться с тобой будут в Москве. И совсем другие люди. Понял?

В обратный путь я полетел через Франкфурт, взяв билеты по интернету. Отследить могли запросто, но сейчас время важнее скрытности.

Нормально поспать в самолете так и не удалось…

Во Франкфурте у меня была стыковка на семь часов – я ее специально взял именно так. Как и положено в цивилизованной стране, меня выпустили в город и даже предложили экскурсию, от которой я благополучно отказался.

Тип из Uber, который приехал по вызову – не владел немецким совсем. Но владел английским. Мы с ним разговорились, и он с горечью поведал мне о своей трудной судьбине. Как он заплатил пятнадцать тысяч, которые собирали всей нигерийской деревней за переезд – а в итоге попал в рабство к албанским дилерам. Те – это группировка «Албанские соколы», – тут же отняли у него паспорт, повесили какой-то левый долг за переезд и заставляют ишачить в такси за еду. Он раньше водил в Африке маршрутку, а теперь тут возит клиентов. Обещают через два года отпустить за отработкой долга, но верится с трудом. То есть, албанцы держат нигерийских рабов, которые работают в американском такси Uber. И все это происходит во Франкфурте. В благополучном германском городе. Спрашивается, стоило ли ехать? И вспоминается школьное: Мы не рабы, рабы не мы.

Пошатавшись по центру и пофотографировав достопримечательности, я зашел в немецкую пивную. Спросил сосисок и краута. Повар, кажется, был поляк, а среди посетителей – каждый второй турист. За-ши-бись.

– Здесь свободно?

– Не занимал никто.

Человек в черной кожаной куртке – сел рядом, поставил пиво и жареные сосиски. Взялся за кетчуп с горчицей…

– Ну, здорово, что ли… – негромко сказал он по-русски.

Штирлицы ХХI века. Только вместо кафе «Элефант» – пивная с сосисками. От которых идет одуряющий запах…

– Здорово.

– Как жизнь?

– Только держись.

– А я слышал, ты не у дел после Киева.

– Сейчас все у дел.

– Ну, да, ну, да…

Человека, который сидел рядом, я знал как Дениса Воронина. Он в свое время сильно покуролесил в Штатах.

– Поменьше юмора. Я, в отличие от некоторых, квитанции из московского такси не коллекционирую.

С Ворониным у меня отношения были не очень. Причину я, извините, оставлю при себе…

– Куда нам…

– Ты мне передать что-то должен?

– Должен.

На столе осталась лежать карта памяти, мизерная, почти невидимая.

– На словах что?

– Привет Слону.

– Передам.

– Чтобы ты знал, он за тебя рвал не по-детски. Грозился рапорт положить на стол.

– Зачтется на будущее… еще что?

– По твоим фигурантам. Первый, как ни странно, журналист.

– Журналист чего?

– Раньше работал на печатные издания. Солидные, у него в активе даже «Таймс» есть.

– А сейчас?

– Частник. Но интересный частник. Ты слышал про «Бердвью»?

– Слышал. Второй «Беллингкэт».

– Не совсем так. «Беллингкэт» – сливной бачок. Через него легализуют информацию. А вот «Бердвью» реально информацию добывают, мы проверили. У них штат инвестигейторов на полном окладе. Отставники…

– За чей счет банкет?

– Во главе этой конторы – некий Берт Чикоф. Его попросили из ЦРУ в шестнадцатом.

– Воровал?

– Нет. Есть инфа – неофициальная – что он входил в группу, которая пыталась любой ценой дискредитировать Трампа. Но Трамп победил, и им пришлось уходить. Но ушли они недалеко. Они создают параллельные силовые структуры при Демпартии США.

А-хре-неть. Политическая партия с вооруженным крылом получается. Демократическая партия США.

– Этот Чикоф создает параллельное ЦРУ. Главная цель – мы. По нашим данным, он стоит за всеми последними скандалами. С ВАДА, с убийством того чеха здесь. Схема проще простого – добывается информация, потом через прессу поднимается хай, а Конгресс, который контролируют демократы, встает на дыбы.

– Там сейчас под сотню президентов и у каждого своя внешняя политика.

– То-то и оно. Но ты схему понял, да? ЦРУ работает преимущественно в режиме накопления информации. Чикофф первый понял, что этого мало. Он специализируется на медийных скандалах и их провокации. В его конторе все дерьмо, которое к ним приплыло, не убирается в папочку, а тут же бросается на вентилятор. И чем больше брызг, тем лучше.

А что – неплохо. Даже очень неплохо. Умно. Научились от журналистов – факт хорош, тогда когда он жареный. Ведь в чем слабость разведки? В свое время КГБ было первым в мире по накоплению информации. Ее добывали просто – море. И что? А ничего. Складывали в папочки и на них сидели…

Революции в США не случилась, в Германии – тоже, СССР развалился – при мощнейших спецслужбах. В Народных фронтах каждый второй стучал на каждого первого – но это ничего не изменило. Страну они развалили.

Чикофф, видимо, один из первых понял запрос нового времени – тайн в нашем новом мире, когда у каждого телефон с фотоаппаратом – осталось мало. Вопрос в том, как ты подашь информацию? Поверят ли тебе? И выйдут ли потом на улицу?

– Первый. Ты мне имя не назвал.

– Алек Адамидис. Тоже ЦРУшник бывший, работает на Чикоффа. Представляется как журналист-инвестигейтор. Если ты его приземлишь, окажешь большую услугу и мне, и еще многим. Они реально нам дышать не дают.

– Учту.

– Так… Теперь по третьему. Тип, известный на все Балканы, – Милан Субботич. На него полный набор, с восьмого года в международном розыске.