Тихо щелкнула дверь, и у стола возник тот же «парень в сером» с маленьким подносом. Он аккуратно поставил чашки, высокие стаканы, две бутылки минеральной воды и так же тихо вышел. Денис отметил, что на этот раз сахарницу не принесли, как бы сразу усвоив, что он, как и Иванов, пьет кофе без сахара. Но самое интересное, что ни в первый раз, ни сейчас майор никому не звонил, каких-то потайных кнопок не нажимал и вообще ничего не заказывал. И если в первый раз тот же кофе мог быть по умолчанию – Мартова ждали и могли сварить его заранее, а вопрос о чае был просто вежливостью, то сейчас он попросил минералки, а…

– Вы весьма наблюдательны, Денис Сергеевич! – утвердительно-удовлетворенно сказал Иванов. – И снова вас успокою, это вовсе не черная магия, а мои люди не телепаты. В кабинете работают камеры, наша беседа записывается, и нет нужды вызывать по селектору секретаршу, чтобы попросить кофе. Тем более, что здесь нет ни селектора, ни секретарши, – закончил он с легкой улыбкой.

Денис молча наклонил голову.

– Итак, пункт третий – «Лексус» сожгли непонятно чем, непонятно как. – Иванов отпил кофе и вернулся к своему листку.

– Продолжим наш скорбный список. Как я уже говорил, в результате тщательного осмотра места происшествия мы не обнаружили ровным счетом ничего. Ни в салоне автомобиля, ни вокруг него в радиусе трехсот метров. Кроме трех вещей. Одна из них – и это пункт четыре – макет человеческого скелета.

Иванов закончил фразу и посмотрел на Дениса в ожидании вопроса.

– Макет? В каком смысле?

– То, что мы извлекли из салона «Лексуса», на самом деле, не скелет человека. Это идеально точная копия, выполненная из стали, легированной молибденом и вольфрамом. Органическая пленка, подвергшаяся термической обработке, создала полное впечатление обгоревших человеческих тканей. Знаете, объективно говоря, если отбросить служебную паранойю и не охотиться на ведьм, все это действительно смахивает на мистификацию или просто идиотскую шутку.

Иванов откинулся назад, задумчиво потер указательный палец и снова взял карандаш.

– С одной стороны, ситуация интригующая… Но будь я Вадим Чернобров^[4] – покоя его душе! – или случись это лет десять назад…

Он устало посмотрел прямо перед собой. Секунда, и его взгляд снова стал сосредоточенным и жестким.

– Еще один нюанс. Небольшой – он даже не заслуживает «личного номера» в нашем списке – но все же. До сих пор не поступило ни одного заявления об угоне «Лексуса-570». Да, я помню, что на этом вообще нет заводских номеров, а госномер – «левый». Но нет никаких заявлений о какой-либо акции, угрозе взрыва или предупреждения властям – ничего, что имело бы хоть какую-то связь с этим происшествием. Возможно, до вечера мы еще что-то и услышим, но, как показывает практика, ничего не будет. Автомобиль брошен – уж не говорю, сожжен – не в центре, а на окраине города – не на виду, что говорит о безразличии к общественному резонансу.

– Насколько я знаю, – заметил Денис, – в СМИ информация еще не попала? Единственный «кинооператор» оказался вашим человеком. То есть, тот, кто позвонил в дежурные части, проигнорировал газеты и соцсети. И «кучность» звонков говорит о стремлении проинформировать именно спецслужбы. Но, в конце концов, это мог сделать любой человек – например, заехавший в посадку запалить мангал или…

– Мы уже установили, откуда был звонок.

Денис непроизвольно подался к Иванову:

– И кто же он? Вы его взяли?

– Все звонки были сделаны по скайпу с одного компьютера в Большом Торонто. В Интерпол и в Бюро безопасности связи ДНБ Канады уже ушел запрос по этому ай-пи. Пунктом сей факт тоже не выделяю, ибо слишком просто. Особенно на фоне остальных заморочек.

Мартов отпил кофе, задумчиво глядя на черепаху, которая, если щелкнуть ее по носу, открывала окно в безумно красивый мир. А у него был билет. В этот мир. Через четыре дня… Он тряхнул головой, прогоняя ненужные сейчас мысли.

– А в скелете ничего интересного?

– Ну, кроме идеального исполнения и действительно очень интересного сплава, ничего. Черепушка пустая, улыбка глупая… Впрочем, на самом деле наш четвертый пункт весьма примечателен. Дело в том, что кости скелета не просто очень похожи на человеческие, они идентичны человеческим.

Мартов приподнял брови, и майор нетерпеливо покрутил карандаш:

– Да, да, сейчас объясню. Вот представьте, скажем, большую берцовую кость. Ну, ее верхнюю часть. Так вот, и поверхность латерального мыщелка, и межмыщелковое возвышение, да вообще вся поверхность кости несколько шероховата, она имеет мелкопористую структуру. Вообще, полости всех костей скелета имеют ячеистую структуру. Вот и у нашего погорельца в точности такие же кости. С такой же структурой. Только из стального сплава.

– Росомаха? – не удержавшись, рассмеялся Денис. Он налил полный стакан минералки и выпил его в два глотка, не отрывая взгляда от Иванова.

– Ну, в каком-то смысле. Хотя, Росомаха, если не ошибаюсь, был бессмертным, да и когтей-слайдеров в нашем случае, слава Богу, не наблюдается, – улыбнулся Иванов. – Но, если честно, я не представляю, каким образом можно выполнить такую фактуру в металле, не говоря уж о том, каких средств это стоило бы. 3D-принтер не вариант – материал не тот. Кстати, наш эксперт заявил, что сплав не так уж прочен на изгиб или кручение – это явно не адамантий. При этом у настоящих костей помимо опорно-двигательной есть еще куча других функций. И смысла целиком менять человеческую костную ткань на этот сплав я просто не вижу. И следующий факт – яркое подтверждение моим словам. В заднетеменной части черепа имеется выходное отверстие, размером и формой говорящее о том, что своим происхождением оно обязано 10-миллиметровой пуле. Окончательно убедиться в этом позволяет вторая из найденных вещей – пункт пятый нашего скорбного списка – 13-зарядный «Glock-21». Его пуля с легкостью прошила металлический череп водителя, крышу «Лексуса» и… ушла в космос.

– В космос? Вы хотите сказать, что ее не нашли?

– Да. Даже с учетом двойной погрешности на расчет траектории, металлоискатели оказались бессильны. Впрочем, мы очень скоро поняли, что почти пятнадцать граммов свинца нам не найти. Потому что их не было.

– Даже так?

– Более чем так, – Иванов, до сих пор державшийся легко, часто даже немного иронично, вдруг посерьезнел.

– Видите ли, Денис Сергеевич, – он чеканил каждое слово. – Если бы этот пистолет был изготовлен из обычной оружейной стали, то вряд ли кто бы подумал, что в нем или в его пуле есть что-то необычное. Классическая схема двадцать первого «Глока», разработанная на базе G-17 и конструктивно аналогичная ей, если бы не одно «но». Пистолет выполнен из композита. Он пластиковый. Ну, точнее, пластиково-керамический. У стандартного «Глока» кожух-затвор, ствол и ударно-спусковой механизм выполнены из металла. Направляющие рамки, по которым движется затвор, пластиковые, но усилены стальными вставками. В нижней части рамки ставится также металлическая пластинка с серийным номером. Сама рамка выполнена из высокопрочного полимера. Это стандартный «Глок». Ну, а наш экземпляр… Да что там, смотрите сами, – Иванов стукнул ящиком стола и положил перед Мартовым солидный тупорылый пистолет.

Денис привычным движением взял его и с удивлением взглянул на майора:

– Такой легкий! А это не игрушка часом?

– Нет, это реальное боевое оружие. Баллистики с ним уже поработали. Характеристики блестящие. Кстати, замечу, это «Глок-21» под патрон калибра дот-45 АСР, который популярен в США. В Европе же больше в ходу «Глоки» с патроном «Парабеллум», девять на девятнадцать. И еще, обратите внимание на рамку – она оливково-зеленая. До недавних пор все «Глоки» были черные, что косвенно указывает на период производства. Но это мелочи. Главное в том, что наш вариант вообще лишен металла: пластиковые рамка и затвор, полимерная возвратно-боевая пружина и керамический ствол с полигональными нарезами. Металлическая пластинка с серийником, конечно же, отсутствует. И пуля была, уж не знаю, тоже, что ли, керамическая, потому мы ее и не нашли. Как, впрочем, и стреляную гильзу. Если она была.