- Ушел, поганец!.. Ушел!.. - кричали в темноте.

Кто-то отчаянно стрелял из соседнего окна в вязкую ночную темь. Неожиданно под окнами взвыл мотор, но его звук стал стремительно удаляться. Внизу раздалось несколько запоздалых и, судя по всему, не достигших цели выстрелов.

- Аэросани у него! - догадался Каманин. - И здесь обошел! На наших-то вездеходах его не догонишь... Теперь жди беды...

- Извините, господа, - подал голос молчавший до сих пор Борислав Балашов. - В принципе догнать можно. У меня на ходу "мышонок". Это, конечно, не аэросани, но движется будь здоров, на воздушной подушке. И вооружение кое-какое имеется, хотя мы и не знаем, что там у Ванникова припасено.

Подталкивая друг друга, они спустились по лестнице. На улице их встретили, ожидая укоров, мужики, дежурившие у вездеходов, - Ванникова как-никак упустили. В боковой стене дома зиял распахнутый зев гаража - аэросани, на которых ухитрился удрать Ванников, стартовали именно отсюда.

...След от аэросаней, отчетливо видневшийся на мягком снегу, взяли быстро. "Мышонок", деловито урча, плыл над привычно подсвеченной далеким заревом равниной. Неожиданно за ближайшим перелеском вспухло багровое облако, после чего последовал тяжкий звук взрыва. Кузов "мышонка" сильно тряхнуло.

- Вот поганец! - тихо сказал Каманин. - Знает, куда бить.

Они уже поняли, что в воздух взлетели городские топливные емкости, которые издавна, безопасности ради, держали подальше от жилых строений.

- Однако! - произнес Красноморов. - Он, Никита Ванников, слишком хорошо подготовился...

Ему не ответили.

"Мышонок" тем временем пронесся над ложбиной и выполз на бугор. И тут произошло нечто странное. Мерзлые стволы деревьев надломились и стали медленно падать, как будто кто-то их срезал огромным раскаленным ножом. "Мышонок" едва успел вывернуться из-под оголенных от снега ветвистых стволов. Пришлось немного отступить. Но следующий удар поразил противоположную сторону бугра и снова полегли деревья, взметнув облако белой пыли.

- Господа! У него никак гиперболоид! Это штука - ого-го! Мне приходилось читать о нем в старых книгах, - воскликнул Ерема Петухин. - Только по правде говоря, я мыслил, что это так себе, сказочки для безусых отроков.

- Сказочки у них тоже водились, - заметил Борислав. - Но эту штуку называли лазером.

- Генератор светового луча, - добавил Василий. - Господа, его надобно уничтожить, пока еще большей беды не случилось.

Борислав молча развернул башенку "мышонка" и нажал кнопку. Волоча за собой огненные хвосты, во мглу ушли две ракеты. Почти сразу же бухнули два, слившиеся в один взрыва, и над краем ложбины вспухло облако пара. Из облака ослепительной спицей метнулся луч.

- Выходим из ложбины, - сказал Красноморов. - С гребня мы видны как на ладони.

Проплыв метров двести, "мышонок" уперся в высокую гряду камней.

- Вот ведь черт, этим же летом расчищали пашню, - с досадой сказал Борислав.

Положение становилось критическим. Ванникову ничего не стоило выйти на край ложбины и проколоть огненными спицами замершего в растерянности "мышонка".

Страха Красноморов не чувствовал, хотя жизнь его впервые подвергалась такой опасности, и усталости - тоже. Возможно, продолжалось действие "фенамены", что сунула ему Жаклинка. Василий подумал об оставшейся в Городе Микеше. Как она там?

Борислав заложил в направляющие новые ракеты и развернул башенку.

- По-моему, пора выгружаться, - сказал Каманин.

- Пожалуй, - согласился Борислав и его водитель заглушил мотор. "Мышонок" тяжело плюхнулся в снег.

- Снегоступы под сиденьями, - сказал Борислав. - Идите, а мы с подручным прикроем в случае чего.

Минуту спустя маленький отряд уже поднялся к краю ложбины. Всем хотелось думать, что Ванников, который в свою очередь охотился за "мышонком", не заметит в плотном кустарнике человеческие фигуры.

Красноморов оглянулся. Снег отливал мертвенным светом. В середине ложбины виднелось черное пятно - и впрямь мышонок, маленький, сжавшийся в комок от страха и терпеливо ожидающий своей участи. Второе черное пятно было замечено неподалеку от повеленных деревьев. Стреляли, похоже, оттуда. У запасливого Каманина оказалась с собой увеличительная труба.

- Господа! - закричал Каманин, приладивши к глазам окуляры. - Аэросани-то у него погорели. На лыжах, видать, в лес ушел...

И действительно, Красноморов, когда очередь посмотреть в трубу дошла до него, заметил обугленный остов аэросаней, опрокинутых набок, и тоненькую ниточку лыжни, ныряющей в лес.

Посовещавшись, решили разделиться на три группы. Одной предстояло вернуться к дымящимся стволам, скошенным лучом, а двум другим под прикрытием кустарника клещами охватить поле и в конце концов встретиться на лыжне, идущей от сожженных аэросаней. Только обойдя поле, они рискнули посмотреть, что же случилось с санями.

Дверь кабины, видимо, заклинило. Взрывным ударом вышибло стекла, В глубине кабины белело совершенно неповрежденное взрывом лицо, на котором стеклянно застыли широко раскрытые глаза. Это была подручная Ванникова. Впервые сквозь пелену фенаменового обалдения Красноморов ощутил жалость: что же мы делаем и зачем. Он уже не думал, что всего несколько часов назад его хотела растерзать разъяренная толпа.

Видимо, в последнем рывке Ванников успел уйти от ракеты. Но куда? Вокруг простиралось безжизненное снежное пространство - без единого укрытия. Возможно, Ванников чуть раньше покинул сани - для удобства стрельбы. Или просто сумел выскочить.

- Кончай стоять! - крикнул Каманин. - Догонять надобно, пока новых дел не натворил. Хоть бы ты посыл ему сделал, Василий Егорыч...

- Какой еще посыл? - Красноморов слегка ухмыльнулся.

- Сам знаешь, какой...

14

Пускать вперед "мышонка" сочли неразумным. Если Ванников подобьет его, люди, может, и уцелеют, но будет не просто обидно, а еще и хлопотно: другой машины, способной к столь быстрому передвижению не имелось.

Вперед выступили две цепочки лыжников. Они продвигались по обе стороны лыжни, оставленной Ванниковым. Шествие замыкал "мышонок". Чтобы ускорить переход, уставших отправляли отдыхать в машину, а целину осваивала новая смена. Постоянно ожидая удара Ванникова, вглядывалимсь в темноту. Сидевшие в кабине "мышонка" заметили кроме привычного розоватого зарева на северо-западе другое - кроваво-багровое, которое начало разгораться на востоке. Для солнечного восхода было еще рановато.

- Неужто опять Никита? - спросил кто-то.

- Пожалуй, тут что-то другое, - сказал Борислав. - Это далековато отсюда. На своих снегоступах Ванникову не поспеть. Может, пожар?

Близился рассвет, когда они вышли к долине Белки. За кустами, у самой полосы зимнего тумана, застилавшего русло реки, пульсировали розовые вспышки огня.

- Что это? - спросил Василий.

- Ясно, что, - довольно хмыкнул Каманин. - Попался, голубчик. Лазер это Ванникова или как там его - генератор. Ну, теперь-то он не уйдет от нас.

Никола вскинул автомат.

Откуда-то из-за кустов поднялся дерзко во весь рост Ерема Петухин и его автомат, опередив Каманинский, отчаянно залаял. Каманин с Василием вжались в снег, благо перед спуском шла канава, будто специально созданная предками для укрытия. Падая, Каманин сумел увлечь за собой на снег и Ерему.

Ответного удара, однако, не последовало. Нал их головами прошли ракеты, пущенные с "мышонка", и слышно было, как они взорвались внизу.

Откуда-то сбоку ударил еще один автомат. Но Ванников по-прежнему не отвечал, лишь лазер его посылал куда-то в небо короткие сгустки света. Каманин приладил окуляры и свистнул.

- Гляди-ка ты... Генератор-то лежит на снегу и стреляет сам по себе. А этот тоже лежит и не движется. Может, ранили?..