Столпы творения

Книга 1. Хранитель истории

То, что люди не учатся на ошибках истории, – самый главный урок истории.

О. Хаксли

Таверна в Университетском квартале оказалась местом, где собирался всякий сброд. Низкий зал, свод которого опирался на толстый деревянный столб, заливал тусклый свет свечей, и разглядеть прячущегося в тенях молодого человека было трудно. Он сидел за столом в уголке, кутаясь в черный плащ, и беспокойно смотрел по сторонам. Сидящие за соседним столом девушка и парень тоже предавались волнению и ерзали, не в состоянии ровно сидеть, чем невероятно бесили.

Вы-то чего маячите, – недовольно подумал молодой человек. – За вами же не охотится убийца во времени.

Он рассмотрел странную парочку внимательнее. Девушка была слишком юна для того, чтобы сидеть в подобном месте со сборищем пьянчуг и гуляк: некоторые из них на нее уже грязно поглядывали, из-за чего она сильнее натягивала на голову капюшон. Парень рядом с ней был напряжен и смотрел на всех так, будто готовился разорвать каждого, кто приблизится к ним хотя бы на шаг. Они совершенно не вписывались в местный колорит и выглядели так, словно тоже от кого-то скрывались, но вряд ли от убийцы во времени, потому что молодой человек знал, что тот следовал только за ним. Тем не менее, несмотря на полную таверну агрессивных типов, молодого человека больше всего беспокоила именно эта парочка. Могли ли они тоже быть путешественниками во времени?

Он постарался не думать об этом и сосредоточился на своих проблемах: как выбраться из этой таверны незамеченным, а главное – живым?

Убийца давно уже был тут – сидел за дощатым столом в центре зала и пристально осматривал помещение. Тяжелый взгляд, каменное лицо, напряженная поза. Он не походил на гуляку, да и в принципе на жителя Средневековья, но его костюмчик был вполне достоверный – почти не отличишь. Хоть убийца и выглядел довольно устрашающе, молодой человек его не боялся: столько раз удирал от него, удерет и сейчас.

Он сжал горлышко бутылки, чтобы быть готовым в любой момент сделать из нее «розочку». Такое оружие вряд ли бы ему помогло, но ничего другого не оставалось. А может, другое и не нужно – вряд ли убийца начнет стрелять в таверне, полной средневекового народа.

Мимо прошла компания бражников. Молодой человек поднялся и последовал вместе с ними к стойке, где хозяин таверны за скромную цену мог налить любому желающему отвратительный на вид напиток.

– Эй, ты видел того типа, – сказал молодой человек, облокотившись на барную стойку и кивнув в сторону убийцы. – Подозрительно озирается. Может, выпроводишь его? А то мало ли что…

– Видел, – небрежно отозвался хозяин таверны. – Мне и самому его рожа не понравилась. Даже не выпил ничего. А на черта он, скажите на милость, в таверну приперся?

– Верно, – сглотнув, ответил молодой человек и демонстративно повертел в руках бутылку, чтобы хозяин таверны не отозвался подобным образом и о его «роже». На самом деле он не выпил ни капли, и вовсе не потому, что брезговал – просто нелепый «Сухой закон» отучил его выпивать. Зато научил напиваться, как в последний раз, что и произошло однажды в кафе с Хемингуэем. Но это уже другая история.

– Надо бы разобраться с ним. Парни! – крикнул хозяин таверны куда-то в толпу.

Неизвестно откуда вынырнуло двое далеко не трезвых мужчин, которых он отправил разбираться с подозрительным типом.

Молодой человек, так и сжимая в руках бутылку, самодовольно наблюдал за зрелищем.

А посмотреть там было на что.

Далеко не трезвые мужчины подошли к убийце, неуклюже схватили его за плечи и заставили подняться, аргументируя свои действия тем, что хозяин таверны приказал его выставить, а почему – лучше не спрашивать.

Убийца оглянулся и усмехнулся, явно догадавшись, кто к этому причастен.

– Нет проблем, я постою у выхода, – сказал он с легким американским акцентом.

Молодой человек знал, что убийца так и не смог его разглядеть в толпе, однако не сомневался, что эта фраза предназначалась ему. Убийца будет ждать на выходе, чтобы пустить ему пулю в висок, – вот что означали его слова.

Дело приобрело скверный оборот, но внезапно произошло то, что дало молодому человеку шанс быстренько улизнуть. Когда убийца повернулся в сторону выхода, один из людей хозяина заведения резко толкнул его в спину и прокричал:

– А ну стоять, проклятый англичанин! Зря ты сюда заявился, потому что живым вряд ли уйдешь!

Молодой человек запоздало понял, в чем дело. В этом веке США еще не существовало, и все слышали не американский, а английский акцент. Девять лет назад закончилась Столетняя война, но англичан тут до сих пор не жаловали. Особенно таких подозрительных, как этот.

– Seriously1?! – насмешливо спросил убийца, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов. – Что бы ты знал, я не англичанин, а живым попробуй отсюда выбраться сам!

После этих слов он заехал мужику в челюсть. А потом на всякий случай заехал и второму. Кто-то заорал. Кто-то вскочил и кинулся с кулаками на убийцу. Не прошло и минуты, как в таверне началась драка.

Молодой человек решил воспользоваться ситуацией и проскользнул к выходу. Убийца наверняка заметил, однако это было уже неважно.

Он улизнул от него.

Опять.

Благодаря особенным видениям Дэнни с самого детства может видеть то, что неподвластно узреть обычным людям.

Впервые такие видения появились, когда ему было десять лет. Тогда они с мамой приехали в гости к ее знакомым в Париже и поселились в небольшой квартирке на улице Лис. В этом городе у Дэнни не было друзей, пусть он и вырос здесь. В самом деле, можно ли помнить тех, с кем играл в пять лет? Для Дэнни детство представлялось чистым листом, он даже не помнил Парижа – что говорить о людях, с которыми тогда пересекался.

Пока мама занималась своими делами, Дэнни просто сидел на подоконнике с блокнотом в руке и глядел в окно. Единственным развлечением для него стало описание необычных и порой страшных ситуаций, в которые попадали прохожие. Вот даму в широкополой шляпе едва не сбил новомодный автомобиль, пока она переходила дорогу – не помешало бы ввести правила езды для этих металлических чудищ. Или тот мальчишка-газетчик в простой одежде, что размахивал новым выпуском новостей, одевался явно не по погоде и припрыгивал, чтобы согреться. Наверное, он из бедной семьи и уже вынужден трудиться, лишь бы заработать пару монет, – не очень-то это справедливо по отношению к ребёнку. Дэнни находил много вещей, которые задевали его за живое, и записывал маленькие очерки обо всем увиденном.

Дописав о бедолаге-газетчике, он решил взглянуть, не случилось ли на улицах что-то еще. В этот самый момент произошло нечто странное. За окном прошла рябь, очертания зданий и деревьев поплыли, покрывшись мутной пеленой, и вид полностью переменился. Дэнни подпрыгнул и прислонился ладонями к оконному стеклу, завороженно разглядывая то, что предстало его глазам.

Вместо улицы 1909 года он увидел какую-то другую улицу, словно сошедшую со старых фотографий. По дорогам стали проползать конные экипажи, привычные автомобили исчезли, а вместо них появились выдыхающие пар машины, больше похожие на кареты без лошадей. Да и одежда людей изменилась, в особенности у женщин: лаконичные образы заменили многослойные платья со множеством воланов и складок. У мамы тоже были такие, только лежали в дальних коробках, и про них она обычно говорила, что больше никогда не наденет это старьё.

Дэнни так долго рассматривал новый невероятный вид, что даже не заметил, как в комнату вошла мама.