Его младшая сестра уже почила, самому ему осталось недолго. Неужели ему действительно придется смотреть, как его племянница выходит замуж за зверя в человеческом обличьи? Да она с большой вероятностью станет вдовой!

Ли Му, уже стоявший одной ногой в могиле из-за ухудшающегося состояния, бодрствовал всю ночь. На утро он в порыве ярости написал письмо, скрепил его золотой печатью Верховного Маршала Северо-Запада, а затем отправил посыльного, чтобы тот как можно быстрее доставил письмо во двор.

Из-за "болезни" Ли Чжуна возвращение в столицу пришлось перенести на более поздний срок.

Тридцатый год Юаньдина, пятнадцатый день одиннадцатого месяца. Ее Высочество старшая принцесса должна была отправиться в столицу.

Линь Ваньюэ вызвалась сопровождать приданое. Ли Му также хотел, чтобы Линь Фэйсин был его представителем в столице и доложил о событиях за этот год, поэтому дал свое согласие.

В день отъезда горожане увидели то, что называлось поднебесным богатством.

Ли Му назначил тысячу кавалеристов в качестве конвоя для невесты. Лошадиные повозки тащили огромные сундуки, полные приданого. Первый караван уже покинул Янгуань, но последний еще оставался у поместья главнокомандующего…

Однако простолюдины не видели фигуры будущего фумы. Один лишь эскорт приданого и генерала Линь Фэйсина, ехавшего на высоком коне рядом с каретой Ее Высочества старшей принцессы.

Где же будущий фума Ли Чжун? Он лежал в просторной карете Ли Сянь, укрытый парчовым одеялом. Он выглядел болезненным и истощенным, а его глаза были крепко зажмурены.

Ли Сянь сидела по другую сторону повозки, греясь у печки и читая книгу.

Что же касается Линь Ваньюэ, в ее сердце осело смятение.

Два года назад она везла Ли Сянь обратно в столицу на ветхой ослиной повозке. Опасность поджидала со всех сторон. Их было только двое.

И вот, два года спустя она опять сопровождает Ли Сянь обратно во двор. Но теперь у той была целая вереница приданого, которому не было видно конца, огромный конвой и роскошная карета, запряженная четверкой лошадей. Сейчас Ли Сянь ничего не угрожало. За десять ли от городов, которые они проезжали, их встречали местные начальники префектуры.

Но что за человек, за которого она выходит замуж?

Человек, у которого опустошенные развратом внутренности. Внутреннее заболевание дало о себе знать меньше чем за месяц до свадьбы. И сейчас его приходилось везти обратно в конном экипаже!

Линь Ваньюэ чувствовала, будто ее сердце распороли. Никакое лекарство не могло помочь ей. Невидимая никому боль следовала за ней, как тень.

Поскольку невесту сопровождало слишком много людей, у Линь Ваньюэ не было возможности остаться наедине с Ли Сянь.

Между тем, вскоре после того, как Линь Ваньюэ покинула северную границу, некий местный житель Янгуаня увидел, что из-за заморозков на земле кладбища, где похоронили захваченных гуннами простолюдинов, разверзлась трещина!

Горожане тут же доложили об этом местным чиновникам. Начальник префектуры немедленно прислал людей, чтобы привести все в порядок. Но тут они заметили тусклые племенные татуировки на трупах!

Начальник префектуры пришел в сильное замешательство. Жители страны Ли твердо придерживались добродетели уважения к родителям и старшим членам семьи, которые дали им жизнь и тело. Только гунны выкалывали татуировки на своих телах!

Это дело было чрезвычайно важным. Начальник префектуры обсудил это с личным советником и приказал рабочим выкопать все захороненные тела. В конечном итоге они обнаружили различные виды племенных татуировок на нескольких гниющих телах "простолюдинов"!

Начальник префектуры немедленно доложил об этом Ли Му. Тот приказал сжечь тела. В тот же день усилиями Ли Му и других неравнодушных людей эта новость распространилась по всему Янгуаню…

— А ты слышал? Те простолюдины, которых убили в последней битве, оказались переодетыми гуннами!

— Да слышал уже! Это все благодаря генералу Линю, который быстро отреагировал. Иначе наш город понес бы серьезные потери!

— И то верно, если бы эти гунны вошли в город, кто знает, сколько людей бы погибло!

— Эх, теперь люди и вправду не такие, как в старые времена...

— Как говорится, на войне дозволено все! Хорошо еще, что рука генерала Линя не дрогнула!

— Это что ж получается, мы все это время ошибались в генерале Лине?

— Вот именно... а те торговцы совсем уж перегнули палку, я даже слышал, что в поместье Линь несколько дней не было еды!

— Ай-яй, генерал Линь действительно хороший человек!

— Этому генералу Линю всего... восемнадцать лет, и он столько всего сделал для жителей города с тех пор, как занял пост командования северной границей! А что до битв, крупных и малых, то их сейчас по меньшей мере больше десятка, верно? И он не проиграл ни одну из них. И во время этой крупной битвы он разбил всех гуннов! А еще он разогнал боевых коней гуннов и привел огромное стадо овец! Ты посмотри на нынешний Янгуань, как он развивается. На днях ко мне погостить двоюродный брат из города Уи приехал. Так он как только увидел новый город, подошел ко мне и сказал, что хочет открыть здесь лавку! И город ведь построен не только одними рабочими, но и армия генерала Линя впряглась. Попробуй пересчитай их на пальцах. Еще издавна все, включая возведение стен и мощение дорог, лежало на плечах наемных рабочих, а не солдат. Если бы не открытость генерала Линя, искренне думающего о нас, простых людях, над этим городом пришлось бы работать еще десять лет!

— Вот именно! Так и есть!

— Если уж на то пошло, мы должны призвать всех жителей сшить одеяло для генерала Линя!

— Да разве этого достаточно? По-моему, нам надо воздвигнуть памятник в честь его доблести и добродетели!

… …

В течение нескольких дней общественное мнение горожан о Линь Ваньюэ резко изменилось, однако она еще ничего об этом не знала.

До этого поместье Линь не могло купить еду на рынке. Сейчас, когда его жители появлялись на улице, мелкие лавочники и лоточники в знак признательности преподносили подарки.

Тетушка Гуй неимоверно радовалась этому и всегда возвращалась с рынка с полными руками!

Глава 103

Глава 103. Всевидящее сердце

Неторопливо тянущаяся процессия в конце концов она добралась до места назначения.

В день, когда они въехали в столицу, наследный принц Ли Чжу привел приветственный почетный караул.

За два года он стал намного выше. От него так и веяло величественностью. Его глаза были впрямь как у Ли Сянь, но не обладали той невозмутимостью и мягкостью. В них скорее было больше дерзости и проницательности.

— Этот офицер Линь Фэйсин приветствует Его Высочество наследного принца. По приказу главнокомандующего этот офицер доставил Ее Высочество старшую принцессу в столицу в целости и сохранности и с честью выполнил свою миссию.

Ли Чжу сошел с коня и, подойдя к Линь Ваньюэ, обеими руками помог ей подняться. Слегка запрокинув голову, он улыбнулся и сказал:

— Генерал Линь хорошо постарался и, наверное, устал. Вот уже два года, как я слышу о талантливом генерале северной границы. Я устрою пир в Вашу честь. Генералу непременно нужно будет присутствовать.

Линь Ваньюэ, польщенная неожиданной честью, поклонилась Ли Чжу:

— Этот офицер покорнейше благодарит Его Высочество наследного принца.

Ли Чжу улыбнулся и кивнул, затем быстрыми шагами направился к карете Ли Сянь. Когда дверца кареты открылась, он почтительно поднял правую руку:

— Цзецзе, позволь Чжу-эру помочь.

Ли Сянь посмотрела на младшего брата с улыбкой в глазах. Она положила свою нежную, словно яшма, руку на тыльную сторону руки Ли Чжу и спустилась с кареты.

Линь Ваньюэ увидела за спиной Ли Чжу седовласого старика в великолепных одеяниях. Как только Ли Сянь встала на землю, он подошел к ней, опустился на колени и с горечью сказал:

— Этот старый слуга виновен, что воспитал такое никчемное отродье, навлекая на Ее Высочество старшую принцессу позор. Я заслужил десять тысяч смертей, десять тысяч смертей!