Так что Одум просто вежливо поблагодарил молодого господина за участие и удалился восвояси.

Брэндель тут же прошел внутрь усадьбы, а дальше – по коридору, ведущему во внутренний дворик. Двери распахнулись, открывая картину в зеленых тонах и багрянце. Прошлые обитатели особняка поступили мудро, высадив вечнозеленые деревья и создав себе на круглый год столь успокаивающий вид.

С момента завоевания города он не успел ничего поменять ни во внутреннем, ни во внешнем убранстве поместья, но сейчас, мельком глянув на окна, заметил, что кроваво-красные портьеры заменили на бледно-желтые, один из его любимых цветов.

Фелаэрн, не иначе. Еще чуть-чуть – и начну себя здесь чувствовать как дома, -

Он даже не догадывался, откуда старшая близняшка-эльфийка разузнала его любимые цвета, но такая наблюдательность и внимание к деталям радовали и вдохновляли, приятно контрастируя с внешней холодностью и молчаливым неодобрением его импровизированного

секретаря.

От упоминания слова - дом - кольнуло в сердце: само понятие было настолько от него далеко, что Брэндель уже даже не мог примерить его на себя. Старый дом в Бучче стал временной остановкой, скорее символом того, что его старый мир разрушен. Возможно, где-то, за невидимой стеной

другого измерения, прошлого Брэнделя с Земли и ждала семья, но Брэндель

нынешний понимал, что пути назад нет. Это ощущение росло с каждым днем,

и не только из убежденности, что ни одна сила в этом мире не способна его вернуть. В глубине души он уже смирился, что проживет эту жизнь здесь, и не искал пути назад.

Вздохнув, он оглядел ставшее своим нынешним пристанищем тихое поместье. Стража на дверях выглядела собранно, все вокруг сияло чистотой

и порядком, внушая спокойствие и какую-то умиротворенность. Закрыв глаза, Брэндель вдохнул поглубже, впуская в легкие зимний морозный воздух.

Обращенные на него полные надежды взгляды, казалось, проникали сквозь стены, и именно они заставили его принять действительность и почувствовать себя хозяином города. Подумать только, движимый одной лишь

идеей о спасении этого королевства, он прошел весь этот путь, привлек всех этих людей к исполнению своей мечты, и по сути – пути назад не было

уже ни для кого из них. Поражение в грядущей битве с Ранднером означало

казнь для всех без исключения его сторонников.

И все же, в душе прочно поселилась уверенность, что в конце концов его люди не будут разочарованы.

Почувствовав чье-то присутствие, он очнулся от раздумий и открыл глаза, тут же слегка подпрыгнув от удивления. Буквально в шаге от него с

невозмутимым выражением лица стояла подкравшаяся Фелаэрн с увесистым гроссбухом в руках. Держалась эльфийка настолько прямо и с таким достоинством, что даже самый строгий учитель этикета не смог бы придраться.

Ночной Тигр назначил ее в помощь Брэнделю с момента победы в битве за город, и сейчас та успешно совмещала обязанности его секретаря и

личного ассистента.

Что же она так старается, напрягается, не стоило, право слово, Хотя, -

Воображение тут же услужливо подсунуло картинку: Фелаэрн косплеит

секретаршу, вся в обтягивающем, но строгом офисном платье и очках. Пришлось срочно встряхнуть головой, чтобы отогнать все эти мысли.

Перемены в особняке налицо, мне очень нравится, – похвалил он для начала.

Эльфийка не моргнула и глазом, замерев, словно статуя: Брэнделю даже пришло покашлять, чтобы скрыть смущение и по реакции узнать, есть ли там кто дома. Долю секунды спустя она сухо кивнула, польщенная в душе… как он надеялся.

Вам приготовлена ванна, – объявила Фелаэрн первым делом.

Кивнув, он вернулся внутрь особняка в ее сопровождении, попутно косясь на спутницу. Сам будучи Элементалистом, он даже без помощи системы чувствовал, насколько выросли ее силы.

Выбравшись из рудника, он присоединил карту Гномьей сокровищницы к

Скачущим наемникам, что подняло их уровень, общий и индивидуальный. Каждый стал бойцом Серебряного ранга, сравнявшись по способностям со средним эшелоном командования ауинской армии.

Ночной Тигр, к тому же, существенно подрос и в командовании – настолько, что Брэндель стал задумываться, не сделать ли его военноначальником своих армий.

Правда, есть проблема с их - живостью - : что, если кого-то из них убьют на поле боя, а те оживут? Обычные люди не будут знать, что и думать. Рассказать все как есть про созданий призыва? Да даже если их примут как есть – какая уж там мотивация рисковать жизнью, если рядом есть бойцы, которым смерть нипочем? -

Он устало потер лоб: что ж, это точно можно пока отложить на потом.

Ванна отменяется, веди меня прямиком в комнату Скарлетт.

Отдых тоже отменяется, господин? – несмотря на ровный тон, в ее голосе отчетливо звучало беспокойство.

Фелаэрн понимала, что он весь день провел в пути, торопясь сюда, а

судя по виду – еще и работал в Шафффлунде, не поднимая головы и недосыпая, и была абсолютно права. С момента захвата рудника Брэндель спал не более четырех часов в день.

Нет, все хорошо, пойдем, – с тревогой ответил он.

Именно Скарлетт стала причиной его спешного возвращения в Фюрбург: бросив все как есть, он бросился сюда, чтобы попытаться ей помочь.

Пускай будущее королевства туманно, и нет никакой уверенности, что его можно спасти, но сдержать данное на руднике обещание и сделать все, чтобы спасти ее, я обязан точно! -

Том 3 Глава 94

Сиэль разместил Скарлетт в одной из комнат в юго-западном крыле со стенами и мебелью приятного светло-зеленого цвета, а из окна открывался впечатляющий вид на переливавшийся всеми оттенками багрянца лес, выделявшийся на фоне горного ландшафта на отдалении. Виды из окна в этом

крыле все до единого напоминали картины маслом, полные жизни и ободряющие.

Молодой волшебник, получив известия о прибытии господина, с нетерпением ждал его у двери. Показавшись из-за поворота следом за Фелаэрн, Брэндель первым делом спросил:

Как она?

Не очень. С ней Ромайнэ, Медисса и Амандина.

Брэндель кивнул и толчком открыл дверь, впуская в комнату легкий прохладный ветерок. На первый взгляд, комната Скарлетт ничем не напоминала палату больного – ни лекарственных трав, ни пузырьков с зельями – оценив вид из окна, он мысленно благодарно кивнул Сиэлю.

В центре комнаты, прямо на пути у свежего воздуха, расположилась повернутая к окну кровать. Обойдя ее, чтобы посмотреть, как больная, он тут же понял, что позвали его не зря.

Тюлевый полог слегка колыхался, открывая печальное зрелище: бледная и изможденная Скарлетт лежала с закрытыми глазами и совершенно неподвижно.

Брэндель впервые видел ее такой: с волной окутавшими лицо распущенными яркими волосами, без следа былой насупленности – просто уставшая спящая девушка.

Увы, сон ее был наполнен кошмарами.

Приглядевшись, Брэндель заметил, что Скарлетт периодически подергивается и хмурится, словно ей больно или страшно.

Медисса с Амандиной одновременно привстали, приветствуя его: первая – легким кивком, вторая – полным тревоги вопрошающим взглядом.

Скарлетт вернулась в Фюрбург совершенно здоровой на вид, но несколько дней назад вдруг просто упала в обморок, и с тех пор так и не оправилась. Амандина знала только то, что серебряный рудник перешел под их контроль, но и не догадывалась, что произошло в процессе со Скарлетт.

Попытки расспросить Медиссу ничем не обернулись: та лишь нахмурилась и ответила, что Скарлетт не хотела бы, чтобы кто-то знал, что с ней случилось, после чего добавила, что Брэндель уже в пути, и с объяснениями придется подождать до его возвращения.

У Амандины от волнения сжималось сердце.

Случившееся в Шабли и - смерть - близняшек-эльфиек заставило ее разобраться в себе и понять, что она – живой человек с переживаниями и волнениями. Сколько Амандина ни пыталась стать достойным в своем понимании советником, выключая эмоции и пытаясь не дать им повлиять на свои решения - все равно сейчас справиться с наворачивающимися слезами не удавалось.