— Мистер Уилсон, — окликнул нас чернокожий мужчина в костюме-тройке, — вам сюда.

Опекун крепче сжал мою ладошку, и мы пошли навстречу представителю университета.

— Здравствуйте, — начал опекун, — я Вильям Уилсон, а это Анна.

— Здравствуйте, — тихонько поздоровалась я и поспешила спрятаться за спиной Вила.

— Здравствуйте, — ответил мужчина и улыбнулся, глядя на меня, — я профессор Клайвер. Вам нужно на второй этаж к ректору, он побеседует с вами лично.

Пока мы шли по коридорам и лестницам, я вновь и вновь повторяла про себя свою роль. Опекуны-то знали, что мне палец в рот не клади — съем вместе с тапочками. Они не обманывались внешним видом маленького белокурого ангелочка. Но остальные-то не в курсе!

Мне необходимо быть скромной и умной девочкой, которая привязана к своему опекуну и не хочет его покидать. Сериал был по одному каналу: «Папины дочки» назывался, там ещё миллионер-аллигатор присутствовал. Герой Александра Олешко выдавал младшую дочь Васнецова за свою. И, с помощью ребёнка, подписывал выгодные контракты⁽⁶⁾. Вот и мне нужно помочь опекуну выбить дополнительные бонусы из университета.

Помещение было разделено на две части — приёмная и сам кабинет. Меня хотели оставить с секретарём, но я сделала грустное лицо, вцепилась в руку Вильяма и наотрез отказалось его покидать. Клайвер только вздохнул, секретарь умилился красивой девочке и сунул мне конфетку.

Втроём мы вошли в кабинет.

Ректором оказался худой мужчина лет сорока-сорока пяти в светлых брюках и рубашке с коротким рукавом.

— Мистер Уилсон! — поприветствовал он Вильяма. — Мы вас ждали, проходите, присаживайтесь.

Опекун кивнул мне на диван у окна, а сам сел в предложенное кресло. Старшее поколение начало обсуждать договор. Я присела на самый край диванчика и стала рассматривать помещение. А неплохо живет ректор! Глобус ручной работы, стол из красного дерева, оленьи рога на стене, шкура нунды… Стоп! Нунда! Откуда? Он маг? Что тут ещё есть? При более внимательном изучении обстановки я увидела еле заметные руны над входом, какой-то рисунок выложен на паркете, и руны на столе. Все-таки у Томаса была не паранойя, а предчувствие, ведь именно он настоял на сопровождении отца в моем лице.

— А вы знаете, что обманывать нехорошо? — громко поинтересовалась я.

— Маленькая моя, потерпи немного, мы сейчас с дядей закончим, и я куплю тебе мороженое, — ласково начал Уилсон.

— Мы уходим, — резко сказала я и встала с дивана.

От ректора не укрылся мой полный гнева взгляд на руны. Две из них я опознала как «снижение критичности мышления». Девочки из рукоделия часто делали домашнее задание в помещениях факультатива — места много, тихо, никто не лезет. Я нахваталась всего, чего только можно «по верхам».

— Юная мисс ведьма? — с любопытством спросил ректор.

— Мистер ректор маг? — парировала я.

— Сквиб, — ответил мужчина.

— Мистер…

— Мистер Хэмфри Вейден, — и, видя мой скептический взгляд, пояснил, — Лондон не из головы имена выдумывал⁽⁷⁾.

— Сколько вам лет?

— А вы не слишком малы для таких подробностей?

— А вы нагло нарушаете закон Магической Америки! — сказала я и топнула ножкой для пущего эффекта мимимишности.

— Вы где-то учитесь?

— Хогвартс.

— Давайте присядем и поговорим…

— Не за этим столом и не в этом кабинете! — нет уж, играть ты, дядя, будешь на моих условиях.

— Предлагаю выйти в сад…

— Протестую! — ответила я, — Идём в ближайший МакДоральдс. (прим.авт. Это не ошибка, название изменено)

Почему именно красно-жёлтая дешёвая кафешка? Все просто — в нём блокировалась любая магия. Артефакты, руны, палочки и зелья не работали. Когда я, сидя в МакДаре, решила вытащить из безразмерного рюкзака расческу, то была немало удивлена тем, что внутри оказалась обычная подкладная ткань, а сама сумка пустая! Я не знаю, почему хозяин сети быстрого питания наложил такие ограничения, но факт остается фактом — в МакДаре волшебство не работало.

— Хорошо, — ответил Вейден, — идём в Дар.

Кафе быстрого питания МакДоральдс абсолютно ничем не отличалось от тех, что я видела в прошлой жизни — тот же красный интерьер, тот же набор бургеров и картошки. Мужчины заказали себе кофе, а я попросила молочный коктейль.

— Вот настоящий договор, без чар сокрытия, — сказал ректор и протянул Вильяму бумаги.

— Зачем вообще такие сложности, — проворчала я, дожидаясь, пока Вил прочитает и перечеркает весь документ.

— Я являюсь ректором как маггловского, так и магического медицинского университета.

— Это как? — спросила я.

— В Штатах более лояльно относятся друг к другу. Многие магические учебные заведения, магазины, кафе и даже школы находятся в одном здании с маггловскими.

— Кажется, я поняла, откуда «растут ноги» у историй про НЛО.

— Правильно поняли, — рассмеялся Вейден, — Ректор в университетах Америки — это человек, который решает административные вопросы по персоналу, обеспечению, налогам. Я не лезу в учебный процесс, а только раздаю задания.

— А сквиба выбирают, чтобы мог работать в обоих мирах и не нарушать Статут.

— Совершенно верно, юная леди. Руны и артефакты, что вы видели, были неактивны и не могли причинить вред вашему отцу. А договор… Каюсь, пару пунктов я попросил скрыть. Отсюда и сложности.

— А сейчас чары спали, и вы вынуждены в этом признаться, — съехидничала я.

— Нет, — смутился ректор, — экземпляр без чар был взят ещё в кабинете.

— Это, это и вот это меня не устраивает, — произнёс Вильям, отдавая Вейдену исчёрканный договор.

— Помилуйте, — начал ректор, — это просто невозможно…

Мужчины начали азартно торговаться за каждый перечёркнутый пункт. Итогом переговоров стал абсолютно новый договор с пунктами о волшебном невмешательстве в работу и личность Вильяма. Завтра, в кабинете, при помощи моей волшебной палочки (где бы её ещё купить), Уилсон, я и ректор заключим договор.

Мистер Вейден подробно объяснил мне, где можно приобрести палочку, как её не регистрировать, и немного рассказал о магическом мире Северной Америки.

В отличие от Великобритании, магический американский мир не так сильно прятался от магглов. Во многих торговых центрах были этажи и специальные магазины с магической лабудой, имелись кафе только для магов и волшебных разумных (они были равны в правах с волшебниками), специальные волшебные мастерские соседствовали с обычными. Короче, никто не прятался и не таился, при этом Статут умудрялись не нарушать. Нам посоветовали сходить на «Пирс 39», который был и торговой площадкой, и достопримечательностью города, куда мы и отправились за палочкой и прочей волшебной ерундой.

Действительно, с него открывался прекрасный вид на мосты Голден-Гейт и Окленд Бей Бридж, острова Энджел и Алькатрас, а также на залив Сан-Франциско с многочисленными пароходами. Прибрежная территория давно превратилась в один из крупнейших торгово-развлекательных комплексов Сан-Франциско: сотни магазинов, четырнадцать дорогих ресторанов, аквапарк, причал для судов, автопарковка и множество достопримечательностей, включая магические. Знаменитый на весь мир магазин хрусталя был очень популярен у волшебников — фиалы и бутылочки для зелий с драгоценной гравировкой, посуда с рунами, красивые статуэтки с магической начинкой можно было купить только там.

Одежда для волшебников находилась в том же магазине, что и для магглов, только была отделена специальной ширмой-зеркалом. Магазин мантий маскировался под карнавальную атрибутику, а артефакты в виде колец, серёжек и кулонов можно было свободно купить в ювелирном. Книжный был полон как маггловской, так и магической литературы. Закупилась я там знатно, но прочитать времени не было, да и не хотелось особо. Каникулы у меня!

Волшебные палочки продавались в небольшом бутике для любителей резьбы по дереву и выжиганию. Ничего общего с лавкой Олливандера! Здесь было чисто, пахло деревом и очень-очень светло. Продавец, милая женщина тридцати лет, выслушала мою просьбу и спокойно объяснила, что я могу колдовать на людях и при магглах, но если это попадёт на камеру, в газету или причинит вред человеку, то меня ждет штраф в размере ста тридцати долларов. За дополнительные двадцать долларов продавец согласился не сообщать в посольство о моей покупке.