Ли Сянь и сяо-Цы сели в карету. Сяо-Цы тихо спросила:
— Ваше Высочество, все прошло хорошо?
Ли Сянь кивнула.
— Тогда почему же Ваше Высочество такая печальная?
— Я... просто подумала, может быть, есть другой способ.
— Почему Ваше Высочество вдруг передумали? Времени мало, разве Вы не все уладили? Вы спланировали каждый шаг, почему вдруг…
Ли Сянь не ответила и просто уставилась в окно. Она никому не сможет признаться, что один единственный взгляд Линь Фэйсина тронул ее сердце. Именно поэтому, даже все тщательно спланировав, она вдруг почувствовала себя неловко. Это странное и чуждое ей чувство вызвало инстинктивное желание убежать.
— Ваше Высочество, простите эту служанку за порой бессмысленную болтовню. Внезапные перемены могут все затянуть. Надеюсь, Ваше Высочество хорошенько подумает.
— Я учту это.
На следующий день Линь Ваньюэ, еще не получив приглашения от Ли Чжао, приняла визит управляющей из поместья старшей принцессы, сяо-Цы.
— Приветствую генерала Линя. Вы хорошо отдохнули?
— Большое спасибо сяо-Цы-цзецзе за беспокойство. По какой причине Вы искали Фэйсина?
— Это не я искала, а наше Высочество, которая приглашает Вас в гости.
— Пусть сяо-Цы-цзецзе немного подождет, пожалуйста. Фэйсин переоденется и сразу же вернется.
— Я подожду генерала Линя.
Линь Ваньюэ поднялась в свою комнату. Из нескольких комплектов одежды, присланных Ли Сянь, она нашла темно-синее ханьфу. Переодевшись в него, она вышла из комнаты.
Сяо-Цы оглядела Линь Фэйсина с ног до головы и мысленно вздохнула: “Человека красит одежда. У нашего Высочества такой хороший вкус, эти одеяния идеально подошли генералу Линю.”
Линь Ваньюэ улыбнулась:
— Мы поедем в карете или мне вызвать паланкин?
— Ай, незачем, поместье принцессы не так уж далеко. Ее Высочество сказала, что хочет съесть османтусовый цветочный торт из лавки семьи Цянь, мы как раз будем мимо проходить. Давайте прогуляемся.
— Хорошо.
Линь Фэйсин и сяо-Цы вышли из постоялого двора и направились в лавку семьи Цянь. Сяо-Цы купила два османтусовых торта и выбрала еще несколько свежеиспеченных замысловатых пирожных. Попросив владельца лавки все упаковать, она передала ношу Линь Фэйсину.
Линь Ваньюэ улыбнулась и приняла пирожные. Вдвоем продолжили путь к поместью старшей принцессы.
— Генерал Линь еще не слышал?
— О чем?
— После того как был поставлен диагноз, императорские врачи сказали, что Чжун шицзы при смерти.
— Оу…
— Наше Высочество посвятила себя замужеству за нижестоящего, но он оказался неблагодарным подонком.
… …
— Вчера Его Величество вызвал Ее Высочество во дворец и сказал, что помолвка будет расторгнута.
— О, — Линь Ваньюэ глупо кивнула.
Сяо-Цы, повернув голову, бросила на Линь Фэйсина тяжелый взгляд и спросила:
— Вам нечего сказать?
Линь Ваньюэ горько усмехнулась:
— Что тут скажешь?
— Ай, ну например то, как наше Высочество благоволит Вам, хотя бы простой намек на это! В следующем году нашему Высочеству исполнится уже девятнадцать. Из-за застопорившего все Ли Чжуна она превратится в старую деву. Его Величество хочет расторгнуть ее помолвку с Ли Чжуном, но уложиться в дату церемонии и выбрать соответствующего возраста неженатого выдающегося юношу в качестве фумы Ее Высочества.
— ...О.
— Но это и впрямь совпадение. Ее Высочеству уже девятнадцать. В этом возрасте неженатых мужчин уже мало, и даже если найдется какой-нибудь незнакомец и возьмет Ее Высочество в жены, это будет слишком несправедливо по отношению к ней!
Линь Ваньюэ молча слушала сетования сяо-Цы. В ее груди разливалась боль.
Ноги сами несли ее за сяо-Цы, голос которой становился все более и более приглушенным. В этот момент в голове Линь Ваньюэ мелькала лишь одна мысль: неужели она собирается выйти замуж за незнакомца и провести с ним всю оставшуюся жизнь?
Сяо-Цы остановилась у ворот в поместье старшей принцессы. Увидев, что Линь Фэйсин ушел дальше, она крикнула:
— Эй! Генерал Линь! Ворота тут!
— Оу, ой, иду, — Линь Ваньюэ вынырнула из своих мыслей. С пирожными в руках она устремилась к сяо-Цы.
— Задумались? — сяо-Цы бросила сложный взгляд на Линь Фэйсина. Краем глаза она заметила, как тень, следившая за ними всю дорогу, скрылась за углом улицы, и снова улыбнулась.
На заднем дворе поместья Ли Сянь сидела на каменной лавке и любовалась увядающей листвой.
— Принцесса, пришел генерал Линь.
— Мгм, присаживайся.
Линь Ваньюэ села напротив Ли Сянь. Та слегка улыбнулась ей и повернулась к сяо-Цы:
— Подай сладости.
— Слушаюсь!
Выпечка семьи Цянь была очень вкусной. Впрочем, ни у Ли Сянь, ни у Линь Ваньюэ не было особого аппетита. Увидев, что Линь Фэйсин поклевал совсем чуть-чуть, она позвала дворцовую служанку и приказала унести торт и пирожные.
— Фэйсин умеет играть в шахматы?
— Шахматы? Когда я был помладше... отец немного учил меня играть, я знаю правила…
— Отлично, не согласится ли Фэйсин составить мне компанию и сыграть одну партию облавных шашек*?
— Конечно! Если принцесса не возражает против низких навыков Фэйсина...
* 手谈 (shǒután) — то же, что и игра го, облавные шашки или беседа рук: отражает специфику игры как диалога, в котором общаются не люди, а их руки, опускающие на доску камни
Ли Сянь слабо улыбнулась. Через минуту прислуга уже разложила на каменном столе доску для облавных шашек и зажгла благовония.
— Фэйсин может ходить первым.
Линь Ваньюэ не стала церемониться. Она взяла белый камешек и положила его на звездный пункт*.
* название для одной из 9 точек, расположенных по углам, сторонам и в центре доски
Десять ходов спустя Ли Сянь посмотрела на беспорядочную расстановку Линь Фэйсина и улыбнулась.
В свою очередь, она передвинула свой камень и подняла глаза на человека перед собой.
Сжимая белый камень, он нахмурил брови. Очевидно, это поставило его в тупик.
Ли Сянь не стала торопить и терпеливо ждала. После долгого размышления Линь Фэйсин наконец передвинул камень.
Ли Сянь опустила голову и не смогла сдержать улыбку: этот человек думал целую вечность, но в итоге сделал неверный ход.
От улыбки Ли Сянь у Линь Ваньюэ екнуло сердце. К щекам прилил жар. Она тихо спросила:
— Принцесса... я сделал плохой ход?
Ли Сянь двинула свой камешек и ответила:
— Возможно, один постиг эту науку раньше, чем другой, но каждый хорош в своей области*. Искусство игры в шахматы — не более, чем детская игра, как она сравнится с командованием целой армией Фэйсина?
* цитата из сочинения "Как говорит наставник" (《师说》) китайского философа Хань Юя (768 — 824)
Линь Ваньюэ знала, что Ли Сянь просто бережет ее самооценку. В ее груди свернулось что-то теплое и мягкое.
— Если Фэйсин хочет научиться, я могу помочь. Хочешь?
Линь Ваньюэ посмотрела на Ли Сянь и улыбнулась ослепительной улыбкой:
— Да!
Затем доску очистили и разложили новую партию. Ли Сянь объясняла, расставляя свои камни, и Линь Ваньюэ внимательно слушала. Всякий раз, когда Ли Сянь затрагивала какие-нибудь хитроумные трюки, Линь Ваньюэ чувствовала себя просветленной.
Ли Сянь, как хорошая наставница, была терпелива и щедра на информацию и не хвасталась своими превосходными навыками. За короткий промежуток времени она пробудила в Линь Ваньюэ интерес к изучению игры в шашки.
Инструктирование продолжалось примерно два часа. В конце концов Линь Ваньюэ проиграла Ли Сянь два раза.
Линь Ваньюэ приняла предложение остаться на обед. Перед ее уходом Ли Синь подарила ей простой самоучитель игры в облавные шашки и договорилась с ней о завтрашней игре.
