Лекарство оказалось очень горьким. Линь Ваньюэ не смела жаловаться, хотя ее лицо перекосила гримаса отвращения. Но как только Ли Сянь подносила к ее рту ложку, она тут же послушно проглатывала дрянной отвар.

Ли Сянь молчала. Лекарство закончилось очень быстро, и, когда была съедена последняя ложка, она взяла чашу и направилась к выходу из спальни.

Линь Ваньюэ оцепенело смотрела на нее. Она не ожидала, что Ли Сянь и словом не обмолвится о ее тайне.

Ли Сянь остановилась у двери и, не оглядываясь, сказала: 

— Первая была за то, что ты пренебрегла своим статусом и общей картиной и настояла на личном спасении Юцинь. Вторую задолжал мне Линь Фэйсин.

Сказав это, она вышла за дверь, оставив Линь Ваньюэ в одиночестве.

Глава 145

Глава 145. Тихонько оставляя все позади

Ли Сянь вошла в гостевую комнату. Ло И сидела за столом, скрестив ноги, и завтракала.

Заметив вошедшую Ли Сянь, она бросила очищенное вареное яйцо в кашу и спросила:

— Ну что, очнулась?

— Мгм, — Ли Сянь уселась напротив Ло И.

— Ну вот, как я и предсказывала. Неплохо, совсем неплохо.

— Ло И…

Ло И съела ложку каши и спокойно сказала:

— Что, уже прогоняешь?

— Ты ведь понимаешь, что я не это имела в виду. Есть некоторые вещи, которые я не могу ей рассказать.

— Хехе, не можешь или не хочешь? Я никуда не уйду. За кого ты меня принимаешь? За ту, кого ты можешь просто позвать и отослать, когда тебе вздумается? Притом, у нее все еще застой крови в груди. Если его не устранить, это вызовет большие проблемы. Я — Ло-И, спасительница людей, и никогда не останавливаюсь на полпути.

— Тебе не стоит прятаться у меня. Ты должна вернуться к Маньше.

… …

Три дня подряд Ли Сянь трижды в день приходила в спальню Линь Ваньюэ, поила лекарствами и кормила, больше никак не взаимодействуя.

Чувства Линь Ваньюэ за эти три дня претерпели несколько изменений. В самом начале она боялась смотреть на Ли Сянь и не осмеливалась что-то говорить. Всякий раз, когда Ли Сянь поила ее лекарством, она отводила взгляд.

Вскоре она начала приходить к пониманию, что с каждым своим визитом Ли Сянь только и делает, что просто кормит и поит ее лекарствами. Как будто факт притворства мужчиной вообще не существовал.

Линь Ваньюэ наконец вспомнила слова Ли Сянь после тех двух пощечин: вторую задолжал Фэйсин.

При этой мысли сердце Линь Ваньюэ затрепетало.

"Означает ли это, что… она простила меня?".

Но как только это пришло ей в голову, Линь Ваньюэ тут же подумала, что это чепуха полнейшая.

Как такое может быть? Не говоря уже об этом браке, Ли Сянь бы обвинили в преступлении, заключающемся в обмане императора. Как такое можно легко простить?

Но теперь Линь Ваньюэ поняла, что Ли Сянь не собиралась углубляться в это дело. Она снова начала томиться по Ли Сянь. Каждый день, когда приближалось время визита, Линь Ваньюэ садилась на кровать, с нетерпением ожидая ее прихода. Когда принцесса входила в комнату, взгляд Линь Ваньюэ не отрывался от нее до самого ее ухода.

Однако Ли Сянь будто не замечала тоски Линь Ваньюэ. Выполнив свои "обязанности", она всегда молча уходила.

На третий вечер Ли Сянь опять поила Линь Ваньюэ лекарством, не говоря ни слова. Она в упор игнорировала наглый взгляд, которым Линь Ваньюэ впилась в ее лицо.

Ли Сянь обнаружила, что с тех пор, как раскрылась тайна этой женщины, ее сдерживаемые ранее эмоции стали более возмутительными и необузданными!

Ли Сянь скормила последнюю ложку лекарства и встала, собираясь уходить, но почувствовала, как ее потянули за нижнюю кромку рукава.

Она оглянулась. Линь Ваньюэ, слегка опустив голову, одной рукой прижимала к своей груди одеяло, а другой уцепилась за рукав.

Ли Сянь впервые видела такую откровенно девчачью манеру.

Линь Ваньюэ, понурившая голову, не заметила промелька нежности в глазах Ли Сянь.

Ей казалось, что ее голову отягощает непомерное бремя. Она крепче сжала рукав Ли Сянь, отказываясь отпускать.

Ли Сянь спрятала улыбку. Напустив на себя отрешенный вид, она спросила:

— Фуме что-нибудь нужно?

— …Принцесса.

— Мм.

— Можешь... посидеть со мной еще немного?

Линь Ваньюэ не ожидала, что Ли Сянь станет такой покладистой и действительно сядет обратно на стул.

Ее сердце наполнила сладость. Она отпустила рукав Ли Сянь и, быстро подняв голову, тут же ее опустила. Она обхватила себя руками, прижимая к груди одеяло.

Ли Сянь все это время наблюдала за Линь Ваньюэ. Конечно же она видела все эти изменения и втайне злилась на себя за свою слепоту. Если хорошенько вспомнить, Линь Ваньюэ уже много раз невольно выдавала себя и демонстрировала женские жесты. И все же Ли Сянь этого не замечала!

Она посмотрела на острые ключицы Линь Ваньюэ. Поскольку эту область обычно прикрывала одежда, кожа на ней была очень светлой. Благодаря многолетним тренировкам Линь Ваньюэ имела великолепное телосложение, на этой стройной фигуре не виднелось жировых отложений.

Взгляд Ли Сянь скользнул к двум шрамам, напопинающим сколопендр, на правой руке Линь Ваньюэ.

Одну из них зашила А-Инь, другую начала зашивать она, пока Линь Ваньюэ не взяла это на себя. Оба шва были зашиты волосами Ли Сянь.

Со временем эти пряди волос исчезли в теле Линь Ваньюэ, но похожие на сколопендр шрамы остались.

Глядя на эти два шрама, Ли Сянь не могла не вспомнить, как Линь Ваньюэ выглядела при их получении. Первый раз, когда лежала в ее шатре, вся в крови, упрямо отказываясь издавать звуки.

Второй — на обратном пути в столицу, когда уверенно и непринужденно зашивала себя.

Ли Сянь внимательно осмотрела тело Линь Ваньюэ, пока та была без сознания. Помимо этих двух шрамов, на верхней части тела их было куда больше, но, должно быть, Линь Ваньюэ сама с ними справилась, поскольку они были не очень большими и не располагались вне досягаемости.

Больше всего Ли Сянь поразили два шрама в разных местах. Один из них — тот, что находился на спине Линь Ваньюэ, начинался с правого плеча и заканчивался на левой стороне поясницы. Та самая длинная рана, о которой писала в отчете Юй Вань. Но кто знает, из-за того ли, что она видела это своими глазами, или из-за разоблачения Линь Ваньюэ, но когда Ли Сянь обнаружила этот шрам, она могла описать это как ужасающее зрелище.

Другой — шрам размером с ладонь, что находился в левой нижней части живота Линь Ваньюэ. Вероятно, ее ударили кинжалом или другим холодным оружием. Чтобы остановить кровотечение, она, наверное, использовала каленое железо, чтобы прижечь рану, оставляя грязный и устрашающий рубец.

От этих образов у Ли Сянь снова появились смешанные чувства.

— Принцесса... прости меня, — мрачно произнесла Линь Ваньюэ после долгого молчания.

Ли Сянь посмотрела на нее нечитаемым взглядом. Ей действительно хотелось постучать по этой голове и взглянуть, что там внутри!

Она ведь уже влепила ей пощечину и ни единого слова не сказала о тайне. Прошло уже целых три дня, а она так и не поняла?

Ло И сказала, что у этой женщины застой крови в груди и излишнее беспокойство. С сердцем и легкими не все в порядке, возможно, из-за раскрытия ее личности. Если Ли Сянь не заставит ее отпустить это, возникнут серьезные проблемы.

Ли Сянь на миг задумалась и вместо того, чтобы принять извинения Линь Ваньюэ, спросила:

— Итак, в истории о деревни Чаньцзюань единственной выжившей оказалась старшая сестра?

— Мгм, — удрученно ответила Линь Ваньюэ, все еще не осмеливаясь поднять голову и посмотреть на Ли Сянь.

— Ты перенесла много страданий за последние пять лет, так ведь?

Услышав мягкий и успокаивающий голос Ли Сянь, Линь Ваньюэ почувствовала ком в горле: в самом деле, прошло уже пять лет. Пять лет она прожила в военном лагере под личностью мужчины. Все это время она была осторожна и каждый день проживала в страхе, принимая на себя нагрузки гораздо большие, чем следовало бы. Сколько страданий ей пришлось перенести на этом пути? Знала только сама Линь Ваньюэ.