Дворяне опешили. Они-то пребывали в полной уверенности, что угроза изгнания тут же заставит Брэнделя сдаться. Послов из Киррлутца такой исход точно не устроит: те утверждали, что Брэндель принудил местного продавца совершить сделку и лишил члена императорского семейства нужного предмета.

Да он на арест напрашивается! – яростно проревел Долант и поднял руку, собираясь дать сигнал страже заняться наглецом.

Его люди – столичные рыцари, элита на службе у семейства Корвадо,

и им уж точно не составит труда заставить сдаться какого-то мелкого дворянчика!

К тому же, понаблюдав за его сквайрами, он заметил, что большинство парней – ровесники или даже моложе наглеца, так что какие бы

там ни были таланты, юнцы столичным ветеранам не ровня.

Присутствие нескольких эльфов его не останавливало тем более, как

и те ящеромонстры, на вид самые опасные из его приспешников. Пусть и придется повозиться, но угроза войны с Киррлутцем того не стоила.

Вглядевшись в лица остальных, Брэндель убедился в верности своего

суждения: имперские послы явно не рассказали им всей правды – никто не собирался останавливать рвущегося в бой Доланта.

Что ж, да все присутствующие, похоже, всерьез собираются меня сдать, пускай даже с применением силы? Ого, серьезный настрой! – со смешком перебил он Долана.

Естественно!

Что ж, очевидно, никто из вас не в курсе подробностей вчерашнего происшествия: иначе вели бы вы себя совсем по-другому.

Прекрати лгать.

Лгать? – закатил Брэндель глаза, пожав плечами – да уж, тогда продолжу: я совершенно точно не оскорбил единственную дочь герцога Пестролистья, и не поставил ее в глазах присутствующих в неудобное положение, а сама она не спровоцировала связывающее заклинание друидов, да и вообще,

По мере того, как смысл его слов доходил до сознания графа Остина, тот все больше округлял глаза. Похоже, все здорово усложнялось: герцог тот славился настолько крутым нравом, что войну можно было считать реальным вариантом исхода событий. А парень все не унимался:

Но возможно, уважаемые господа могли забыть упомянуть, что я в одиночку надрал задницы всему их отряду рыцарей – да так, что те еле ноги унесли?

Собравшаяся было что-то сказать женщина открыла и закрыла рот, ограничившись недоверчивым взглядом. Преукрашивания преукрашиваниями, но

надо же и предел знать!

Ах да, ведь и графу Калленсу от меня досталось, а он вроде как считается одним из выдающихся мастеров мечей в своем поколении. К его несчастью, с моим заклинанием ничего сделать он не смог: не уверен даже,

что он выжил после ранения – сделав на мгновение паузу и добродушно улыбнувшись, Брэндель добавил – что ж, надеюсь, шрама на лице у - рыцаря цветов - не останется.

После этого, словно что-то припоминая, он задрал голову вверх и принялся задумчиво постукивать кончиками пальцев друг о друга:

И вот еще: после графа была еще группа рыцарей, и, боже мой, сколько же их там было! Имперских рыцарей! Все сплошь элита, столичные! Думаю, свое поражение они запомнят надолго, я уж постарался. И еще, как самый последний негодник, я посмел и чуть не убить их боевого алхимика! Бедняга, всего четырнадцать лет – и уже гений, надо же как угораздило, Слышал я, быть на хорошем счету у императора – та еще морока.

А под конец – самое худшее! Скорее всего, в этом моей вины больше

всего – та самая Вероника, командир Лазурного отряда, слышали о такой? И

вот, значит, пришлось нам с ней встретиться на дуэли, и тут я допустил

ошибку: не стоило угрожать ей жизнью герцогской дочери, чтобы заставить

отступить,

Разведя руками, он обезоруживающе улыбнулся:

Вот поэтому я считаю, расскажи вам посланцы из Киррлутца все это – неужели вы пришли бы меня арестовывать с этой горсткой стражи? Ну удался бы ваш план, ну взяли бы вы меня под стражу – а дальше что? Кому из всех этих униженных и оскорбленных будете меня сдавать?

Том 3 Глава 131 Золотые Львы из Токвинина

Слова Брэнделя на некоторое время парализовали посланцев Ауина. Пухлая рука графа Доланта несколько раз дрогнула, но вниз так и не опустилась: приказ так и не был отдан.

Недоверие во взглядах ауинцев было объяснимо: со стороны вполне могло показаться, что перед ними безумец. Вздохнув, он позволил части гнева просочиться в следующем вопросе:

И что же, по-вашему, произойдет сейчас?

У дворян задрожали губы.

Фаэна

Какого, там происходит? Почему они застыли? Ах вы кучка бесполезных придурков! – прятавшаяся за валуном Фаэна отказывалась понимать, почему ауинские послы, уже выставив этому наглецу ультиматум, вдруг застыли, – да с этими сталактитами толку не будет!

Не удержавшись, она обернулась к виконту Эльману, собираясь продолжать жаловаться.

Тот, ничуть не раздосадованный, только слегка улыбнулся и уверенно ответил:

Не извольте беспокоиться, самое интересное еще впереди.

Словно в доказательство его слов, Брэндель вдруг обернулся в сторону леса и выкрикнул:

Кто?!

Брэндель

Гальран Гайя черной размытой линией пронесся по воздуху, отражая выпущенный со свистом откуда-то из леса металлический болт. Первой целью

стала женщина средних лет, и если бы не Брэндель – ее бы уже убили. Увы, защитить он смог только одного человека.

Доланта пронзило прилетевшей одновременно стрелой. Преуспевший в фехтовании в далеком прошлом и с тех пор успешно игнорировавший тренировки здоровяк все же успел уклониться, но в самый последний момент. Стрела вонзилась ему в плечо, миновав жизненно важные органы, но

даже при всем этом, привилегированный дворянин, ни разу не побывавший в

настоящем бою, завизжал, словно резаная свинья.

Кто посмел?! – реакция графа Остина запоздала буквально на мгновение. Засада в условиях, когда чудовищные волки и так угрожают всем

здешним обитателям, и поражала, и злила одновременно. Тут же достав меч, он бросился в направлении, откуда прилетели стрелы.

Брэндель не стал торопиться следовать его примеру, вместо этого осмотрев отраженный болт.

Не просто тяжелый арбалетный – прилетел с такой силой, что, похоже, не обошлось без алхимической добавки. Ауинские солдаты магическими луками не вооружены, так что атака, похоже, нацелена именно на послов.

В лесу почти сразу же замелькали тени, и некоторое время спустя показались и сами нападавшие. Постепенно окружая Брэнделя и оставшихся на месте, перед ауинцами предстала добрая сотня бойцов. Но удивляла скорее не численность, а вид существ.

Тела гуманоидов, всех как на подбор массивные и мускулистые, но головы – львиные, с устилавшим кольчуги роскошным золотым мехом. Руки – на вид почти как лапы, но длиннее и тоньше, чем у их сородичей-животных,

зато ноги в тяжелых ботинках явно больше человеческих. Каждый вооружен,

но разномастно, не по-армейски.

Зверолюди из Токвинина! Золотые Львы! – выкрикнул граф Остин.

Разом остановившись, но не нарушив построения, бойцы расступились, пропуская вперед двоих командиров, каждый почти на голову выше рядовых.

Зверолюд со шрамом через лицо, словно делящим его надвое, явно был за главного, а второй – судя по тому, что остановился в паре шагов позади – его адъютант.

Приветствую. Мое имя Ровак. Вынужден на некоторое время прервать ваше общение, – с жуткой улыбкой на перекошенном шрамом лице представился главарь.

Золотые Львы Токвинина, чего вы добиваетесь? Хотите начать войну? – мрачно спросил Остин.

С лица Ровака мгновенно слетела маска вежливости. Проигнорировав ауинского графа, он поднял меч и указал им на Брэнделя:

Мальчик, передай-ка мне свой меч.

Лица всех дворян снова перекосило, в этот раз от ярости: несмотря

на то, что эта бесцеремонность была адресована Брэнделю, Львы выказывали неуважение и им, даже не удосужившись объяснить свои действия.

Ауинские послы считали себя вправе выдвигать к парню любые требования – на то у них был и королевский приказ со всеми полномочиями,