Нашли нас утром. Я успел позавтракать сам и покормить Нагму, проверить Дженадин и убедиться, что ей намного лучше — она даже спустилась к автомату и поела, хотя ещё слаба. Хотел уже идти ловить Кери, на чей счёт у меня появились кое-какие идеи, но не успел.

Ну, как «нашли» — их привёл Пегля, который Ойпер и бывший пуперовский шнырь. Судя по довольному виду, он сдал меня не задаром, хотя я бы не поручился, что его не кинут. Никто не любит крыс.

Две машины весьма пожёванного вида, четыре мотоцикла. Вокруг стоит восемь человек, одетых небрежно и агрессивно. Некоторые из них с видимыми имплантами, некоторые — нет. Вооружены короткими непривычного вида ружьями, у всех на лицах маски. Рядом ещё одна группа, и это Копень со товарищи. Этим-то что надо?

— Это он? — спросил мужчина из низовых.

Один из приехавших поднял маску, и я узнал девушку из машины.

— Это он.

Чёрт, надо было её всё-таки пристрелить тогда.

— Вы на территории корпы Шуздры, — обозначил я внушительно, хотя никакой территории у нас, конечно, нет. У нас вообще ничего нет, кроме голых понтов и одного пистолета.

— Насрать нам на территории! — заявил один из клановых, но на него неожиданно зашикали свои же.

— Не говорите таких слов, — укоризненно сказал Копень. — Вы не в пустошах.

— Он ошибся, молодой ещё, — ответил другой клановый. В маске не понять, но голос у него старше. — Мы соблюдаем договор. Здесь ваши порядки, потому мы и позвали вас.

— Я же говорил, что мы скоро встретимся, — обратился ко мне Копень. — У клана Синей улицы есть претензия к вашей корпе. Мы здесь как посредники, потому что никому не нужна бойня.

Насчёт бойни он, конечно, загнул. Много я с одним пистолетом не навоюю. Скорее, ему важно, чтобы кланы знали своё место и не лезли со своими делишками на его делянку. А то не успеешь оглянуться, а они уже как дома хозяйничают — по всему видно, ребята резкие.

— Внимательно слушаю.

— Обозначься, пацан! — потребовал клановый постарше.

— Я Док, прем корпы «Шуздры».

— Клан Синей улицы предъявляет, что ты завалил их према и наёмного наводчика, — сообщил Копень.

— За наводчика клан не предъявит, — уточнил клановый. — Он просто мудак со Средки, хер с ним.

— Как скажете, — кивнул Копень, — значит, претензия по прему. Эта девушка, его заместитель и временно исполняющая обязанности према, утверждает, что ты завалил её старшего брата, Хваталу, который был на тот момент премом клана. Это так?

— Какого-то козла я пристрелил, факт, — не стал отрицать я. — А был он хватала, катала или дрочила, это я не в курсе. Он не представился.

Клановые задёргались, лапая ружья, но в результате те так и остались висеть стволами вниз на плечах. Видимо, Копень тут в большом авторитете.

— И по какой причине, позвольте поинтересоваться? — спросил Копень.

Надо же, на рынке он ко мне на «ты» и «пацан», а тут прямо политес развёл. Как будто я реальный прем реальной корпы. Ох, не во мне тут дело! Похоже, этот конфликт для него только повод обозначить какие-то границы, мне неизвестные.

— Потому что он похитил мою сестру и сестру моей помощницы.

— Мою сестру, — добавила Лирания.

Я не заметил, как она вышла и встала рядом, и не то, чтобы рад. Рука её что-то сжимает в кармане, и я готов спорить, что это шокер. Толку-то от него сейчас…

— А, девушка с приступами безумия? Так она ещё и ваша помощница? — иронично спросил Копень.

— Мы здесь кадровую политику собрались обсудить? — ответил вопросом на вопрос я. — Этот извращенец напал на детей. Я его убил. Было бы побольше времени, он бы так легко не отделался.

Из дверей кондоминиума вышла Шоня. Огляделась, тряхнула пламенеющей башкой, подошла поближе и заняла позицию у другого плеча. За ней, нога за ногу и с видимой неохотой, но всё же притащился Лендик, встал рядом. Зоник выглянул, сказал громко: «О, чуть всё интересное не пропустил», ― и пристроился рядом с Лиранией. Последней из дверей выбрела бледная и пошатывающаяся Дженадин. Её с двух сторон держат за руки Нагма и Онька, но она успела нацепить майку с опоссумом. Ну всё, все в сборе. Корпа «Шуздры», великая и ужасная. Надеюсь, клановые подумают, что в здании засела рота пулемётчиков, которая нас прикрывает.

Вру, не надеюсь. Не могут они быть настолько тупыми.

— Это те самые дети? — спросил Копень.

— Да, — ответила опознавшая меня девушка, как выяснилось, сестра покойного. Вечно я страдаю из-за своего сомнительного гуманизма. Отмыл бы потом девчонок от её мозгов, делов-то. — Дети на Средке, прикиньте! Они сидели одни.

— Они сидели одни, потому что их наводчик выманил меня из-за стола, — признался неохотно в своей ошибке.

— Это твои слова! — сказал кто-то из клановых.

— И что же он вам сказал? — спросил Копень.

— Попросил отойти недалеко, потому что хочет предложить интересное дело. Дети оставались в прямой видимости. Потом сказал, что хочет продать девочек каким-то извращенцам, я его послал, он напал. Пользуясь этим, извращенцы их похитили, я отбил.

— В кланах нет извращенцев! — крикнул клановый помоложе. — Нам просто нужны дети!

— А я ведь говорила, не связываться с этим мудаком! — с досадой сказала девушка. — Нашёл, что сказать…

— Вы всегда носите с собой пистолет? — спросил меня Копень.

— Всегда, — отрезал я.

— Покажете?

— Нет.

— Почему?

— Если я достаю пистолет, то стреляю. Сейчас я не делаю этого только из уважения к вам.

Клановые опять принялись демонстративно лапать ружья, и снова ничего не предприняли. Видимо, несмотря на огневой перевес, чувствуют себя тут неуверенно.

— Что скажет клан? — спросил смотрящий.

— Мы действительно прихватили детишек, — признала и. о. према. — Не для гадостей каких-нибудь, конечно, а как всегда. Но формально они были одни. А что там ляпнул тот мудень, за то мы не в ответе. Тем более, что он всё равно сдох.

— Ну, что же, — сказал Копень, выдержав паузу. — Разногласий по ситуации, я вижу, нет. Клан похитил детей у корпы, корпа отбила своих. Обе стороны действовали в своём праве.

— У нас есть покойник, у вас нет, — сказала девушка уже напрямую мне. — Мы не разошлись в ровную.

— Вы начали первыми, — возразил я. — Мы защищались.

— Как разводящий объявляю, — сказал громко Копень, — что нарушений нет. Претензии клана и корпы взаимно аннулируются. Право на личную месть остаётся. Теперь это дело вас двоих, — он показал на меня и девушку из клана. Попытки устроить тут разборку будут пресекаться. Всем понятно?

Клановые недовольно переминаются, мацают стволы, но возражать не спешат. Сплёвывают из-под масок, ругаются, лезут на свою технику и сваливают. Остаётся девушка и один мотоцикл. Она подходит ко мне вплотную, смотрит сверху вниз — только сейчас я понял, что она высокая, на голову выше. Но я ещё вырасту. Может быть. Надеюсь на это.

— Меня зовут Костлявая, — сообщила она.

— А с виду не скажешь, — ответил я.

— Отожралась, когда выросла. Я найду тебя, Док. Теперь это между нами.

— Спасибо, что предупредила, — пожал я плечами. — Буду готов.

«Сельские понты», называет это Слон. Решил кого-то валить – вали молча, не разводи драму. Чёрт, не думал, что буду по нему скучать.

Клановая отвернулась, дошла до мотоцикла, запрыгнула на него и умчалась, взвизгнув резиной на старте. Мотоцикл на удивление тихий, электрический, наверное. Надо будет ходить с оглядкой.

— Ещё вопросы к нам есть? — спросил я у смотрящего.

— Вопрос простой, пацан, — ответил тот, глядя на меня неприятно-пронзительно. — Под кем ходишь?

— Под синим небом, — сказал я твёрдо. — Не люблю, когда крыша на голову давит.

— Больно ты борзый для детского сада, — покачал головой смотрящий. — Не хочешь говорить, кто за тобой стоит? Не говори. Я сам узнаю. Просто жаль будет, когда клановая тебя на колесо намотает.