Со старухой дело обстояло практически так же. Её бы никто не хватился, если бы она не должна была принести яйца в лавку на продажу. Общаться ни с кем она не общалась, а яйца приносила всегда грязные и маленькие, но в тот день яиц в лавке вообще не было, и хозяин лавки отправился к старухе узнать, есть ли у нее, что на продажу. Но он её не нашёл, как не нашёл и самих кур.
И вообще, чем дольше Кей находился в этом селении, тем устойчивее становилось ощущение, что люди здесь каждый за себя, и проблемы других никого не волнуют. Пропала корова – ну, бывает. Пропал ребёнок – да, кто их считает. Это поражало чародея. В местах, где он вырос, такого не было.
Чародей переходил от дома к дому, производя допрос населения. Задавая множество вопросов и выслушивая множество ответов, версий и предположений, Кей понял, что показания расходились в деталях и времени. И в итоге, расследование зашло в тупик. Сетуя, что не сделал это сразу, Кей после недолгих размышлений, решил применить заклинание поиска. Это простое, но эффективное действо, могло приоткрыть тайну исчезновения людей.
Вернувшись в дом пятилетнего Анфия, Кей прошёл в комнату, где ночуют дети. Взяв вещицу мальчика в руку, коня, вырезанного из дерева, он сосредоточился, насколько это было возможно в месте, где живут двенадцать человек. Цельт произнёс заклинание и топнул ногой. В тоже мгновение, воздух вокруг исказился, замерцал. Все контуры стен, углы скудной мебели, изломы занавесок, линии пола, единственное окно, окрасилась магическим, легким ярко—золотым свечением. Всё стало прозрачным. Исчезли стены. Стали видны соседние комнаты большого дома. На полу проявились силуэты детей, что спали в этой комнате. Одиннадцать детей, от шестнадцати до года, спали под жёсткими одеялами, прижимаясь друг к другу. Один силуэт был более чётким, это и был пропавший Анфий. Мальчик спал беспокойно, ёрзая ногами. Было видно, что мальчугана что-то беспокоит во сне. Анфий открыл глаза и ощупал пах, поняв, что он сухой, мальчик облегченно выдохнул и сел на лежанке. Ночного горшка в комнате не оказалось. Анфий поднялся и вышел из комнаты. Кей Цельт проследовал за магической проекцией. Мальчик, не найдя горшок и за дверью комнаты, остановился в коридоре, переминаясь с ноги на ногу, потёр глаза кулаками и пошёл из дома. Выйдя на двор, мальчик добежал до чахлого куста и не сходил какое-то время с места. Ливень пробивая каплями проекцию мальчугана, оставлял резкие прочерки в его образе. Кей подошёл ближе, чтобы не упустить детали. Возвращаясь в дом, внимание мальчика что-то привлекло, он остановился и посмотрел в сторону. Цельт проследил за взглядом Анфия, он смотрел в сторону забора, который сейчас восстанавливал отец мальчика. «Что его привлекло? Что он увидел тёмной ночью?». Вдруг лицо мальчика изменилось, появилась гримаса страха. Анфий сделал пару шагов назад, как вдруг его тело изогнулось, как будто его грудь пронзило копьё. Что-то подняло тело мальчика в воздух, на уровень колена и унесло со двора. Проекция потухла. Чародей остался стоять посредине двора, заливаемым ливнем, и смотрел в сторону, в которую странным образом унесло мальчика.
Дождь упругими струями бил по плащу. Кей с укоризной посмотрел на небо, по всем признакам дождю ещё лить часа четыре не меньше. Произнеся одними губами несложное заклинание, чародей разжал и сжал кулак. Его одежда разом выдавали из себя всю воду, но через считанные секунды опять пропиталась дождём. Цельт оставил затею с сушкой, развернулся и отправился к сломанному забору. Отец семейства, в кожаной плотной накидке, забивал гвоздь в верхнюю жердь. Чародей, не проронив ни слова, под раздражённый взгляд мужика, пролез между жердями и оказался за двором семьи. Каких-либо следов, Цельт не обнаружил, только трава местами была примята. С таким дождём это было не удивительно, но нечто заставило присмотреться более внимательно, и чародей приметил, что от леса есть некая тропа, не выделяющаяся на общем фоне, но заметна под определенным углом зрения. Плюнув на хлюпающую воду в сапогах, Кей пошёл по траве к лесу. Под деревьями было сухо, плотные кроны защищали землю от дождя. Вновь применив нехитрое заклинание, он высушил одежду и осмотрелся. Здесь, под деревьями, Цельт и нашёл, то, что хотел найти. Вся поверхность земли, укрытая ветвями от струй воды, была исколота, как будто множество копий разом ударили в землю, тяжёлыми, острыми наконечниками. Это была единственная зацепка в этом странном деле.
Цельт, топнул ногой и провёл раскрытой ладонью параллельно земле, вызывая заклинание отображения. Между его пальцами пробежали всполохи магической энергии, но заклинание на удивление не сработало. Чародей не увидел того, что рассчитывал. Заклинание не показало людей, выполнившие это действо, оно вообще ничего не показало. Кей с недоумением посмотрел на руку, сжал кулак, как на сломанный механизм. Ещё раз повторил заклинание отображения, но снова ничего не вышло. Пространство вокруг не преобразилось, не окрасилось магическими красками и не показало проекции людей или действие магии. Цельт задумался, повертел головой, обследовав взглядом лес. Присев на корточки, он взял щепотку земли, поднёс к носу и перетёр её пальцами, принюхавшись. Запах листвы, сгнивших корней и мокрой земли. Ничего особенного или не объяснимого. Кей достал из-под плаща небольшую кожаную сумку, вынул бумажный сверток, с гипсовым порошок внутри. Смешав его с дождевой водой, он сделал слепок с отпечатка в земле. Дав время гипсу отвердеть, Цельт решил пройти по обнаруженному следу. Плотные кроны деревьев хорошо сохранили его, но он исчезал в поле под проливным дождём.
Вернувшись в поселение, чародей отправился к дому пропавшей старухи. Уже зная, что искать, он быстро нашёл искомые отпечатки. Дом старухи оказался полностью окружён исколотой землей, хотя уже часть была смыта водой. Зайдя в дом, чародей нашёл эти следы и внутри. Деревянный пол покрывали отпечатки чего-то острого. Часть мебели была разломана, не обнаружилась одна перегородка, как и одна стена. Чародей выглянул наружу и увидел сломанным курятник и снесенный дряхлый забор. Дальше след уходил в лес с другой стороны поселения. Заклинание поиска показало, что старуха спала в своём доме и то, что её что-то унесло вместе с собственной кроватью.
По всем признакам выходило, что нечто появилось не понятно откуда, проследовало от дома Анфия до дома старухи и забрало обоих в неизвестном направлении. То, что это были не люди, было ясно. То, что это было нечто чужое разумному, показывали факты. Перед убытием чародей нашёл главу поселения и обрисовал ему картину происшедшего.
– А как нам жить дальше? – спросил глава поселения.
– Я считаю, что вам надо обзавестись городским валом. В ночное время запретить ходить по улицам и укрепить или построить новые дома, взамен уже старых и обветшалых. В ночное время установить патрулирование по главной улице и наконец, взять на службу чародея, который сможет придумать, как в дальнейшем избежать подобные инциденты, – сухо, но твёрдо высказался Кей.
– Это потребует капиталовложения, мы не можем этого себе позволить, – на выдохе произнёс глава, – да и программа сноса верховой жилья, займёт не один сезон.
– Глава, вам следует отправиться на поклон к Канцлеру, с чародеем он точно поможет, а тот в свою очередь поможет со всем остальным, – дал совет Цельт, – вы должны помнить и учить детей тому, что чародеи всегда приходят на помощь.
– Учим, учим, – глава опустил голову, – только это и остаётся.
Чародей, распрощавшись с главой поселения, дошёл до упряжки и прежде чем залезть внутрь, снова применил чары для сушки одежды. Одежда, в который раз, стала сухой, и Цельт поторопился укрыться в коляске.
– Трогай, – отдал команду Кей. Кучер укрытый плащом из толстой кожи, не оборачиваясь, дёрнул поводья и лошади двинулись с места.
– Куда путь держать? – задал вопрос кучер, когда коляска выехала за пределы поселения.
– Возвращаемся в замок, – сухо ответил Цельт.
Через десять минут пути дождь прекратился, небо прояснилось и солнце залило лес вокруг. Кучер тут же скинул с плеч напитавшийся водой тяжёлый плащ. Чародей раскрыл ладонь, направив её в сторону кучера, и сжал кулак. Одежда мужика не была мокрой, но излишняя влага испарилась, и он довольный что-то буркнул себе под нос. Цельт улыбнулся, посчитав бурчание знаком благодарности.
