Вместо того, чтобы разойтись, они остановились у входа. Одна потянула вторую за рукав и указала на спину Линь Ваньюэ.

— Это тот, про которого ты спрашивала!

— А? Такой молодой?

— Еще бы! Не будь он так молод и не получи повышение, те люди не послали бы столько свах, чтобы выдать своих дочерей!

— Тьфу, такой молодой и подающий надежды. Я слышала от тетушки Гуй, что у него добрый нрав, и он очень хорошо обращается со своими слугами! Как так вышло, что у него этот недуг? Какая досада.

— Ясное дело, с таким недугом и к лекарям обращаться стыдно. Много кто замалчивает об этом.

Хуцзы шел следом за Линь Ваньюэ. Когда она вошла в мастерскую, он случайно остался у входа и, проследив за направлением взглядов этих женщин, притворился, что отвернулся. Он отчетливо услышал их разговор, и в один миг пламя гнева выжгло его изнутри. Он яростно выпалил:

— Вы двое! Средь бела дня! Несете подобную чушь!

Женщины взглянули на мальчика, одетого как слугу, и фыркнули:

— Ой, чей же это слуга, которому есть дело до сплетен двух старушек, а?

Хуцзы гневно сверкнул глазами:

— Я слуга из резиденции Линь! Ну что? Хотите сказать, мне не должно быть дела?

Поняв, что их разговор был услышан этим слугой, женщины виновато замолчали. Командир штурмовых войск, при этом цяньху — недостижимая, подобно небесам, персона. Естественно, они не смели связываться с ним.

Обе спрятали лица за рукавами и разошлись. Одна направилась на восток, а другая — на запад. 

Хуцзы был крайне возмущен. О его хозяине говорили за спиной непостижимые вещи. Он был просто не в состоянии совладать с гневом.

Впрочем, две сплетницы уже разошлись, о них можно было не беспокоиться. Если дело примет слишком серьезный оборот, это не пойдет на пользу его хозяину. Больше он ничего не мог сделать.

Линь Ваньюэ услышала голос Хуцзы и, одолеваемая любопытством, вышла на улицу. На ее глазах в разные стороны разошлись женщины, закрыв лица руками. Выражение ее лица помрачнело. Больше всего она ненавидела злоупотреблять своей властью.

— Хуцзы!

Хуцзы повернул голову, подбежал к Линь Фэйсину и сказал:

— Господин, Вы уже выбрали что-то? Этому слуге забрать покупки?

С ледяным выражением лица Линь Ваньюэ спросила:

— Что, скажи на милость, только что произошло? Почему эти женщины разбежались, спрятав свои лица?

Увидев, что это потрясло хозяина, Хуцзы, сквасив лицо, начал озираться по сторонам.

— Быстро говори!

— Господин!

Хуцзы топнул ногой но видя, что Линь Фэйсин непреклонен, он мог только повиноваться. Сначала он огляделся, потом осторожно встал на цыпочки. Наклонившись к уху Линь Фэйсина, он прошептал:

— Господин, кто знает, какая бабка выдумала эту чушь, но эти женщины трепались о том, что у Вас...половое бессилие!

Глава 71

Глава 71. Может, для начала взять наложницу?

Когда Линь Ваньюэ дослушала объяснение Хуцзы, на ее лице отразилось смятение. После долгого молчания она похлопала его по плечу, но так ничего и не сказала о своем "недуге".

Она вытащила из сумки несколько чжу и, не посчитав, отдала Хуцзы со словами:

— Это поощрение. За верность и заботу.

Лицо Хуцзы озарилось улыбкой. Он принял монеты обеими руками и поблагодарил:

— Спасибо хозяину за поощрение, этот слуга неизменно предан только Вам, господин.

Линь Ваньюэ кивнула и вернулась в пошивочную мастерскую, где впоследствии выбрала несколько комплектов одежды и позволила Хуцзы упаковать их.

Они снова шагали по улицам, покупая по пути кое-какие мелочи и закуски, и, наконец, вернулись в резиденцию.

Первым делом Линь Ваньюэ устроилась в кабинете, чтобы продолжить чтение. Сегодняшнему инциденту она не придала особого значения. В прошлом она, возможно, и жила в постоянном беспокойстве из-за того, что ее раскроют…

Но по мере увеличения количества прочитанных книг она постепенно приходила к пониманию: вещи, о которых она ранее бесконечно тревожилась, сейчас перестали причинять неудобства.

Она привыкла жить в постоянном напряжении, держась подальше от людей, чтобы сохранить свою "тайну". Хотя сейчас ее личности уделялось больше внимания, она начала плыть по течению, овладела самообладанием и научилась стойко справляться со множеством происходящих перемен.

Линь Ваньюэ уже пришла к выводу, что, чем больше она будет отгораживаться, тем более странной будет выглядеть в глазах окружающих. Они будут держаться от нее на расстоянии, но это не значит, что она останется без пристального внимания. Открытый и стабильный образ жизни был намного проще.

Со временем Линь Ваньюэ приходила к осознанию, что неоднократные наставления Ли Сянь соответствовали здравому смыслу. Все это время она постоянно думала о тех ста восемнадцати жизнях, которые забрали гунны. Ее мышление было действительно...слишком узким.

Часто в ночной тиши она вспоминала о своем прошлом. Многие события произошли будто вчера. Сейчас Линь Ваньюэ смеялась над своей наивностью и избеганием.

Когда Ли Сянь выбирала маршрут их продвижения в столицу и рассказала ей о другом способе мышления, Линь Ваньюэ наконец-то окончательно его поняла.

Всякий раз, думая о Ли Сянь, Линь Ваньюэ чувствовала одновременно тоску и восхищение.

Она вздыхала про себя: они обе были женщинами, к тому же одного возраста. Как же так вышло, что между ними разверзлась огромная социальная пропасть..?

Линь Ваньюэ была очень признательна Ли Сянь, которая открыла ей глаза и помогла избавиться жажды мести, сформировав сегодняшнее "я".

Она понимала, что не может вступить в брак, и это рано или поздно вызовет разговоры. Не было ничего плохого в ранних сплетнях.

Но кое-кто так не думал, и этим человеком был Хуцзы, который сегодня все поведал Линь Фэйсину.

Хуцзы сделал все, как сказал Линь Фэйсин, и раздал всем в резиденции цзяоцзы, которые они купили по дороге.

Он подошел к тетушке Гуй и с перекосившимся лицом, будто его заставили это делать, сунул цзяоцзы и пончики ей в руки, презрительно фыркнув напоследок.

Тетушка Гуй была вдовой и стала служанкой, не имея права выбора, но все же подписала договор найма, а не о продаже своего тела. Кроме того, она была почтенного возраста, так как же она могла снести подобное обращение от этого сопляка? Она отложила сахарные цзяоцзы и пончики на стол, подбоченилась и заорала:

— Это что еще за выходки, Хуцзы?

Услышав, что эта "предательница" еще и дерзит, Хуцзы закипел от ярости. Он бросил оставшиеся закуски на стол, закатал рукава и, указав пальцем на нее, прогремел:

— Ты ешь в этой резиденции, пьешь в этой резиденции. Все, что ты делаешь, это готовишь три чертовых блюда в день. Денег, которые ты получаешь, тоже не мало, и все же ты осмеливаешься ходить и распускать слухи о нашем хозяине! У тебя действительно стыда нет!

Тетушка Гуй чуть не поперхнулась, услышав обвинительную тираду Хуцзы. Ее лицо сразу же покраснело, а глаза наполнились слезами:

— Скажи мне, когда я совершила такую бесстыдную вещь, Хуцзы? Когда такое было? Когда тетушка Гуй оскорбила господина?

Видя тетушку Гуй в таком состоянии, Хуцзы почувствовал неуверенность. По правде говоря, он не до конца расслышал сплетни двух женщин, лишь выхватил слова "тетушка Гуй", "трудно вылечить" и "отказываться от лекаря". На обратном пути он сложил два и два. Должно быть, в резиденции была крыса. Но бурная реакция тетушки Гуй заставила Хуцзы немного засомневаться, однако он продолжал настаивать и говорить:

— Хм, сама знаешь, какую гниль ты выплевывала!

Хуцзы развернулся, готовый было уйти, но тут его оттащила тетушка Гуй, которая тоже не на шутку разозлилась:

— Что ты несешь, щенок?! Если сейчас же не объяснишь мне, в чем дело, просто так ты от меня не отделаешься!

— Ты чего цепляешься, у тебя что ли других дел нет?

Хуцзы попытался вырваться из захвата тетушки Гуй, но она была довольно сильной, поэтому он не мог стряхнуть ее руку с себя.