– Vini mi?

Качая головой, вперёд вышел Виктор.

– Мы вас не понимаем. Do you speak English? Sie sprechen Deutsch? Parlez-vous français? – я высоко подняла брови – юрист оказался полиглотом? Вот уж не ожидала.

– Im vini ui, – покачал головой незнакомец и поманил Виктора к себе. Тот поколебался секунду, но сделал шаг вперёд. Потом ещё. Я даже его немного зауважала: в смелости ему не откажешь.

Седой отцепил ножны от пояса и нарисовал что-то на рыхлом снегу, со своего места я не видела, что именно. Любопытно было очень.

Ожидание не продлилось долго. Виктор кивнул соглашаясь с чем-то, и вернулся к нам.

– Друзья! – крикнул он, – собираем вещи, эти добрые люди проводят нас до ближайшего поселения. Только просят сдать всё оружие им. Пообещали вернуть, как доберёмся до места.

Так я и поверила. Ага. Вернут. Два раза.

Оружие у нас было самое обычное из возможных, но в умелых руках и оно представляло нешуточную опасность. Кухонные ножи, тесаки, острые ножницы для разделки мяса. Топоры, пилы, молотки. Даже у кого-то была цельнометаллическая штыковая лопата. Всё это добро небрежно сложили в одну из волокуш и подтащили к старику.

С оружием в руках осталась стоять я одна, Серёжа не в счёт – он просто кинул камень под ноги и отряхнул руки.

А я думала… Сопротивляться одной против такого количества людей и нелюдей? Мамонтов? Я же не сумасшедшая. Ну, может, совсем капельку. Но… не сегодня. Поэтому я уверенно подошла к седому и протянула ему свой боккен. Со всем уважением к своему верному деревянному оружию. Жаль, что так и не решилась оковать края железом и заточить до бритвенной остроты.

Мужчина сильно удивился, но оружие взял. В его взгляде мелькнуло что-то, но я не стала вглядываться и, повернувшись к нему спиной, отправилась к палатке. Нужно собирать вещи.

Нам никто не мешал и не торопил. Люди паковались судорожно, рывками. Слышались опасливые шепотки и детский плач. Малышня боялась мамонтов и краснокожих орков-великанов.

В путь тронулись через час. Нас окружали эти странные люди, на одном из мамонтов ехал давешний седой старик, на другом орк с длиннющими нижними клыками и злым жёстким взглядом. Все остальные аборигены также топали пешком, как и мы.

Верная своему слову, я усадила стариков на три волокуши, в одни впряглись мы с Сергеем, во вторые Степан с Лизой, в третьи Антон с Омаром. Таким макаром и пошли.

– Анюта, – проговорила бабуля, что решила идти рядом, а не сидеть с другими пенсионерами, – кто они? Среди обычных людей страхолюдины такие, что меня чуть кондратий не хватил!

– Баба Надя, я знаю столько же, сколько и вы. Язык у них совершенно мне незнаком. Одеты они странно. Орки эти ввели меня в такой же шок, как и вас. Будьте ближе ко мне. Ни на шаг от меня не отходите. Куда я – туда и вы. Вас это тоже касается, – оглянулась я на свою группу. Говорила я громко, чтобы слышали все "мои" (враги всё равно ничего не поймут, поэтому шептаться не было смысла). Я уже считала этих людей своими и всерьёз была намерена защищать новых знакомых. И десяток стариков, сидевших среди тюков. Ребята понятливо кивнули и дальше мы продолжили путь молча, но тишина продлилась недолго.

– Аня, – обратился ко мне Серёжа, пыхтевший рядом, – как думаешь, они доведут нас до населённого пункта и пожелают счастливо оставаться?

– А сам, как думаешь? – задала я встречный вопрос.

– Думается мне, что херня будет, – хмыкнул парень, – я их рожи оглядел. Зверские, как в фильмах про зеков. Мы им на один зуб. Не понимаю только, почему они нас сразу не прикончили?

Я поправила шарф и всё же решила ответить:

– Это очень интересный вопрос. Очень.

Шли мы без остановок, нас гнали, как скот. На ходу пили воду и грызли сухой паёк. А к ночи мы вышли на взгорок, с высоты которого нашему взору открылась ошеломляющая картина: большой город светился миллионами огней.

Любовались на город мы не очень долго. Старик, что сидел на одном из мамонтов и, как я поняла, был самым главным среди аборигенов, махнул рукой вперёд, и его зверь тронулся с места.

А я чувствовала за созданной в своей голове тонкой перегородкой, как ко мне рвутся чьи-то нечеловеческие мысли. Стискивала зубы и сопротивлялась изо всех сил. Даже кровь выступила из носа.

– Что с тобой? – тревожно спросил Сергей, всё также шедший рядом и тянувший волокуши наравне со мной. – У тебя кровь из носа капает.

– Мне что-то не очень хорошо, – прошептала я, достала из кармана платок, разорвала надвое и, сделав подобие тампона, вставила в каждую ноздрю.

– Ты с этими "пробками" в носу задохнёшься, – покачал головой помощник. – Я сам дальше потащу. Справлюсь. А ты передохни.

Благодарно кивнув, скинула верёвки с плеч. Прикрыла веки и задышала размереннее. Единение тела, духа и природы. Ветер перестал свистеть в ушах. Снегопад замедлился. Мир стал ярче и чуть резче. Голоса и жуткие картины исчезли окончательно. Сделав в этом состоянии сотню шагов, убедилась, что всё закончилось.

Догнала Серёжку и снова впряглась. Парень облегчённо выдохнул: всё же одному тащить такой груз, даже имея дармовую силушку, оказалось непросто.

– Стало полегче?

– Да, отпустило. Мне кажется, что я схожу с ума, – я всё же решила поделиться своими ощущениями, – в моей голове куча картинок, злых голосов, и они идут от них, – кивнула в сторону мамонтов, что уже прилично нас обогнали и давно спустились со взгорка на равнину.

– И что же они тебе говорят? – полюбопытствовал парень. Его глаза сверкнули восторгом, и я хмыкнула.

– Серёжка, ты точно фантазёр. А говорят они мне одно и тоже "Ассаи Видика! Ассаи Видика!" шлют непонятные картинки разных битв с кровью и кишками. Какой-то страшный бред! – воскликнула я, – если бы я не умела защищаться от негативной энергетики, то моя крыша давно бы уже съехала, помахав на прощанье ручкой.

– Аня, а вдруг ты можешь с ними и правда общаться? Вдруг у тебя в этом мире прорезался самый настоящий дар наездника на животных? Или шамана? Я как-то играл в такую компьютерную игру, весело было. Потом всё сочинял, что когда-нибудь стану повелителем чудовищ.

– Сказочник ты, сосед, – покачала я головой. – Мне, наверное, всё это мерещится. Голоса эти. Кровавые образы. Перенервничала, не иначе.

Мы телепались в самом конце колонны и поэтому к спуску со взгорка подошли одними из последних. Склон оказался пологим и затруднений у нас не вызвал, но старикам всё же пришлось слезть с волокуш и пройтись пешком.

И мы пошли в сторону городских огней, каждый лелея надежду на лучшее будущее.

Я шагала и чувствовала какую-то неправильность. Земля. Что-то с ней было не так.

– Сергей. Стой! Все стойте! – окликнула я соседние пары. Друзья тут же затормозили и уставились на меня с немым вопросом на лицах. Идущие чуть в стороне местные не стали раздражаться и также остановились, бросая на нас косые взгляды.

А я присела на корточки и взрыхлила снег. Потом и вовсе опустилась на колени и усиленно заработала руками. На помощь мне пришли ребята и через несколько минут пыхтенья, такой-то матери, нам открылась впечатляющая картина: лёд.

– Как так? – воскликнул Омар и, пройдя несколько метров в сторону снова начал откидывать пласты снега.

– Здесь тоже лёд!

Вся эта равнина – сплошной пласт льда. Озеро или что это.

– Город стоит на замёрзшей воде? – удивлённо протянула Екатерина.

– А как же лето? Когда всё тает? – чесал макушку Антон, – это ведь неправильно с точки зрения законов природы.

– Simi idi! – вдруг крикнул один из краснокожих орков и ткнул толстым пальцем в сторону города.

– Кажется, он говорит нам продолжать путь, – сказала я ребятам, – пойдёмте. Разберёмся со временем.

Шли долго. А когда ступили на освещённое высоким столбом пространство, поняли – земля. Шли по обледенелой воде, а здесь обычная почва.