Но не Рюриковичей.

Оболенских.

Софья знала, что должна забыть его, выкинуть из головы. Пыталась это сделать!

Но…

Даже сильные люди порой проигрывают своим слабостям.

Да и он не дал ей поставить точку.

Вместо этого дал время.

Софья не смогла сказать «нет» сразу. Она была растеряна. Она не знала, что ей теперь делать. Но знала точно, что должна быть сильной и должна получать знания.

И потому она решила посвятить себя обретению силы и знаний. Девушка отказалась от мысли поступать сразу в ВУЗ, сосредоточившись на тренировках жи́вы. Когда она отдыхала от изнуряющих тренировок с Мастерами, а иногда и с единственным Гуру княжества, то впитывала университетскую программу, занимаясь дома с приглашёнными профессорами. Экономика, политология, основы рекламного дела, основы военного дела — глава рода должен уметь делегировать полномочия профессионалам, но хотя бы в общих чертах понимать, чем именно эти профессионалы занимаются.

Вновь заперевшись в Выборгском замке Софья, почувствовавшая в «Алой Мудрости» вкус юности, временами сходила с ума от одиночества. Да, рядом были близкие — Троекуровы, но семье не заменить дорогих друзей.

Однако поддержка Троекуровых и личная упёртость позволяли Софье каждый день отправляться в тренировочный зал или на полигон.

Ещё редкие разговоры с Алисой Оболенской по телефону немного разгоняли тоску…

И когда Алиса безапелляционно заявила, что приедет лично поздравить Софью с днём рожденья, Софья сопротивлялась только для вида.

На самом деле она была искренне рада!

И вот, в понедельник двадцать третьего января две тысячи девятого года, в Выборгский замок приехала Алиса.

Которая первым делом крепко обняла свою лучшую подругу.

Но только после традиционного семейного обеда с Троекуровыми девушки смогли остаться наедине, заперевшись в Софьиной спальне.

— Ну, рассказывай, как ты тут? — с жаром спросила Алиса, с ногами забравшись на кровать.

— Тренируюсь, — краешком губ улыбнулась Софья, которая села рядом. — Учусь. Я же говорила тебе по телефону.

— И что, ничего не меняется? — скептически спросила Оболенская.

— Отчего же не меняется? Меняется — становлюсь сильнее. Узнаю новое.

— А в свет-то когда возвращаться собираешься? Даже приём в честь дня рожденья не стали устраивать… Хотя это можно расценивать как щедрый подарок со стороны родителей.

— Подарок… — вздохнула Софья. — Честно говоря, я бы уже и сходила бы на какой-нибудь приём. Но решила не отвлекаться от тренировок, пока не стану Мастером. И родители меня поддержали.

— И продолжают поддерживать легенду о том, что тебе нездоровится… — подхватила Алиса, не сводя пристального взгляда с подруги.

— Продолжают.

— И много тебе осталось до Мастера, если не секрет?

— Планирую официально получить ранг в начале июля, — твёрдо ответила Софья.

— Значит и на княжеском съезде тебя не ждать… — вздохнула Алиса. — Хотя ты туда и раньше не ездила. Погоди! — встрепенулась Оболенская. — Начало июля? Серьёзно? В двадцать один год? Да ты самородок среди самородков!

«Вообще-то мне будет чуть больше двадцати», — мелькнула в голове у Троекуровой грустная мысль. Вслух же она произнесла другое:

— Будто в империи мало тех, кто достигает ранга Мастер ещё в старшей школе.

— Ну да, — кивнула Алиса. — Звёзды турнира. Но и ты ведь там тоже блистала. Так что ничего удивительного. Ты у нас девушка талантливая. И трудолюбивая.

— Спасибо, — кивнула Софья. — Ты тоже.

— Ой так приятно, — изобразила смущение Алиса и добродушно улыбнулась. — Но мой талант раскрылся в другой области. Что же до боевых навыков, тут мне далеко до тебя, Аска, Арвина… Да даже до Вали Заболоцкой. Видела её бои на турнире?

— Да, некоторые бои смотрела в записи. Княжна Самарская стала сильнее за год. Жаль, что получила травму. Великий княжич Варшавский поступил бесчестно! — сверкнула глазами Троекурова.

— Да она уже к началу января восстановилась, — махнула рукой Алиса. — И даже вместе с нами ездила в тренировочный лагерь в Сочи.

Софья вновь сверкнула глазами и недобро прищурилась.

— То ли со мной ты расслабилась, то ли отсутствие практики светского общения притупило твои умения держать лицо, — усмехнулась Оболенская.

— О чём ты? — с невозмутимым видом Царицы Лицея спросила Софья.

— Вот, теперь на себя похожа, — расхохоталась Алиса, а затем как б невзначай добавила: — А имела я в виду, конечно, Валю Заболоцкую. Знаешь, она… несколько увлечена моим братом.

— И? — холодно спросила Софья.

— И чуть меньше внимания она уделяла Арвину, который отомстил за её поражение на турнире, — с готовностью добавила Алиса. — Правда, с Арвином во время тренировочного лагеря её ждал облом. Юля Евгеньевна бывает очень убедительной. Кстати об Арвине! У него же целительница появилась! Всё произошло точь-в-точь, как год назад! Она перевелась в «Алую Мудрость» на его курс. И оказалась в «Д» классе вместе с Вероничкой — целительницей моего братца. Так вот, Арвин от неё бегал сперва. Но потом как-то сдался. Как я поняла, Юля Евгеньевна, переступив через личные чувства, напомнила ему, насколько важно и ценно иметь в роду целительницу.

— Юлия Евгеньевна весьма рассудительная девушка, не зря я рекомендовала её на пост главы учсовета, — ровным тоном проговорила Софья и замолчала.

Алиса с любопытством смотрела на неё.

— И, — будто бы совершенно равнодушно спустя несколько секунд начала Троекурова, — как же Аскольд Андреевич отнёсся к вниманию со стороны княжны Самарской?

— Положительно и благосклонно, — кивнула Алиса.

Глаза Софьи помимо её воли расширились, а сердце пропустило удар.

— Так же как и ко всем своим товарищам! — быстро добавила Оболенская и затараторила: — Прости! Тише-тише, дыши глубже. Я всего лишь хотела показать тебе, что не стоит от меня скрывать свои чувства к моему брату, Соня! Я в курсе вашей помолвки, вашего желания создать род вместе! И уверяю тебя, он с нетерпением ждет вашей встречи и трудится как проклятый, ради вашего общего будущего!

Троекурова побелела и еле слышно выдохнула:

— Правда?

— Правда-правда. В этом вы с ним очень похоже. Вот только…

— Что только? — снова напряглась Софья.

— Только я не могу понять, почему вы не общаетесь и взяли перерыв в полтора года. Ладно он, упёртый баран, хочет впечатлить тебя. Но ты-то? Грустишь и ревнуешь здесь, а ведь могли так же упорно трудится, просто, скажем, раз в месяц видеться и поддерживать друг друга.

Софья тяжело вздохнула и грустно улыбнулась.

— Прости, Лиса… Я… не могу сказать тебе, что именно происходит между мной и твоим братом. Я…

— Я всё поняла! — с готовностью перебила её лучшая подруга. — Не лезу. Разбирайтесь сами!

Софья неловко улыбнулась и благодарно кивнула.

— Да не буду лезть, — нарочито бодро продолжила Оболенская. — Сиди в своей башне и жди, когда твой прекрасный принц прилетит и спасёт тебя! — Алиса вскинула руку.

Софья захихикала и мило дёрнула носиком.

— Чего? — изобразила непонимание Алиса.

— Всё-таки вы с Яной — сестры, — хмыкнула бывшая Царица Лицея.

— А Земля круглая, — кивнула её подруга. — Какие ещё аксиомы вспомним?

Девушки беззаботно болтали, обсуждая почти всё на свете. «Почти» — ибо воспитанные аристократки из разных родов не могут открыться друг другу до конца, вынужденные хранить родовые секреты.

Но… эти темы девушек сейчас не интересовали. А вот, например, подробности проведения недавнего тренировочного лагеря в Сочи, или же как вместе смотрятся Юля и Арвин — это необходимо было обсудить.

Или послушать историю, как во время вечернего отдыха после тренировочного дня в Сочи, когда ребята посетили один из горнолыжных курортов и спускались с горы, Боря Сидоров сломал лыжу.

Дважды.

Причём первый раз после поломки он кубарем полетел прямо на Яну, но та среагировала мгновенно, подцепив лыжными палками Бориса, перекинув его и уложив на лопатки, тем самым остановив его падение.