Странная штука жизнь. Непредсказуемая. Даже находясь в выигрышной для себя ситуации, человек никогда не знает, где совершит роковую ошибку. Ведай немец о судьбе стоявшего рядом со мной "Паука", точно действовал бы по-другому.
Тимановский стиснул зубы и, обернувшись в мою сторону, произнёс:
— Пойду я, командир. Пора мне. Как с немцами болтать стану, в амбар беги. Там Жан поможет. Спаси пчёлку-то нашу. Не должны бабы тут за нас погибать. Детей вон пусть рожают. Много. Чтоб было кому хлеб на земле растить.
Он нагнулся к Лизе и осторожно поцеловал её в лоб.
— Справишься, егоза. Знаю. Не можешь не справиться. Обязана, просто, за нас всех пожить. Слышишь? Ну, а коли захочешь, Андреем сына своего назови.
Разведчик улыбнулся, повесил мне на плечо автомат и протянул вперёд руку.
— Дай-ка лесу, командир. Порыбачу чутка.
Коробка с НЗ отыскалась быстро. Мастерски изготовив пару "затяжек", разведчик крепко меня обнял.
— Ну что, капитан, свидимся? Друзья мне недалече снились. Живые словно. Не иначе, встретимся скоро. — Он поднял вверх указательный палец и доверительно мне шепнул, — видать жизнь там тоже имеется.
*****
О каких друзьях он говорит, я понял сразу.
В июне 41-го Тимановский каким-то чудом умудрился взять отпуск и укатить на далекую, расположенную на западной границе СССР лесную заставу. К другу детства, Мишке Зотову, только что окончившему военное училище. Являясь помощником командира, лейтенант жил там вместе со своей молодой супругой Евгенией. Однако главным поводом для поездки стало рождение у пары первенца. Малыш появился на свет аккурат месяц назад, и отказаться от встречи с друзьями Андрей теперь просто не мог.
Да и по Женьке соскучился, если честно. Все трое в одном дворе росли, с малолетства друг друга зная. Сколько походов школьных за плечами, сколько дел разных вместе обтяпали. Смешных, по-детски, но казавшихся в те годы такими важными. А планы, какие на жизнь строили! Не перечесть.
Как-то так неожиданно получилось, что из закадычного приятеля Евгения вдруг превратилась в красивую, стройную, поражающую умными своими речами, девушку. Принялась следить за собой, носить цветастые платья из тонкого ситца, носочки белые с кружевными сандалиями и лёгкие, подчёркивающие её привлекательность береты.
И всё бы ничего, вот только Мишка, гад, первым перемены такие заметил. Стал девчонке знаки внимания оказывать. В кино водить интересное, эскимо разное там покупать. На велике даже, подлец, катал. У отца втихаря спёртом. Кто ж устоит то перед таким напором? В итоге отношения как-то плавно в ухаживания у них превратились, ну, и завертелось. Серьёзно.
К моменту, когда, Андрей всё понял, было уже поздно. Женя так и осталась для него другом, хотя парень безумно её любил. Однако на пути у Зотова не встал. Спрятал чувства свои куда поглубже, и, молча в сторону отошёл. Решил, главное, чтоб девчонка счастлива была.
И сейчас вот ехал к друзьям в отведки, или как там оно в народе правильно-то называется? Андрей никогда не был силён в подобной терминологии. Ехал с двоякими чувствами. С одной стороны в душе всё ещё пылало пламя безответной к Женьке любви. А с другой он был безумно за ребят рад. Что может быть лучше, когда в судьбе твоей люди такие есть?
Однако жизнь изменилась в одночасье. То роковое воскресное утро стало последним, когда он видел друзей живыми.
Михаил погиб, как только выкатил во двор заставы старенький "Максим" с примятым осколком гранаты, ещё в финскую, броневым щитком. Ленты в 250 патронов ему хватило, чтоб положить на землю идущих цепью вдоль поля немецких солдат. Но вот с танками герою было не справиться.
Выстрел головного "панцера"…
Воронка на пол двора…
И запах горелого пороха…
А любимую его расстреляли из пулемётов. Прямо на глазах у Андрея. Вместе с жителями соседней деревни…
Спасаясь от врага, люди к лесу бежали. И Женька ребёнка на руках держала. Защищая от пуль, бережно дитё к груди прижимала. Точно, как сейчас стоявшая средь фашистов женщина…
«Паука» в тот момент четверо окружили. Почему-то решили живым взять. То ли кинохронику быстрых побед снять планировали. Модно это было, в первые, месяцы. То ли ещё что. Фрицы уже тогда штатных операторов с собой возили. Кичились, перед миром, на камеры преступления свои фиксируя.
Зря окружили.
Не знали, с кем дело имеют.
Из четверки немцев не выжил никто. Ножевые в горло шансов в последствии не оставляют. А отнятое у врага оружие уничтожило ещё пятерых. Затем парень бросился прочь. Помогать на заставе больше стало некому.
Как он потом к своим пробивался, отдельная история. Но только жив остался и с частями Красной Армии встретился. Выучка диверсанта не последнюю роль в этом деле сыграла.
А дома начались разбирательства. Под горячую руку жаркие.
Нахождение на оккупированной территории.
Неблагонадежность.
Возможное сотрудничество.
И отчаянная защита.
Едва под трибунал не попал. Скорые на расправу люди были в то время. И если б не личное участие командующего, кто знает.
*****
Напрасно сейчас эсэсовец женщину вывел. Возможно, удалось бы с затворниками по-другому решить.
— Согласен я. Выхожу. Убери бабу.
Тимановский отбросил в сторону МР с пустым магазином. Поднял руки над головой и сделал первый шаг навстречу немцам.
Офицер казалось, даже не сразу в удачу такую поверил, но пленницу свою отпустил. Сделав поначалу несколько робких шагов, словно всё ещё не веря в собственное спасение, та стремглав бросилась наутёк.
— Плише ити. — Фашист снял с руки ажурную перчатку, поманил парня пальцами.
Андрей сделал несколько шагов вперёд.
— Кте астальной?
— Один я здесь. Померла девка. А командир ранен. Снаружи валяется, не дополз.
Осторожно, как зверь на охоте, он подкрался к фрицу ещё на пару метров.
— Ни фрёшь? — капитан заметно насторожился.
— Чего уж врать-то, говорю ж, согласен я. Дальше вместе будем.
— Хотеть сатрудничай?
— Очень.
Чем ближе к группе солдат подходил Тимановский, тем всё более напряжённым становилось лицо офицера. "Фон" определённо что-то заподозрил и в последний момент отступил в сторону.
— Пустить руки! — Неожиданно резко приказал он, — спина к нам вернись.
На лице "Паука" появилась издевательская улыбка.
— Спиной к врагу не научен.
Уловив резкую перемену в настроении солдата, немец вдруг заорал:
— На кольени стать!!!
Однако команда Андрея только развеселила. Он приблизился к фашистам ещё на метр и улыбнулся шире.
— Знаешь в чём правда-то на войне, фриц? Мне пчёлка одна давече нашептала. По морде твоей, лощёной вижу, что не ведаешь. Дома я, нехристь. Где б, не стоял, на своей земле я. Понимаешь? И помирать мне просто. Потому как знаю — не забудут меня. А вот тебе не-е-е-т. Сдохнешь здесь, не вспомнит никто. Трясёшься вон весь. За бабу с дитём малым прячешься, поганец. Всё чужими руками хочешь. Чёрт ты. В этом разница. Горите в аду, твари!
Один из приказов немца "Паук" всё-таки выполнил. Опустил руки. Грамотно, с натяжкой плавной. Через стороны. Чтобы всю конструкцию за спиной не нарушить. И по времени рассчитал чётко. За секунду до того, как ответил.
Заведённая за большие пальцы леса выдернула кольца из закреплённых сзади на поясе гранат. Активация взрывателя в большинстве подобных моделей составляет порядка 4 секунд и какое-то время мир вокруг всё ещё оставался прежним. Тихим, солнечным, и обманчиво спокойным. Не будь в руках, стоявших по обе стороны мужчин оружия, можно было б подумать, что летним днём те просто поболтать собрались. О чём-то своём, в принципе не столь уж и важном. Однако…
Взрыв перенёс Андрея уже в нашу память. Навсегда запечатлев парня таким, каким он был. Справедливым, преданным, готовым до последнего защищать тех, кто дорог. Тех, кто в нём нуждался.
От отряда немцев в живых остались лишь четверо. Двое стоявших на коленях и зажимавших ладонями уши солдат, водитель грузовика, с какой-то рваной сумкой на плече и успевший вовремя скрыться за машинами офицер. И всем им теперь было не до нас.