А вот то, что случилось после выступления, я никак не ожидал — Гарри подошел к Вульфу и поговорил с ним на шведском! Отдал какие-то кольца и кулоны.
— А ты не говорил, что знаешь шведский, — удивился я.
— Когда нанятые репетиторы говорят на любом языке, кроме английского — хочешь не хочешь, а выучишь.
— Ну-ка, ну-ка, поподробнее, — интересно же, что он там изучает.
— Опекуну не понравилась программа Хога, вот он и нанял мне репетиторов по предметам…
— Каким? — перебил я.
— Имей терпение. Сейчас я дополнительно занимаюсь чарами, кабалистикой, историей, ритуалистикой и зельями. А вот гербологию мне декан преподаёт. Ну и выучил немецкий, французский и шведский.
— Ты всё же решил лютиками-цветочками заняться? — ну не могу я не съехидничать.
— Не язви. Мне нравится. Либо растения выращивать буду, либо…
— Кошек разводить, — ухмыльнулся я.
— Да не перебивай ты! — вспылил брат. — Либо в медицину пойду!
— А что тебе от Вулфа надо было?
— Артефакты отдал. Он же мастер рун.
— Чё? — моя челюсть поползла вниз.
— А ты не знал? — ухмыльнулся Гарри. — Он слабый волшебник из довольно известного рода. Ну, а сцена — чудачества у каждого свои. Да и Вулфы известны своей, эм-м-м… эксцентричностью. А чего ты хотел от того мужика?
— Это Петер Тагертренн. Я уверен, что скоро он станет знаменитым, вот и брал автограф, пока его ещё можно достать.
Нас поторопила охрана — пора отправляться домой. Поттер отбыл порталом в Хогвартс прямо из гостиницы, а я по старинке — самолётом. В этот раз пришлось купить жёсткий футляр и сдать инструменты в багаж. Даже известность не помогла пронести их на борт воздушного судна. К моему удивлению, гитары долетели в целости и сохранности, чего не скажешь о чемоданах и кофрах — оторванные ручки, царапины и попытка вскрыть замки — вот неполный перечень того, что мы обнаружили по прилету. Музыканты, с которыми я играл, возмущались, но тут ничего не поделаешь. Все аэропорты мира одинаковы.
Жизнь шла по накатанной колее — учеба, репетиции и учеба. Я готовился к Итону — наша задача развлечь толпу, пока судьи будут решать, кто же победил в конкурсе.
Само мероприятие прошло как-то буднично. Программа была полностью повторена со Стокгольма. Кузен прибыл за два часа до мероприятия и отбыл сразу же после, оставив меня на растерзание фанатам. Он старался лишний раз не светиться. Многие, кто недавно начал слушать мои песни, считали, что он бэк-вокалист и особо не помнили его. Вектор прав — Гарри уйдёт в волшебный мир. Жаль, конечно, но жизнь вообще штука непредсказуемая.
Перед съемкой «Завтрака» в декабре хмурая Моника сказала, что Моллетман не будет больше с нами работать, как и Нэш. Вот только последний желает покупать у меня песни и попросил звонить, если что-то придумаю. Ни Гарри, ни я особо на эту новость не отреагировали. Если у кого и пошли проблемы из-за этого, так это у нашего агента. Её гонорар — процент от нашего заработка. Если раньше все выступления и туры организовывало EMI, а она выполняла роль тур-менеджера, то теперь искать, где мы будем выступать, придется ей. В принципе, мне понятна позиция Дэвида — мы выросли и уже не так интересны публике. Да, меня часто выручала моя недетская рассудительность, к которой прислушивались, но рассудительных и умных взрослых кругом полно. Если в детской рок-музыке конкурентов не было вообще, и мы срывали аншлаги, то теперь детки стали взрослыми парнями, за которыми нужно следить, у которых появились конкуренты и которые больше не являются ми-ми-мишными мальчиками. Я уже начал бриться, да и брат не выглядит маленьким. В образе детишек мы привлекали внимание, а образ взрослых нужно ещё придумать. По его мнению — я и Гарольд отработали свое. Дальше придется крутиться самим — сможем вылезти в образе взрослых мужиков, и, может быть, он нас возьмёт обратно. Ничего личного — только бизнес. Это как с Дэцлом — подростком был интересен, а как вырос — уже не торт и слушали его только упёртые фанаты. Петь в тридцатник про школу — не поймут. Увы, это шоу-бизнес. С нами остаются только преданные фаны. Да, я с Гарри ещё очень даже популярен, но Моллетману уже не интересен — он деньги сделал на нас. Все, можно выкинуть. Да и он понимал, что мне и брату нужно учиться, а сцена забирала слишком много времени. Это пока молодой, хорошо с гитарой прыгать, и концерт в три часа — не проблема. А в пятьдесят? Когда спина болит и артрит появится? Вот тогда и вспоминаешь про такую вещь, как образование! Вернон мои гастроли использовал для провоза контрабанды, но у него были и другие пути.
На Рождество и Новый год братец не появился — остался в школе подтягивать учебу. Как мне сообщил Флинт, Поттер игнорирует кучу предметов типа трансфигурации, прорицаний и УЗМС. Вот и остался в школе долги сдавать. Ардвидссон смог добиться нового преподавателя по уходу, но не по прорицанию. Также Кристиан сообщил, что является владельцем милого чёрного котенка-книззла, которого ему подарили родственники. Хм, не сомневаюсь, кто его папаша.
Моника сбивалась с ног, ища предложения для меня. Раньше все вопросы решало EMI, включая гонорар и условия, то теперь приходилось всё делать ей самой. Нет, я доволен тем, как она работала, небольшие выступления и записи на ТВ у меня были, но условия отличались сильно. Если раньше гримёрка была для меня одного, то теперь я её делил с другими музыкантами, гримировался сам и за концертными костюмами тоже смотрел сам. Моника выматывалась капитально и, судя, по её словам, скоро мы расстанемся. Я был на неё не в обиде — кушать охота всем. Да и драть горло мне лишний раз было нельзя. Все чаще и чаще меня приглашали в рекламу. Если раньше по телевизору и на плакатах мелькала рожа кузена, то теперь тем красуется моя физиономия — гитары, рок-одежда, гриндерсы, батончики «Сникерс» и «Марс», кола, крем для обуви, лапша быстрого приготовления, стиральный порошок… Не считаю чем-то зазорным сниматься в рекламе. Вон, Айрон Мейден автомобили рекламируют и ничего, а я пока до них не дорос.
Глава 31 На краю обрыва за которым вечность…*
Какой же это кайф — прыгать на рок-концерте в толпе фанатов. Я уже и забыл, как это бывает! Мы с Гарри в июле отрывались на знаменитом французском рок-фестивале «Eurockéennes», подпевая Курту Кобейну:
«With the lights out, it’s less dangerous
Here we are now, entertain us
I feel stupid and contagious
Here we are now, entertain us…».
Мы с кузеном своё уже отпели, выступая почти что первыми. Наша слава пошла на спад и, выступив всего с четырьмя песнями, мы, переодевшись, смешались с толпой. Закрыть банданами головы, нацепить очки на нос и — нас не узнать.
«A denial
A denial…»
Надрывались мы вместе с вокалистом и толпой фанатов. Рядышком находились привычные охранники в количестве четырёх штук, и ещё двое где-то с Моникой.
— Всё, — сказал Поттер, когда выступление «Нирваны» закончилось, — больше смотреть нечего. Пошли.
Я дёрнул охранника за рукав. Нас взяли в коробочку и стали выводить из толпы. Мне пришлось перевесить свой рюкзак со спины на грудь. Чем небрежнее транспортируются ценности, тем меньше они привлекают внимания. Вернон опять совмещал «приятное с полезным» — в рюкзаке, на самом дне, под моими трусами и носками, обсыпанный самым вонючим сыром, покоился килограмм изумрудов. Эту технологию вывоза контрабанды в моей прошлой жизни подсказал не кто иной, как Артур Михеев «Беркут», который вывозил пластинки, обсыпая их вонючим сыром, и на таможне, когда он открывал сумку, запах стоял такой, что таможенники пропускали без досмотра, лишь бы ушёл. Вот таким образом мимолётная программа, которую я в прошлой жизни слушал в машине по радио, помогает мне сейчас. Пользуясь своей известностью и обаянием, мне необходимо по-тихому вывезти камешки Вернона из страны. На таможне знакомые Дурсля проведут нас мимо всех сканеров-досмотров, но не исключены эксцессы, поэтому я всё равно шифровался. С брюликами было проще — наклеил на футболку и вези. Никто не догадается, что это бриллианты — стразики, и всё тут. А с другими камнями приходилось хитрить. Таможенники тоже люди, которые хотят сфотографироваться и взять автограф. Да нам не жалко! А можно мы личный досмотр не будем проходить, а то со всеми этими фото не успеваем по времени, да и там носки нестираные. Можно? Ой, спасибо! Вот вам пластинка и футболочки. Всего хорошего.
