— Интересно… очень интересно… — задумчиво проговорил великий князь Казанский, поглаживая аккуратную бородку.

— У меня с собой есть кое-какие выкладки по «Триединству». Я с радостью оставлю их вам для ознакомления, — продолжил Арвин.

Евгений Кириллович отвлёкся от своих размышлений и ответил:

— Благодарю. Без понимания всей ситуации в целом, я не могу дать вам свой ответ.

— Конечно.

Несколько секунд мужчины напряжённо смотрели друг на друга.

— Есть ещё что-то, что вы хотите мне сказать? — позволил себе небольшую наглость великий князь Казанский.

— Пожалуй, — кивнул Арвин. — Поделюсь с вами небольшой пока ещё официально скрытой информацией. В скором времени войска княжества Новочеркасского вторгнутся в восточную Африку.

— Вот как? Удивлён. Ведь раньше ваше княжество придерживалось более изоляционной политики.

— Как я уже говорил, времена меняются, — пожал плечами Арвин. — Княжества меняются, ситуация меняется. В Африке мы станем частью четырехстороннего союза, присоединившись к уже существующему.

— Тверь-Выборг-Ревель… Понимаю.

— Пусть я наследник не великого княжества, а обычного, моё княжество становится сильнее и значимее, чем было совсем недавно, — твёрдо проговорил Арвин и беззаботно добавил: — А ещё мы обретаем новых друзей.

— Да, я знаю. Юля уже просила разрешения присоединиться к очередной вашей тренировочной поездке в начале января. Дети великокняжеской семьи Оболенских и княжеских семей Урусовых, Благовещенских, Платовых, Заболоцких… Если, конечно, княжна Самарская восстановится после травмы.

— Великокняжеской семьи Ромодановских, — в тон ему продолжил перечисление Арвин. И в тон же добавил: — Если, конечно, вы отпустите свою дочь с нами.

— Если отпущу, — сухо ответил великий князь Казанский. Он чуть прикрыл глаза, а затем хлёстко произнёс: — Я уверен, что ядром этой впечатляющей компании является Аскольд Андреевич Оболенский. Вы не будете это отрицать?

— Не буду.

— А ещё я знаю, что совсем недавно моя старшая дочь была очень… увлечена этим юношей. Пусть он младший, но великий княжич. И тоже чемпион. И победил вас в честном поединке. Так ответьте мне, Артём Вениаминович, отчего бы мне не выдать свою старшую дочь за него? Что-то мне подсказывает, что в Юле вновь могут зародиться к нему отнюдь не дружеские чувства. И моя дочь будет счастлива, — великий князь Казанский придавил Арвина тяжёлым взглядом.

Арвин легко улыбнулся.

— Не будет, — уверенно ответил он.

— Почему же? Он ведь ей… нравился, — прямо сказал великий князь Казанский.

— Нравился, — не стал спорить Арвин. — Я знаю. А знаете, почему он ей понравился?

— И почему же?

— Потому что с Аскольдом она познакомилась раньше, чем со мной. Но теперь всё встало на свои места.

Евгений Кириллович сверкнул глазами. Внутри него боролись два противоречивых чувства — гнев и… восхищение.

Арвин почувствовал колыхание невидимой силы, но и глазом не повёл — этот «пшик» не сравнится с родовой Аурой Александритов.

Великий князь Казанский, справившись с эмоциями, вздохнул и покачал головой.

— Вы удивительно самоуверенны и наглы, Артём Вениаминович. Впрочем, так и должен вести себя чемпион империи и будущий князь, — на несколько секунд мужчина снова прикрыл глаза. Его дыхание стало ровным, он поднял веки и решительно произнёс: — Хорошо! Я дозволяю своей дочери общаться с вами так же, как раньше. Более того, для себя определяю вас как приоритетного спутника для неё для выходов в свет. Но это не значит, единственного. А что касается вашей прошения её руки… Если сделаете Юле предложение, и она его примет, я благословлю вашу помолвку. Тогда уже никто, кроме вас, не сможет приглашать её на приёмы. Но сыграть свадьбу я позволю вам только после выпуска из школы. Устраивает?

— Вполне, — Арвин поднялся с места и поклонился. — Благодарю, Евгений Кириллович.

— Хватит уже, — отозвался великий князь Казанский. — А теперь, раз мы закончили, предлагаю вам продолжить листать эту книгу.

Хозяин дома великодушно указал на «Обновлённую энциклопедию холодного оружия».

Глава 23

Кровь простолюдинов — вода. Кровь аристократа — краска. Сохранение своей крови, своей генетической связи с предками — долг аристократа. Чистая кровь аристократа — его гордость. Признак того, что род един.

Но кровь мужчины-аристократа доминирует над кровью женщины. Потому дети аристократов по крови полностью принадлежат роду отцу, а никак не роду, из которого вышла мать.

Именно поэтому, если род наследует аристократка, для продолжения рода ей выбирают мужа из членов других семей рода. Делается это для того, чтобы не размывать кровь.

Или выбирают мужа-простолюдина. Ведь кровь простолюдинов — вода. Ни на что не влияет. Ребёнок аристократки и простолюдина наследует кровь матери. Разумеется, если мужчина — истинный простолюдин, а не бывший аристократ, изгнанный из рода или бастард.

Все эти прописные истины знает каждый аристократ.

Разумеется, знала их и та, кого считают мёртвой. Цесаревна, в жилах которой течёт чистая кровь Рюриковичей. Та, кто вынуждена скрываться, выдавая себя за младшую дочь князя Выборгского.

Та, кого все знают под именем Софьи Антоновны Троекуровой.

Одиннадцать лет назад она перестала быть безымянной цесаревной — имена детям Рюриковичей выдают лишь перед тем, как их (детей) использовать. Широкой общественности демонстрируют только мальчика-наследника, когда тому исполняется семнадцать лет. Будущий император в этом возрасте одновременно становится полностью совершеннолетним и получает имя. А девочки Рюриковичи… Их ждёт иная судьба.

Безымянные цесаревичи и цесаревны скрыты от глаз… Подданные не знают, сколько у императора детей. Годуновы объясняют это противодействием страшному проклятию, из-за которого семья Рюриковичей малочисленна и малодетна. Из-за этого проклятия императоры почти всегда умирают до сорока лет. Как раз тогда, когда подрастает сын, готовый занять место отца.

По словам Годуновых, произнесённых очень давно, богорождённый род Рюриковичей притягивает к себе всё зло от тех, кто завидует Российской империи. Рюриковичи — живой щит, оберегающий каждого жителя страны от сыплющихся от недругов проклятий.

Рюриковичи — защитники духовного фона империи, посланные самим богом Родом.

А Годуновы, стало быть, Хранители физического фона. Как самих Рюриковичей, так и всей страны.

Дочь бывшего императора знала, что всё это бред. И её мать тоже знала.

И потому одиннадцать лет назад безымянная девочка стала Софьей. Но не Ивановной, по имени её настоящего отца. И не Рюрикович…

И потому дочь предыдущего императора ненавидела Годуновых. Хотя среди её предков были и женщины из этого рода.

А ещё потому девочка в своё время пришла к выводу, что должна создать тайный род Рюриковичей. Пусть её род официально будет носить другое имя, но её дети и внуки унаследуют кровь Рюриковичей. Они будут жить вдали от ненавистных Годуновых и ждать возможности избавить империю от Боярского рода Хранителей.

Пусть даже ждать придётся десятки, а то и сотни лет.

Став Софьей Троекуровой, первое время девочка много плакала, вязала куклы, тревожилась за жизнь матушки.

Много думала, снова плакала…

Но постепенно слёзы высохли, думы сменились делом. Девочка решила, что достаточно сидеть взаперти. Если она хочет стать главой своего собственного рода, нужно познавать мир.

Тренировки-обучение-социализация — таков был первый шаг в намеченном плане. И спустя семь лет после начала её новой жизни, Софья оказалась в «Алой Мудрости».

Она знала, что в этой школе судят по знаниям и умениям, а не по длине родословной. Если где и искать выдающегося простолюдина, то уж точно в «Алой Мудрости».

И он нашёлся.

Не сразу, но она полюбила его всем сердцем. И уже знала, что обязательно станет его женой.

Но…

Боги посмеялись над влюблённой девушкой. Избранник-простолюдин оказался великим княжичем Тверским. А значит её потенциальные дети от Аскольда будут носителями древней крови.