— Видел ее глаза? Аталанты? Мне все-таки кажется, что она была влюблена и, вероятно, сама не понимала этого, пока не стало слишком поздно. Похоже, она не из тех, кто прямо скажет: "Я тебя люблю", — девушка искоса посмотрела на Гомера, — как твой отец. Некоторые люди держат чувства в себе, потому что не знают, как их выразить, или боятся, что их не поймут. Думаю, Аталанта как раз такая.

— Да, — мягко отозвался Гомер. — Грустно, не правда ли?

Он взял руку Габриэль, нежно удержал в своей ладони, потом продекламировал:

Девушка изумленно посмотрела в его глаза:

— Я… Ах, так это загадка! Кстати, неплохая, — добавила она через мгновение. Высвободив руку, она внимательно изучила ее и задумалась. — Тайны немые вверяю… Есть! — она бросила на юношу дерзкий взгляд. — Разумеется, свиток пергамента!

Гомер был потрясен:

— "Разумеется"… Ты меня убиваешь! Я ее сам придумал, создал настроение, которое сбивает с толку, все думают, что это — любовь. Рассказал в Академии, и только один Доцениос нашел ответ, — он пожал плечами. — Да и то лишь потому, что нес охапку свитков в руках. Он у нас очень серьезный, про любовь ему думать некогда.

Вдалеке от костра Зена потрепала Арго по холке и посмотрела в сторону их маленького лагеря. "Милая история", — пробормотала она себе под нос. Возможно, что-нибудь в этом духе действительно случилось. Калидонская охота, в самом деле, имела место, но описания ее были расплывчаты и противоречивы. Кто знает, Аталанта действительно заслужила шкуру или просто купила у скорняка.

Никто и никогда не упрекал охотницу в глупости, к тому же за легендами о себе она следила весьма пристально. Запросто может случиться, что ее ручной мальчик-певец сам выдумал большую часть душераздирающей истории. Или, поняв, что отделаться от незваных спутников не удастся, Аталанта решила воспользоваться случаем и сыграть на мягкосердечии Габриэль и Гомера.

Охотница играет людьми, и ее не трогает, что кому-то она причинила боль. Главное, чтобы ее репутация героини осталась незапятнанной. Пусть строит планы, Зену ей не провести. Воительница не забыла прошлую встречу, и этого достаточно, чтобы не доверять Аталанте.

С другой стороны, надо иметь недюжинный актерский талант, чтобы так сыграть волнение и смертельный ужас, который сейчас искажал лицо Аталанты.

Арго лизнул руки хозяйки.

— Прости, дружище, — прошептала воительница. — Тебе не хватает внимания, да? Пойми, мне очень нужно выяснить, что на уме у Аталанты. И так слишком много неясного в этом деле.

Когда Зена вернулась к костру, у огня лежал, растянувшись, Гомер, и глаза его были закрыты. Габриэль свернулась калачиком подле него: они укрывались коротеньким шерстяным плащом юноши. Увидев подошедшую Зену, девушка осторожно выскользнула из-под плаща и, скрестив ноги, уселась рядом с подругой:

— Мы отыщем их, правда?

"Не надо ее волновать", — подумалось воительнице, начинавшей сомневаться в успехе предприятия. Еще неизвестно, что они найдут, догнав похитителей. Однако не стоит делиться с Габриэль своимиопасениями.

— Конечно, отыщем, Габриэль. Очень скоро.

— Надеюсь. Я… я помню, что ты советовала мне не волноваться, но я не в состоянии думать ни о чем другом. А еще я не могу понять, зачем кому-то вытворять такое… А ты понимаешь? В общем, отец Навсикаи богат, в конце концов, он царь феаков, его островные владения процветают. Саранча не уничтожает посевы, рыба валом валит в сети, спелые фрукты падают с деревьев и даже не получают вмятин. Это я к тому, что царь заплатит щедрый выкуп за дочурку. Однако, насколько я поняла из рассказов, злодеи схватили первых девчонок, которые подвернулись под руку. Должна сказать, их мамы кажутся отнюдь небогатыми, — Габриэль закусила губу. — В общем-то, я знаю, что есть еще одна причина, по которой похищают девушек, но таких маленьких… Это чудовищно!

Воительница покачала головой:

— Не выдумывай на ночь кошмаров, подруга. Тебе надо отдохнуть и набраться сил, завтра будет тяжелый день. Своими мучениями ты не поможешь детям. Не пытайся жить их судьбой, живи своей.

— Не пытайся что? Где ты это взяла? — Габриэль намерена была потребовать ответ, но Зена лишь улыбнулась в извинение:

— Научилась за последние годы. Завтра нагоним бандитов, освободим пленниц, а потом уже разберемся, кто и зачем устроил это безобразие.

— Я… Да нет, все верно. Спасибо, — улыбнулась Габриэль, а воительница погладила ее по волосам.

— Всегда, пожалуйста. А теперь спи.

Отойдя подальше от костра, закутавшись в плащ и ночную тьму, неподвижно стояла Аталанта. "Так и знала! Что бы я ни сделала, Зена подозревает неладное. А эта ее болтушка, похоже, совсем неглупа, — она нервно запустила руку в волосы. — Но пока все под контролем. Я справлюсь".

Она отвернулась, чтобы не видеть огня, и принялась ходить взад-вперед. Все шло своим чередом, пока не вмешалась воительница. И почему же ей приспичило ехать на состязания? "Ну конечно, из-за настырной девчонки! Видела я ее лицо, когда она впервые взглянула на меня. Ох, уж мне эти поклонники! Неужелинельзя догадаться, что от такого обожания мне делается не по себе?! Попробовал бы кто-нибудь из них всегда вызывать восхищение!" — охотница тихо вздохнула, поплотней запахнула плащ и мрачно уставилась на брошенные повозки. "Хватит, — приказала себе Аталанта. — Переживем! Пока все прекрасно, так оно и пойдет. Зена недоверчива, но такой уж у нее характер. Она всегда так на меня смотрела: что бы я ни сделала, что бы ни сказала, что бы ни предложила. Обстоятельства не имеют значения, ну и пусть! Я тоже к ней теплых чувств не питаю. Особенно после нашей предыдущей встречи".

Наверное, лучшим решением сейчас будет вернуться и вздремнуть. Аталанта была абсолютно разбита, после марафона по холмам и равнинам ноги у нее невыносимо болели. "Соперничать с Зеной не просто. Чтобы быть первой, самой обнаружить улики, надо выложиться полностью. Пора отправляться спать". Аталанта посмотрела на лагерь, воительница сидела на прежнем месте и подбрасывала в огонь тонкие прутья, а место неугомонной болтушки занял молоденький поэт с чистым личиком. Как он много жестикулирует! Куда больше Эндимиона. "Пожалуй… не такой хорошенький, — подумала охотница, — да и постарше… на год, наверное. Подрастая, юноши теряют свою прелесть". Она решила пождать еще немного: не хотелось ей повторять недавний опыт и подвергаться расспросам. Гомеру почти удалось проникнуть к ней в душу, он разбудил чувства, о которых она предпочла бы забыть. Не стоит пока подходить — пусть он сначала заснет.

Гомер бросил очередной взгляд на сидящую подле него девушку в тяжелых воинских доспехах.

— Надеюсь, ты не сочтешь меня навязчивым, но Габриэль так много говорила о тебе…

— Не сомневаюсь, — Зена бросила взгляд на подругу, калачиком свернувшуюся на своей половине плаща, иулыбнулась. — О тебе она тоже рассказывала.

Воцарилось дружеское молчание, и слышно было, как ветер шелестит в верхушках деревьев, как потрескивает огонь. Наконец юноша произнес:

— Знаешь, ведь Габриэль победила меня в поэтических состязаниях, когда мы поступали в Академию. Ее история оказалась лучше моей. Легенда была просто чудесна.

— Она говорила мне. Ты заслужил свое место, Гомер.

— Я… Спасибо. Пока она спит, я хотел бы извиниться. Прости, если я путаюсь под ногами. Я делаю все, что могу, чтобы не мешать вам, — Гомер неловко повел плечами и задумался, глядя в землю. Зена молча ждала, когда он снова заговорит. — Я сказал Габриэль, что никогда раньше не видел, как свершается подвиг. Должно быть, это звучит эгоистично: маленькие дети в беде, а я сижу и предвкушаю, какую захватывающую песню смогу сочинить.