— Вот! — сказал он, наконец, с гордостью.

— Это идеальный вариант? — с большим скепсисом спросил Артём. — Что за уродливая калоша?

— Портово-проводочный буксир-толкатель, — обиделся за свой выбор Иван, — двести тонн водоизмещения. Не яхта, да. Изяществом обводов не блещет.

— А что это у него спереди за хрень?

— Он же толкатель! Этими балками он упирается в корму баржи. Зато у него приличная мореходность, высокая автономность и штатный экипаж всего три человека. А главное — это двухмоторный дизель-электроход!

— И что? — не понял Артём.

А я сразу уловил идею.

— Гениально! Ты молодец, кэп! Действительно, идеальный вариант, мне такое и в голову не приходило. Вот что значит — моряк!

— Объясните мне кто-нибудь, — немного обиженно сказал Артём, — в чём гениальность этого плавучего утюга?

— Дизель-электроход, — напомнил я. — Дизель крутит генератор, а винты вращают два раздельных электромотора.

— Для буксиров это удобно, — пояснил Иван, — силовую установку можно разместить где угодно, нет тяжёлой трансмиссии и длинного вала, а два мотора позволяют маневрировать буквально на месте.

— И что?

— А то, что дизель нам не нужен, у нас есть акк! Мы получаем электроход с почти неисчерпаемой автономностью!

— Круто, — признал Артём.

На рубке буксира написано — Portiti. Иван предположил, что это означает всего-навсего «портовый». Не то название, не то место службы. Имея два УИна, мы с Иваном переоборудовали его в электрический за полчаса. Всего-то и надо было силовую проводку перемонтировать. Артём был отправлен на мародёрку — и тоже не подкачал, нашёл продуктовый склад. Консервы вызывали определённые сомнения, потому что неизвестно, сколько они пролежали, но крупы, мука, макароны, сухое молоко и яичный порошок в вакуумных упаковках должны быть съедобными. Что им сделается-то?

Не зная, как далеко придется плыть («Идти!» — поправил Иван), еды набрали много, таскали электропогрузчиком прямо палетами. На месяц точно хватит. Запасли питьевой воды, накачали технической. Надеюсь, нам не придётся пересекать океан, типа нашего Атлантического — не думаю, что буксир рассчитан на такие походы. Да и нет у нас столько времени. Но переночевать все-таки решили у пирса — отваливать в темноте, не зная акватории, как-то страшно. Да и устали все. Утром, с первыми лучами солнца, вышли в море.

Иван уверенно распоряжался в рубке, непонятные надписи его не смущали.

— Очень похоже на наши, ничего необычного, — сказал он. — По крайней мере, основное. Навигация только не работает, но локатор есть, ни во что не врежемся, я надеюсь.

— Какая у нас скорость? — поинтересовался я.

— Не знаю. Даем средний ход, семь каких-то единиц по приборам. Обычно такие буксиры максимум узлов десять идут, им спешить некуда.

Нам было куда спешить, но, к счастью, трансокеанский поход и не понадобился. Уже к середине дня Артём заявил, что чувствует репер, а вскоре Иван опознал на локаторе близкий берег. Как по мне, это было зеленое пятно, но ему виднее. Наша цель оказалась на небольшом острове — причал для рыбаков, прибрежная деревенька, маяк — самый обычный, никакой древней мистики. Буксир тщательно закрепили тросами, вполне возможно, что обратно придётся идти тем же путем, и он нам пригодится. Тем более что еда осталась, почти ничего и не съели. Знать бы — могли время сэкономить на мародёрке.

Репер разместился в такой же рыбацкой часовенке. Похоже, местные придавали им какое-то культовое значение. Или просто место понравилось.

— Готовы?

— Идём.

Моргнуло.

Два обычных, не транзитных репера — один в лесу, другой в каком-то подвале. Постояли, дождались гашения, перешли дальше. Без происшествий, без встреч. Тишина, безлюдье. Рутина. Всегда бы так.

— Мы на месте, — сообщил Артём. — Это координаты, что дала Ольга.

— Как-то тут… пустовато, — сказал Иван.

Небольшой городок, неопределённо-европейского вида. Двух- и трёхэтажные дома, симпатичные фонари, кованые низкие оградки газонов, каменные столбики отделяют тротуары. Ухожено, чисто, зелено. Но прав Иван — пустовато. Не видно людей, хотя вечер ранний, фонари явно только что зажглись. Не все, каждый третий, на улице сумрачно, туман. Репер тут оформлен в полукруглом скверике, выходящем широкой стороной на улицу. Вокруг чёрного цилиндра площадка с удобными скамейками, журчит питьевой фонтанчик, вода из него стекает в низко расположенную каменную чашу. Рядом бронзовая табличка на столбике — рисунок на ней рекомендует помыть сапоги. Какая забота о путешественниках! Вышел, умылся, ополоснул обувь, попил водички и сиди-отдыхай, пока резонанс не погаснет и не настанет время дальше идти. Но мы уже прибыли, наша цель где-то здесь.

Глава 11. Хрен редьки длиннее, но тоньше

— На Центр Мира очень похоже, — сказал задумчиво Артём, когда мы прошли пару кварталов, — как будто два куска одного города.

«Кофейное заведение» гласит большая рисованная вывеска, где золотистые, слегка облупившиеся буквы соседствуют с изображённой красками чашкой. Под вывеской стеклянная витрина, за ней — столики, за столиками — люди. Всего несколько человек, совершено обычных. Сидят, пьют кофе, беседуют, читают книги. Пахнет выпечкой и немного — хорошим табаком. Один из посетителей курит трубку. Очень мирная и какая-то немного неестественная картина. Наверное, потому что никто в телефон не пялится. Если бы они были одеты в стиле ХIХ века, было бы гармоничнее — джентльмены за ланчем. Но одежда самая обыкновенная, диссонирующая с ретростилем кафе.

Дальше по улице «Магазинъ» — закрыт. «Лавка бакалейныхъ товаровъ» и «Молочная торговля» — тоже. Вечерний шоппинг тут не в моде.

— И где нам искать навигационный модуль? — растерянно спросил Артём.

— А ты ожидал надпись «Матвеев был здесь» и стрелочку? — скептически ответил я. — Пойдём, посмотрим, что тут ещё есть. Спросим у кого-нибудь, в конце концов.

Спросить не у кого — городок практически пуст. Встретили прогуливающуюся даму с собачкой, которая окинула наш походный наряд неодобрительным взглядом и перешла на другую сторону улицы. Проехал одинокий автомобиль. Город такой винтажный, что я всё время ожидаю чего-то этакого, викторианского — капоров на дамах, цилиндров на джентльменах, пролётку или паровой экипаж на высоких спицованных колёсах. Тот, что мы оставили в ангаре, тут бы отлично вписался, кстати. Но дама выгуливала собачку в обычном летнем платье и спортивных туфлях, а автомобиль оказался похож на типового «американца» образца семидесятых — какой-нибудь «Форд» или «Бьюик». Прошуршал мимо, оставив дымок бензинового выхлопа.

На площади каменный постамент, на нём — не то замысловатый механизм, не то абстрактная скульптура. Гнутый металл, причудливые детали, вывернутые плоскости, тусклые сферы и полусферы.

— Не работает, — сказал Артём, подойдя поближе.

— А должно? — удивился Иван.

— В Центре Мира стоит похожая штука. Но от неё аж волосы на жопе дыбом, если близко подойти. А эта просто так стоит.

На краю площади здание, немного напоминающее маяк. Сразу видно, что именно стилизация, хотя сходство верхней части с залупой передано достоверно.

— Церковь Искупителя, — сказал Артём, — видел такую. Зайдём?

— Зачем? — удивился я.

— Они помогают путникам. Могут информацией поделиться, дать убежище и всё такое. Верить в Искупителя для этого не обязательно.

Внутри совсем не клерикально. Похоже на книжный клуб и лекционный зал одновременно. Полки, заставленные книгами, вдоль стен, кресла, столики с лампами. Небольшое пространство с рядами стульев перед кафедрой. В центре зала — тёмная колонна, уходящая в потолок, но не из загадочного камня Ушельцев, а так — декоративный элемент. Надо полагать, настоящих маяков на ритуальные цели не хватает.