— Если б не касалось, я бы не спрашивала, — ответила Зена, — но завтра мне нужна твоя помощь.
Воцарилась гнетущая тишина. Охотница, у которой подрагивал каждый мускул, выдавая напряжение инеловкость, отводила глаза. Зена неподвижно ждала. Аталанта фыркнула:
— Да, я длинная, сухая а без малейших округлостей, но ничего плохого в этом нет! От меня того и ждут: я бегунья, охотница, стрелой. В одном ряду с Афиной и Артемидой. Толстая охотница? Это же посмешище! Я бы тогда носа на улицу не высунула… не говоря уж о теле.
— Так вот где собака зарыта! — воскликнула Зена. — Все дело в образе, который создали легенды! Ты моришь себя голодом, чтобы соответствовать чужим фантазиям?
— Я не морю себя голодом! — сквозь зубы прорычала Аталанта, — Я просто хочу оставаться такой, как я есть. Люди…
Воительница посмотрела на свои руки и вытянула их вперед. Под бронзовой от загара кожей играликрепкие мускулы. Зена пожала плечами:
— Большинству людей нет дела ни до кого, кроме самих себя и своих близких. Если ты избавишь их от гибели или опасности, они даже не заметят, что у тебя оба глаза на одном боку. Какая им разница?
— Между нами есть большое различие, — пробормотала Аталанта. — От тебя не ждут эфирной невесомости.
Повисло молчание. Иксос перекатился на другую сторону и слабо застонал во сне. Аталанта нагнулась поправить его плащ; Зена сменила позу.
— Ты позволишь другим выбирать, кем ты станешь? — спросила она. — Подумай, тебе ведь нужны мускулы издоровая кровь. Знаешь, что это такое? Мускулы помогают тебе натягивать лук, выслеживать зверя. Они дают тебе шанс соперничать и выигрывать. — Аталанта искоса посматривала на воительницу, но по большей частивзгляд ее был устремлен на старого Иксоса. Тот тихо посапывал, и разговор ему ничуть не мешал. Зена продолжала: — Если б я ела, сколько ешь ты, однорукий Зейкон прикончил бы меня одним ударом. Незавидная судьба, согласна?
— Зачем ты затеяла эту беседу? Ты ведь ничем мне не обязана; я тебе даже не нравлюсь.
— Не буду спорить. Мне пришлось не по душе, что ты сделала в нашу прошлую встречу, к тому же у нас мало общего. Будь мы обычными людьми, мы могли бы просто не замечать друг друга. — Зена обдумывала своислова и тщательно их выбирала: сейчас было очень важно не разозлить охотницу сверх меры и не посеять в ней недоверие. — Не забывай, пленные девочки смотрят на тебя с обожанием. Я видела, как они поедалитебя взглядом: их глаза горели от восторга, их восхищал и желтый хитон, и твои золотые волосы. Онимечтали увидеть Непревзойденную Аталанту, великую героиню, и не разочаровались. Когда пришел их черед бежать, они пытались подражать тебе и, зная, что ты где-то рядом, летели над землей легче лани. Ты для них идеал, на тебя они желают походить, а ты ведь именно этого хочешь, верно?
— Я сама не знаю, — ответила бегунья. — Девочки меня смущают.
Зена бросила короткий взгляд на Габриэль и Гомера, сидевших плечом к плечу; певцы шушукались ихихикали, предвкушая изумление Сфинкса. Мысленно она ответила Аталанте: "О, я знаю это лучше, чем ты думаешь, бегунья. Слава богам, мое смущение прошло очень быстро, но я помню, как я злилась на Габриэль, видя ее восхищенную мордашку! Наверное, меня раздражала не она, а задача, которую приходилось решать, или я злилась сама на себя. Да, Аталанта права, слава смущает и обязывает, и все же…" Зена договорила вслух:
— Если ты знаменита, поклонение и пристальное внимание неизбежны; если хочешь, это издержкипрофессии. Со временем люди перестают слепо восхищаться тобой, твоими словами и жестами, онинаходят новых кумиров или узнают о тебе больше и находят массу недостатков. Но мы сейчас не об этом. Для девочек, что теперь в лапах Сфинкса, ты не просто знаменитость, и молятся они не на твой короткий хитон, удобный при беге. Они восхищаются твоей несгибаемой волей, ведь ты преодолела трудности и добилась того, чего хотела, Ты стала охотницей и добыла шкуру вепря. Ты участвуешь в забегах, и я слышала, как две девочки спорили с родителями, утверждая, что будут бегать и через два года, ведь это удалось Аталанте. Спроси Навеиваю, если не веришь мне. Она слепа от рождения, и ты придаешь ей силы бороться. Можешь гордиться собой.
— Я… — прославленная охотница устремила взгляд куда-то ввысь, поверх деревьев. — Никогда об этом не думала. Никогда. Поклонники преследовали меня всюду, и мне нравилось знать, что на меня смотрят, мной восхищаются, и сотни губ шепчут мое имя. Я слыла героиней, так ничего и не свершив.
— Ты кумир Навсикаи, она стремится походить на тебя, — пожала плечами Зена. — Я же просто исправляю чужие ошибки и устраняю зло, если это в моих силах. Мне не нужна слава и почести. Если ты хочешь почивать на лаврах — это твое право. Герои нужны людям, ведь кто-то всегда идет впереди, указывая дорогу. Этот первый становится идеалом, к которому стремишься, пока ищешь свой путь. Аталанта, у славы две стороны, и ты не можещь взять одну, не коснувшись другой. Ты не… Я не слишком хорошо говорю, эту часть обычно берет на себя Габриэль… Настоящие герои совершают подвиги не ради славы или награды, а радисправедливости и чести, просто по велению души. Они не могут иначе.
Воительница поднялась на ноги и закончила разговор:
— Подумай об этом. Может быть, тебе не дано быть великой, и, беседуя с тобой, я зря теряла время, тебе решать, — она подбросила веток в угасавший костер и кинула к ногам Аталанты увесистый мешок: оружие охотницы. — Постой на часах, а я сделаю обход и заодно принесу дров.
Аталанта затянула на талии пояс, прикрепила к нему два клинка. Она подняла голову, чтобы поблагодарить воительницу, но та уже исчезла в темной чаще. Бегунья закусила губу, встала и прошлась к костру. Габриэль посмотрела на нее, взгляд задержался на лице, потом на ножах; девушка улыбнулась и придвинулась ближе к Гомеру, освобождая охотнице место. Аталанта вспыхнула, застенчиво улыбнулась и подсела к парочке:
— Я подумала, что могу пригодиться, — выговорила она. — Если вдруг Сфинкс нарушит планы или еще что-нибудь стрясется, может, и мне найдется работа?
Голос охотницы затих, и Габриэль тепло улыбнулась:
— Я рада, что вы договорились. Когда за дело берется Зена, неожиданностей не бывает. Но на этот раз надо быть готовыми ко всему — Сфинксу нельзя доверять. Помощь нам пригодится.
— Да, надежностью Сфинкс не отличается.
— И даже наоборот, славится коварством. — Габриэль очень заразительно рассмеялась. — Циклоп перед ним наивный младенец, хотя поначалу я думала совсем иначе. Значит, так. У Зены могут появиться другие идеи, но пока мы решили, что твоим делом будет охрана девочек.
— А что, если Сфинкс их не приведет?
— Мы не оставим ему выбора, — с уверенностью ответила Габриэль. — На других условиях состязание не состоится. Нет приза — нет загадок.
Последние слова прозвучали отрывисто и резко, Габриэль закусила губу, а Гомер тихо прибавил:
— Мы заставим Сфинкса держать их на виду, — певец повернулся посмотреть на Аталанту, и под его теплым взглядом у охотницы вдруг часто застучало сердце и на щеках появился румянец.
— Поэтому я смогу приглядывать за ними, — закончила она. — А зачем это нужно?
— На всякий случай. — Габриэль принялась размышлять вслух: — Если стража решит увести девочек в сторонку или Сфинкс вдруг нарушит правила, у тебя появится шанс их спасти. У тебя есть лук и стрелы, ты меткая ибыстрая, так? — Аталанта кивнула. — До этого не дойдет, но если что, твоя роль окажется главной.
Охотница выглядела мрачной, она явно думала о самом худшем. Габриэль печально покачала головой иположила руку ей на плечо:
— Переделать Сфинкса не в нашей власти. Думай о том, как выручить девочек, любой ценой. Знаешь, я верю, что мы сможем разгадать его загадки, нужно только немного удачи. А наши ему точно не под силу, — девушка прикрыла рот, распахнувшийся в широком зевке. — Давайте решим, кто будет дежурить первым, я уже засыпаю.
Габриэль протяжно зевнула, и к ней присоединилась Аталанта. Потянувшись, она попросила:
